Папа - Татьяна Соломатина

Год спустя Викина подружка-с-первого-класса сидела на крыше морвокзала в компании своих однокурсников. Они что-то отмечали – не то успешно сданный государственный экзамен, не то просто бьющую через край юную бесшабашность. В противоположном углу ресторанного зала сидело семейство армянских евреев. Дородная властная старая женщина, дородная властная пожилая женщина. Шумный, неистово жестикулирующий бурдюк преклонных лет. Шумный, неистово жестикулирующий бурдючок примерно вдвое моложе преклонного бурдюка. Бабушка, мама-папа и сын. Ничего необычного. В южном приморском городе полным-полно армянских евреев. Викина подружка-с-первого-класса недавно была на одной сильно научной конференции, хотя всё ещё оставалась всего лишь студенткой. Но даже в студенчестве она не утратила желания доказывать аксиомы. Именно благодаря этому своему качеству она, будучи ещё всего лишь студенткой, имела возможность посещать научные конференции, хотя и просто профессора, и профессора, заведующие кафедрами, и даже не просто профессора, а члены-корреспонденты и действительные академики, лоббируя приглашение всего лишь студентки на сильно научные конференции, регулярно сообщали ей, что ум человеку дан не для того, чтобы над кем-то издеваться. Но иногда Викина подружка-с-первого-класса, теперь всё ещё всего лишь студентка, об этом забывала и начинала горячо издеваться над кем-то. Но только не над тем армянским евреем, что был на той недавней сильно научной конференции. Потому что он был очень умный дядька и к тому же заместитель министра здравоохранения Республики Армения по вопросам материнства и детства. И потом, после всяких сильно научных заседаний, когда Викина подружка-с-первого-класса лихо отплясывала с этим самым армянским евреем, он в каком-то из медленных танцев сказал ей, что армян в самой Армении всего лишь три миллиона человек, а по всему миру – страшно подсчитать. Возможно, по инвазированию Ойкумены армян переплюнули только евреи. Но что касается армянских евреев, то тут и отдельно взятые армяне, и сильно отдельно посчитанные евреи дружно варят ягнёнка в молоке его матери. Викина подружка-с-первого-класса согласилась с заместителем министра Республики Армения по материнству и детству. Потому что у неё в однокурсниках был армянский еврей – и это было что-то с чем-то. Викина подружка-с-первого-класса на том банкете после сильно научной конференции даже подумывала, а не провести ли ночь с этим хоть и толстеньким, но весьма забавным, образованным и обаятельным армянским евреем? Но он сам всё испортил. Он ехидно прищурился и спросил Викину подружку-с-первого-класса:

– А знает ли нынешняя молодёжь, что такое Ойкумена?

– В контексте того, что вы сказали, «Ойкумена» – это населённая Земля. И я поняла, что в Антарктиде армянских евреев нет, – прошипела Викина подружка-с-первого-класса в заместителя министра здравоохранения Республики Армения. – Но раз уж вы решили позволить себе не только трогать меня за задницу, но и несколько свысока проэкзаменовать, то я отвечу вам как самая что ни на есть девочка-паинька, она же – синий чулок: грек Анаксимандр представлял Землю в виде отрезка колонны или цилиндра, на одном из двух оснований которого и живёт человечество. Середину Земли занимает суша в виде большого круглого острова – «Ойкумены». Ойкумену окружает океан. Внутри Ойкумены находится морской бассейн, делящий её на две приблизительно равные части: Европу и Азию. Греция же – родина Анаксимандра – расположена в центре суши. А город Дельфы – в центре Греции. Так что пупом, дорогой заместитель министра здравоохранения Республики Армения, Земля обзавелась гораздо раньше вашего рождения. И пупом этим был город Дельфы! – дошипела она в него как раз к окончанию медленного танца.

Викина подружка-с-первого-класса очень не любила, когда кто-то издевался над ней. Ну, пусть не издевался, а немного высокомерничал, позволяя себе сомневаться в сумме её знаний, помогающей ей доказывать любые аксиомы.

Впрочем, хорошо, что какая-то древнегреческая Ойкумена спасла Викину подружку-с-первого-класса от пересыпа хотя бы с заместителем министра здравоохранения Республики Армения. Он немного побегал за ней до конца банкета, немного поругал себя, да и пошёл спать. Викина подружка-с-первого-класса долго не спала, потому что ещё танцевала, выпивала, а потом полночи что-то строчила в свой очередной вечный блокнот. Если бы Викина подружка-с-первого-класса сохраняла все свои вечные блокноты, то ко времени, когда она увидела в противоположном углу ресторана на крыше морвокзала компанию армянских евреев, у неё была бы уже целая библиотека вечных блокнотов. Но она их теряла, рвала, выкидывала в мусор и даже иногда сжигала. Потому что в её вечных блокнотах была настолько эклектичная свалка, что реши даже она сама что-то упорядочить, у неё ничего бы не получилось. Да и чёрт с ними! В конце концов, рукописи не горят и всё самое важное – навсегда в хранилище твоего серого вещества. Там даже неважное, вроде заместителя министра здравоохранения Республики Армения по материнству и детству.

Но не из-за несостоявшейся случайной ночи с весёлым умным заместителем министра её тревожила компания армянских евреев в противоположном углу ресторанного зала. Викину подружку-с-первого-класса несостоявшиеся ночи тревожили ещё меньше состоявшихся. Да и состоявшиеся терялись, рвались, выкидывались в мусор и даже иногда сжигались. Потому что ничего личного, а лишь доказательство аксиом, в доказательствах не нуждающихся. Компания эта её тревожила лишь потому, что по левую руку от явно считающего себя пупом Земли шумного, неистово жестикулирующего бурдючка примерно вдвое моложе бурдюка преклонного, сидела её подружка с первого класса. Вика.

Вроде бы она. Но какая-то уж очень тихая. Даже для неё нехарактерно тихая. Можно даже сказать – пришибленная. И какая-то очень форматная. Даже для её данных – форматная. Если умножить Айседору Дункан на Ольгу Пикассо… Викина мама-гримёрша была колобком лёгким, юрким. Груди мамы-гримёрши и попа её, размером с корму сухогруза, нисколько не вредили ртутной живости Викиной мамы-гримёрши. Вика же – Вика ли? – сидевшая на крыше морвокзала за столиком с семейством армянских евреев, была как-то слишком тяжела. И не потому, что невысока и округла. А потому что как-то придавлена. Это ощущалось даже на расстоянии.

Викина подружка-с-первого-класса просто-таки гипнотизировала Вику взглядом. Вику ли? Но та так и не отрывала покорного взгляда от тарелки. После какого-то из бокалов вина Викина подружка-с-первого-класса не выдержала – встала и пошла к столику семейства армянских евреев.

– Вика?! – Она вопросительно уставилась на предполагаемую Вику.

Дородная властная старая женщина поджала губы. Дородная властная пожилая женщина пошевелила усами. Шумный, неистово жестикулирующий бурдюк преклонных лет вопросительно уставился на Викину подружку-с-первого-класса. Шумный, неистово жестикулирующий бурдючок примерно вдвое моложе преклонного бурдюка уставился на Викину подружку-с-первого-класса нагло.

– Мы – одноклассницы! – пояснила Викина подружка-с-первого-класса всей честной компании армянских евреев.

– Подружка-с-первого-класса! – радостно воскликнула Вика и даже подскочила со стула. И взгляд её из унылого стал ясным.

– Можно тебя на пару слов?

– Конечно!

В дамском туалете они обнялись, поцеловались, немного поговорили, и Викина подружка-с-первого-класса пригласила Вику к себе в гости.

– Завтра вечером! Обязательно! Только попробуй не прийти! – строго сказала Вике подружка-с-первого-класса.

– Конечно, я приду! Только я не могу прийти к тебе одна. Я приду с Артуром, ладно?

– Артур, как я полагаю, это то, что сидит по твою правую руку? – издевательским тоном уточнила подружка-с-первого-класса. – Ну, слава богу, что всего лишь Артур, а не Гамлет или, там, Байрон. Армяне так любят вычурные имена, что встретить дородную армянскую еврейку весом далеко за центнер по имени Офелия – вовсе не редкость.

Но Вика не заметила издёвки. Она искренне улыбнулась и сказала:

– Ты будешь смеяться, но маму Артура зовут Офелия.

– Ну не Одетта, не Одилия – и то спасибо! – совсем не рассмеялась Викина подружка-с-первого-класса. – Артур – муж? – Она скользнула взглядом по правой Викиной руке.

– Ну, почти! – смущённо ответила та.

– Ладно-ладно. Завтра! Завтра приходи со своим Артуром!

И Викина подружка-с-первого-класса вырвала из очередного вечного блокнота листочек со своим адресом и телефоном.

– Лучше сразу приходи, без звонка. Я живу в комнате коммуналки, и там не всегда зовут к телефону. Но завтра вечером я буду торчать дома и ждать тебя.

Вика с Артуром пришли в гости к подружке-с-первого-класса. Артур как-то сразу заполонил собой всё помещение, кривляясь, рассказывая анекдоты и хохоча. Между его тостами им никак не удавалось поговорить. Потом Артур напился и вёл себя совсем уж неприлично. Но Викина подружка-с-первого-класса всадила в него контрольный стакан коньяка, и он на некоторое время угомонился на диване в уголке.