Никаких мужчин! - Кэтрин Джордж

— Сочту за честь. Вы даже можете воспользоваться ею первой. В конце концов, джентльмен я или нет? Что еще пожелает мадам?

Она щелкнула пальцами.

— Ваш банный халат, вашу футболку и какое-нибудь белье, пожалуйста.

— Будет исполнено. Какой мадам предпочитает цвет?

— На ваш вкус.

Джонас принес белую футболку, бирюзовые боксерские трусы и малиновый халат, который он вытащил из пакета.

— Рождественский подарок от мамы! — сообщил он.

— Шикарно! — Эйвери поцеловала его в щеку. Спасибо.

Джонас поймал ее за локти и, притянув к себе, одарил таким поцелуем, от которого у обоих перехватило дыхание.

— Давай быстрее, — проворчал он.

Эйвери быстро приняла душ и завернулась в халат. Зайдя в комнату, она увидела Джонаса, лежащего на кровати и смотрящего новости. Он повернулся и посмотрел так, что женщина замерла.

— Дама в малиновом, — хрипло произнес он. Этот халат выглядит на тебе куда лучше, чем на мне.

А как насчет других вещей? Ты в них не утонула?

— Я даже не примерила.

Джонас медленно поднялся на ноги.

— И какой душ ты мне рекомендуешь принять?

Холодный или горячий?

Эйвери улыбнулась:

— О, горячий. Очень горячий. И долго не задерживайся, — добавила она, желая убедиться, что он понял сигнал.

— Пять минут!

Когда Джонас вновь появился в дверях, на нем было только полотенце, обернутое вокруг бедер. Эйвери уже лежала в постели, укрывшись одеялом до подбородка.

— Ты быстро! — сказала она, задыхаясь.

— А чего еще ты ожидала? — Он бросил полотенце на пол и скользнул под одеяло. — Надеюсь, именно этого? — сказал он, прильнув губами к ее губам, его руки скользнули по ее ягодицам и прижали Эйвери. — Мужчина не может долго скрывать свои естественные потребности.

— Так же, как и женщина, — заметила она.

— Господи, я так сильно хочу тебя! — Джонас страстно поцеловал ее. Он ласкал ее со столь мучительным сладострастием, что Эйвери не смогла удержаться от хриплого стона, который стоил Джонасу остатков контроля. Он скользнул между длинными ногами, которые сразу обхватили его. Единение было коротким, но настолько чудесным, что они долго лежали, не желая отдаляться друг от друга…

На следующее утро Джонас разбудил Эйвери с требованием, чтобы она осталась с ним до последней имеющейся в ее распоряжении минуты, и она сонно моргнула, кивнув в знак согласия.

— Хотел бы я, чтобы ты поехала со мной в Лондон.

— Я и поеду — через выходные, — напомнила она. Я приеду в субботу…

— И останешься на воскресенье?

Эйвери посмотрела в его горящие желанием глаза.

— Я думала вернуться воскресным вечером, но утро понедельника тоже подойдет.

— Это подарит нам еще одну ночь. Вставай. Я отвезу тебя на обед в особое местечко.

— Но у меня нет подходящей одежды, — запротестовала она.

— Тебе и не нужно выглядеть особенно, — сказал он голосом, который заставил ее покраснеть. — Честно говоря, ты мне больше всего нравишься такой, как сейчас.

Эйвери поцеловала его в ответ, и, поскольку она лежала обнаженная в его объятиях, Джонас воспринял поцелуй как разрешение на нечто большее, и начал заниматься с ней любовью — на сей раз медленно и нежно. Впоследствии, потрясенные силой тех чувств, которые они вызывали друг у друга, они долго ждали, когда замедлится биение их сердец.

— Я люблю тебя, Эйвери, — наконец прошептал Джонас.

— Я тоже люблю тебя, — откликнулась она взволнованно и уткнулась лицом в его плечо.

«Особым местечком» был маленький, скромный паб, где им указали на столик возле окна.

— Здесь очень мило, — сказала Эйвери, с одобрением оглядываясь вокруг.

— Впервые я пришел сюда с Чарли и Хетти. Паб весьма популярен, и нам повезло, что нашелся свободный столик. И ты поймешь, почему, когда попробуешь здешнюю еду!

— Я умираю от голода.

Принесли обед. Они наслаждались бараниной, тушенной в красном вине, и гарниром из великолепных овощей.

— Это было неподражаемо! — Джонас нахмурился, заметив странное выражение лица Эйвери. — Что случилось, дорогая?

— Не могу поверить! Только что вошел Пол Моррел.

— Хочешь немедленно уйти? — спокойно спросил он.

— Ты не будешь против? Давай выпьем кофе у камина.

Но путь к выходу вел мимо стола Моррела. Когда они проходили мимо, тот поднялся.

— Привет, Пол, — произнесла Эйвери, покорившись необходимости.

— Ну, привет, — ответил он. Несмотря на улыбку, его глаза оставались холодными. — Довольно странно встретить вас здесь. Я прочел об этом местечке только на прошлой неделе. Вы тоже?

Джонас покачал головой.

— Нет, я приезжал сюда с друзьями еще до того, как паб приобрел широкую известность.

— Поскольку Пол забыл меня представить, я это сделаю сама, — сказала женщина, сидящая за столом. Аннет Хьюз. Я работаю на отца Пола. Приятно познакомиться с вами, Эйвери.

— Мне тоже, Аннет, — спокойно ответила она. Это Джонас Мерсер — человек, которому мы обязаны нашим новым кинотеатром.

— Я читала в местной газете. Отличная работа, с одобрением произнесла Аннет. — И когда начнется строительство?

— Завтра, — сообщил ей Джонас и, оглянувшись, увидел, что к ним приближается официантка с большим подносом. — Мы стоим на дороге. Простите, нам пора ехать.

— В город? — спросил Пол.

— Не сегодня, — прохладно ответила Эйвери. Мы отмечаем Новый год в загородном доме Джонаса. — Она тепло улыбнулась Аннет и вышла из паба.

Мерсер следовал за ней.

— Это была настоящая словесная дуэль! — воскликнул он, перед тем как сесть в машину.

— А ты против?

— Нет, моя дорогая. Но вот Моррел просто чертовски против. Полагаю, он все еще безнадежно влюблен в тебя.

— Безнадежно — очень точное слово. — Эйвери откинулась на спинку сиденья. — Я говорила с ним только один раз с тех пор, как мы расстались, — спрашивала, кто новый владелец нашей земли. Это был тот самый день, когда я спустила на тебя собак, вместо того чтобы поужинать с тобой.

— Значит, это была его вина, — мрачно заметил Джонас.

— Если уж говорить начистоту, вина только моя.

Прости, дорогой.

И она погладила Джонаса по бедру, восхитившись про себя, когда его мускулы напряглись под ее рукой.

— Если ты сделаешь это еще раз, то за последствия я не отвечаю, — сквозь зубы предупредил он.

— Что ж, тогда я подожду, пока мы не вернемся домой.

— Ловлю тебя на слове!

Ближе к вечеру они прогулялись в деревню, чтобы купить молоко, хлеб и ежедневные газеты, и приготовили ужин.

— Хотела бы я превращать каждую нашу совместную минуту в кристалл и любоваться им когда мы с тобой расстанемся, — в какой-то момент произнесла Эйвери.