Китай: версия 2.0. Разрушение легенды - Виктор Ульяненко

К сожалению, не все так просто. Что касается первого варианта: преподавание иностранного языка (китайский не исключение) — это специальность, которой учат в вузе; такие специалисты не редкость, но и на дороге не валяются; работая в Китае с иностранными студентами или находясь в командировке за границей, они имеют неплохой социальный статус и приличное жалованье, расписание их работы вполне четко и определенно, и ехать в Россию, чтобы прозябать там на маленьких частных курсах, никто из них не собирается. Грамотные китайские преподаватели приезжают к нам не в личных поисках фортуны, а по специальным межвузовским соглашениям и работают в основном все в тех же уважаемых учебных заведениях, которые еще задолго до распада СССР, а то и до Октябрьской революции стали центрами российского китаеведения. Иными словами, опять же, «не всякая рыба — ихтиолог», и торговец с рынка, пусть и обзаведшийся фальшивым дипломом преподавателя, останется торговцем, а не учителем языка. Однако, поскольку «каков приход — таков и поп» (простите легкий перифраз), различные мелкие, частные, переформированные из полусельских ПТУ организации с радостью берут «носителей» с рынка на работу. Наблюдаемый в настоящее время результат (в виде уровня владения несчастных выпускников таких «контор» китайским языком) более чем плачевен.

Вариант второй? Поинтересуйтесь общей ситуацией в российской высшей школе, а также зарплатой рядового преподавателя. И вряд ли вы удивитесь тому, что отечественные преподаватели китайского языка делятся на замечательных энтузиастов (их мало, и в частную лавочку никто из них работать не пойдет), что работают все в тех же немногочисленных государственных «статусных» вузах, и на дилетантов-недоучек (самоучек, полусамонедоучек и т. п.), которые во множестве подвизаются в тех самых расплодившихся благодаря увеличившемуся спросу на изучение китайского частных лавочках; да-да, вместе с вышеупомянутыми «настоящими носителями языка из Китая»…

Кстати, а можно ли в принципе обойтись без правильного произношения, но быть при этом в состоянии общаться с китайцами на их языке, скажем, на бытовые темы? Да, можно. До сих пор встречаются товарищи, даже никаким тонам в свое время не обучившиеся (кто-то — ввиду сложившихся объективных обстоятельств, кто-то — уповая на извечное российское «авось да небось»), прононс выдающие на уровне «азбуки Палладия» (см. ниже), речь которых китайцы тем не менее с натугой, но понимают… К слову, можно ведь как-то обойтись и без правильной грамматики, и с неправильно заученной лексикой, и совершенно не разбираясь в словарях и справочниках, и вообще твердо зная по-китайски три с половиной слова… (Вот и занимаются многие «молодые переводчики» тем, что каждые две минуты разговора задумчиво тыкают в «Гугл Транслейтинг» на мобильном телефоне). Да и вообще, у меня есть приятели, благополучно объехавшие всю Азию без знания каких-либо языков, кроме русского. Как говорится, «ничего, что по-русски, зато два раза и очень громко».

С другой стороны, имеет право на существование вот какое соображение: большинству российских людей, изучающих китайский язык, за китайцев в Китае чисто по экстерьеру себя выдать явно не получится, так что перспектива блестяще овладеть «хинской мовой» и после как следует порезвиться в духе киплинговского Кима в общем-то практически невозможна; вряд ли получится и пожать лавры «прикольной белой мартышки, так классно болтающей на китайском», то есть пойти по стопам Марка Роузвелла: и китайскоговорящих «лаоваев» расплодилось в последнее время множество, и китайская аудитория ими уже почти наелась. А посему… к чему лишние усилия? Все те же авось да небось, да коробочка конфет к зачету, и глядишь, через четыре года готов новый дипломированный специалист — родился, так сказать, «китаевед»… Ну, в каждой шутке есть доля шутки, а между тем общий уровень владения языком у выпускников даже традиционно считавшихся перворазрядными вузов за последние годы заметно упал.

Вернемся к идеалу? Как вы, вероятно, уже поняли, мои пассажи об овладении китайской фонетикой относятся не только к фонетике, но и ко всему учебному процессу в целом. Два или три года студент осваивает произношение, постигает основы грамматики, набирает лексику, учится работать со словарями, начинает овладевать разговорным и иероглификой, читает тексты (сначала простейшие учебные, затем переходит к прессе и адаптированной литературе)… Заметьте, что в эти два или три года рядом с ним все время должен быть как минимум один преподаватель, который грамотно и четко, на понятном русском языке (как вариант — английском, но, положа руку на сердце, чтобы и обучаемый, и учитель в достаточной для подробного объяснения мере знали английский, — случай очень редкий) рассказывает обо всех нюансах изучаемого предмета. Заметьте это самое «как минимум»: в нормальных вузах разные языковые аспекты преподаются разными специалистами…

Только через пару-тройку лет (в зависимости от индивидуальных способностей, усидчивости, интенсивности процесса) студент оказывается в состоянии воспринимать информацию об изучаемом им китайском языке на этом же самом языке. Примерно в это же самое время возникает и необходимость активировать полученные знания и навыки путем погружения в аутентичную языковую среду; попросту говоря, наступает пора стажировки в Китае. Дело здесь в первую очередь не в каких-то особенных сакральных вещах, которые, кроме Китая, больше постичь негде (напротив, учебный процесс там для иностранцев сверхъестественной напряженностью и новаторскими педагогическими идеями, мягко говоря, не отличается); основная «фишка» — в возможности массированного общения с огромным количеством разнообразных и разномастных «носителей» — с утра до ночи и с ночи до утра, используя (наконец-то) почти исключительно только пресловутый изучаемый язык… Если все идет правильно, то подобная стажировка вызывает у учащегося просто-таки взрывообразный прогресс.

Драгоценным временем стажировки в состоянии воспользоваться не все. Либеральные нравы китайского кампуса, относительно расслабленный учебный процесс, обилие соблазнов-развлечений и хорошее китайское пиво, жестко противостоящие попыткам сосредоточиться на учебе и практике, победили уже многих способных ребят, вернувшихся из Китая в стены родных вузов почти полными «овощами». А куча народу так и вообще не возвращается, предпочитая как-нибудь переоформиться для продолжения учебы в Поднебесной, вяло дотянуть до диплома (для того, чтобы китайский вуз не выдал студенту свидетельство об окончании, нужно быть совершенно безнадежно ленивым имбецилом). Почему? Во-первых, «китайская» жизнь относительно комфортна и стабильна. Во-вторых, язык уже вроде бы как «есть», и для дальнейшего трудоустройства в Китае в офис какой-нибудь мелкобарыжной фирмёшки в Пекине или Гуандуне его вполне хватает; в-третьих, это самое трудоустройство в Поднебесной является радужной мечтой и конечной целью всей учебы для многих российских молодых людей.

Те же, кто сохранил соответствующую мотивацию и любовь к однажды выбранной специальности и рассматривает Китай как нечто большее, нежели хорошее место для питья пива и поиска работы, после стажировки возвращаются домой и продолжают нелегкие усилия, «грызя гранит»: впереди языкознание, литературоведение, разнообразные спецкурсы в течение еще двух или трех лет — для настоящего овладения непростым китайским языком вещи насущные и необходимые. Но получится ли «на выхлопе» приличный профессионал, зависит теперь в основном только от самого человека. Китайский непрост, «устать» и сорваться можно в любой момент…

Китайский в Китае?

Вопрос: можно ли хорошо изучить китайский язык в Китае «с нуля», обойдя стороной хороший российский вуз? В принципе, можно. Одна из проблем, однако, в том, удастся ли студенту своими силами и умом усвоить то, что обычно вкладывают в него в первые два года учебы в России, старательно разжевывая за него и объясняя ему на родном языке. К слову сказать, в области произношения некоторым товарищам (хотя их сравнительно немного) особенно объяснять ничего и не нужно: бывает, что человек от природы является талантливым имитатором речи и через пару месяцев занятий без особых усилий приобретает просто-таки дивное произношение; правда, все остальное у счастливчика потом тянется так же нелегко, как и у остальных…

Более того, учитывая прогрессирующий уровень китайской «школы» преподавания китайского как иностранного, регрессирующий уровень «школы» российской, относительную среднюю доступность платной учебы в Поднебесной (по сравнению с задранными ценниками в российских вузах, сделавших почти невозможным поступление на хороший факультет одаренного ребенка из небогатой семьи), отвергать путь «китайского „с нуля“ в Китае» представляется неправильным. По крайней мере (этот вопрос я в последнее время слышу довольно часто), данный путь несравненно лучше неприкаянного тырканья по российским частным «языковым центрам» и «восточным институтам» либо «восточным факультетам», зачем-то открывающимся в технических вузах.