«Свобода» на троих - Ева Никольская

Отрубленные головы аше-аров, двуличность и… его прохладное отношение к погибшему сыну. От последней мысли больно кольнуло сердце, но я решительно отогнала воспоминания о смерти Эвана и снова вернулась к личности его папаши. Словно одну за другой открывала карты гадальной колоды, и… нарисованный глупым воображением образ рушился на глазах. Хотя зачем кривить душой наедине с собой: меня по-прежнему привлекал Сэн! Только воспринимала я о его уже не так, как в застенках нижнего города, когда думала про отца своего будущего малыша. Малыша — которого этот самый отец намеревается у меня отобрать. Да какого лешего?! Козел он старый, а не мистер загадочность, вот кто!

Новая порция воды чуть охладила мой гнев. Нельзя психовать! Примут за слабость, за глупость, наивность… нечего им доставлять такое удовольствие! Перебьются, ш-ш-утники демоновы. Это ж надо мне такое утро устроить, гады! Вспомнила объятия сильнейшего, его прикосновения… сглотнула. Подумала про близость Кир-Кули, про то, как неприлично-тесно он прижался ко мне — и опустила голову под струю воды, тихо заскулив.

С братцем крови все было совсем не так, как с Сэн. Аше-ар в один момент казался мне кем-то вроде друга, в другой — родственной душой, в третий — заботливым, но опасным телохранителем, а в-четвертый… а вот про четвертый лучше лишний раз не вспоминать, ибо раковина не купальня, и остудиться в ней целиком будет сложновато. Кир давал иллюзию выбора, угадывал желания, развлекал, веселил… а еще он играл. Постоянно играл, меняя маски, как перчатки. И от этого становилось не по себе. Потому что умом я понимала, что белокожий наемник такая же (если не круче) корыстная сволочь, как и его зеленоглазый компаньон, но… все равно попадалась на удочку стража, расслаблялась и неосознанно начинала доверять. Маленькая наивная мышка…. В лапах двух хитрых котов!

— Кстати, о котах, — пробормотала, вытирая полотенцем мокрые волосы. — Вот Таас среди этой компании самый нормальный, да. Лучше б я с ним в обнимку проснулась, честное слово. Интересно, где он… сейчас? — последнее слово договорила почти шепотом, обнаружив вместо моего расплывающегося отражения просторное крыльцо шарту с причалившей к нему летающей платформой. На крыльце восседал черный кот, на платформе — серая собака с полосатой спиной. Я открыла от удивления рот, затем закрыла, протянула руку, протерла стекло, уверенная в том, что мираж исчезнет, и в полном офигении выдохнула: — Ну ты и… живучая, Красотка!

А потом, напрочь забыв про обоих магов, с полотенцем на плечах и, как есть, босая побежала к входной двери, чтобы проверить реальность картинки, показанной услужливым шарту.

Некоторое время спустя…

— Нет, я знал, что ты пс-с-сих, эйсард, — шипел Сэн, стоя в открытых дверях дома и упираясь руками в косяки, — но неужели ты настолько без башки?!

— Попрошу не иронизировать на тему головы, о, бестактный наш гай! — улучив момент, чтобы вставить хоть слово, сказал Кир-Кули. — А то… накаркаешь ведь, — проворчал он, кривя губы в не самой доброй ухмылке. — И будет нам всем… большой облом.

— Бездна! — не слушая его, продолжал сильнейший. — Ты чем думал, умник, когда с этой, — указав кивком на красноглазую псину, он поморщился, — в краксы играл?!

— Играл и выигрывал, — ввернул аше-ар.

— Нельзя выиграть у мирда, тем более у нее. Нельзя! — практически взвыл Сэн, да с таким нажимом, что я — невольная свидетельница разборок, вжалась в перила. Вместе с Красоткой, кстати, которая, прибыв сюда на платформе, уходить никак не хотела, несмотря на все наезды разъяренного чародея и недовольное шипение заметно подросшего кота, ибо Таас, как обычно, в присутствии двухвостой собаки предпочитал не уступать ей в размерах.

— Нельзя, если мирд сам не решил проиграть, — спокойно возразил страж.

— Значит, ты знал… хм… зачем тогда повелся на ее разводку? — как-то разом перестав злиться, зеленоволосый маг пристально посмотрел на своего белокожего собеседника.

— А как, по-твоему, я должен был вытащить айку у тебя из-под носа? — вопросом на вопрос ответил блондин.

— А вот не надо было… вытаскивать! — съязвил брюнет.

И я не выдержала, брякнув: «надо-надо», за что удостоилась укоризненного взгляда двух пар странно-зеленых глаз и, отвернувшись к озеру, замолчала. Собака ж ткнулась мордой мне в плечо и всхрапнула, откровенно забавляясь ситуацией. А ведь все так хорошо начиналось. Я выскочила на крыльцо, она, виляя хвостами, прыгнула ко мне. Обняла ее, потрепала за ухом, щелкнула по холодному носу, высказала все, что думала о мнимой смерти и неожиданном воскрешении некоторых, а потом… явились маги. Оба. И… началось.

Сэн был зол на Красотку, за то, что она лезет в чужие дела, на Кира за его знакомство с ней, на меня за то, что бегаю, как дурочка, ко всяким тварям из Бездны, и даже на Тааса… за компанию видимо. Кир же зол не был, скорее подозрительно задумчив. Он накинул мне на плечи теплый плед, притащенный из дома, поприветствовал красноглазую гостью и даже чая всем предложил, как и положено радушному хозяину. Вот только никто завтракать не пошел, ибо все мы были вынуждены выслушивать нотацию Светлоликого.

В принципе, во многом он был прав… наверное. Доверять в этом мире не следовало никому, как и играть в азартные игры с аше-арами и мирдами. Если б еще Сэн продвигал свои разумные идеи за столом да в мирном тоне, цены б ему не было! Но после моего побега из Неронга и нашей встречи на нейтральной территории у обычно спокойного и самоуверенного мага что-то частенько портилось настроение. То ли здесь он не ощущал себя таким уж всесильным и все контролирующим, то ли… у него вместо меня начался ранний токсикоз. Не, ну, правда, кто эти ритуальные беременности разберет? Кир-Кули же говорил, что она, беременность, в смысле, о-о-о-очень необычная будет.

— И что бы ты ей отдал, в случае проигрыша? — вопрос сильнейшего вывел меня из воспоминаний.

— То же, что и все аше-ары. Свободу, жизнь… и да, да, я знаю, что я псих! — видя, как меняется выражение бледной физиономии собеседника, отмахнулся страж. — Чай пить будем или как?

— Или… — начал Сэн, хмурясь, но вдруг резко замолчал и как-то даже весь подобрался. А потом огорошил присутствующих фразой: — Мы возвращаемся в Неронг. Втроем. Немедленно!

И я испугалась. По-настоящему так, до дрожи. Вспомнились последние часы в подземных застенках, теплая плита и мерзкие картины… не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать — гай запрет меня снова, и засовы подберет куда надежней прежних, и зеркала все вынесет, и стражу выставит в виде кота и ворона по бокам проклятого источника! Он не повторит ошибку: не проворонит сейлин снова. И у Красотки, об участии которой в наших авантюрах маг теперь наглядно осведомлен, больше не получится вытащить меня из золотой клетки нижнего города.