Другие. Возрождение - Тесс Хаген

я усмехнулась такому нелепому совпадению, повлекшему за собой череду странных событий.

— Да… Моя птичка.

— Я не жалею. Чем бы ты ни руководствовался в тот вечер, я ни о чём не жалею.

— Вот и славно…

Он помог мне встать и мы, держась за руки, неспешно брели к машине окольными путями ещё часа два, наверное. Продрогнуть не получилось бы при всём желании — огня в нас хоть отбавляй, а вот поговорить по душам, или помолчать наедине — прекрасно вышло. Мне подумалось, что даже если бы Ден сейчас убрал метку, ничего бы не изменилось. Ничто не заставило бы меня избавиться от неё — никакие страхи, желания и угрозы.

Телефон в машине разрывался от звонков. Пока я садилась на своё место, Денеб уже разговаривал — из трубки слышался взволнованный голос Льё.

— Нужно срочно возвращаться, — хмуро буркнул он, бросив телефон на панель. Машина тронулась, и мы на предельной скорости направились к городу.

— Что-то случилось?

— Марсель летит в Москву. К нам приходил Герша: ошивался около ресторана сначала, а потом под окнами квартиры, — мрачно изрёк Ден.

— Не просто же так?

— Конечно! Льё говорит, что Марсель и иже с ним догадываются, что мы собираемся выехать из буфера.

— Ещё бы не догадались! Он же официально устраивает выездную выставку.

— Знаешь, сколько их уже было? Сотни! Но сам Льётольв при этом никуда не выезжал. Так что никаких параллелей.

— Льё же говорил на слушании о своих целях…

— И? Пообещал ничего не делать?

— Я не помню, — в изумлении констатировала эту мысль и замолчала. Как? Почему часть разговора потерялась, будто провалилась в чёрную дыру?

— Ада?

— Ден… У меня что-то с памятью. Не могу восстановить беседу. Что говорил Льё? Я не могу вспомнить! — руки моментально задрожали, тиски паники подобрались к груди.

— Птичка, успокойся… Не важно, что говорил Льё, а что нет. Факт на лицо — что-то происходит, и оно явно связано с нами, — Ден положил руку мне на плечо и крепко сжал. — Вдохни, посмотри в окно, хочешь, я его приоткрою? Ехать осталось немного. Ребята уже собрали вещи, мы сможем выбраться сегодня же.

— Сейчас…

Я прикрыла глаза и попробовала не думать. Но как назло, мысли беспрестанно лезли в голову. У меня уже случались такие мини-провалы, но обычно это касалось довольно далёкого прошлого. Да и вообще, из-за усталости и общего перенапряжения не грех было забыть что-то неприятное. Или даже приятное, не важно. Но с момента слушания прошло несколько дней! И ещё вчера я его помнила. Судорожно перебирая по крупицам кусочки того дня, мне хотелось докопаться до сути. Мысли доходили до слов Льё и обрывались. Обгоревшими пепельными лепестками проплывали слова Сёртуна, брезгливые лица Марселя и Мота, презрительные взгляды Истиль. Но если бы меня попросили пересказать заседание, я бы не смогла сделать это связно.

— Это последствия выжигания, да? — не знаю, у кого я это спрашивала. Может, утверждала. Слова, произнесённые вслух имеют вес, реально существуют, и могут что-то изменить.

— Да, лапушка.

— Больно.

— Я знаю, моя хорошая. Льё сможет тебе помочь, разберёмся с влиянием, и всё сделаем.

— Ден, давай уговорим его никуда не ехать? Я не хочу. Как-нибудь договоримся с Марселем? Со всеми договоримся. А? Какой буфер самый тихий? Туда переедем.

— Лапушка, ты же знаешь, что из этого ничего не выйдет. Не думаю, что всех так волнует влияние. Скорее всего причина в вас со Льё. Он слишком силён, и ты тоже. Особенно теперь, когда он помог тебе с крыльями. Да и я тут… Ты сама видела, какая у нас с ним связь. Уникальная троица и всем плевать на то, насколько искренни мы в своём желании просто жить. Они боятся. Поэтому и действуют на опережение. Мне вообще думается в последние дни, что история с Сёртуном только лишний раз подтвердила твою опасность.

— И что же, мы теперь всю жизнь будем бегать? — я не могла представить себе, как действовать дальше.

— Ну почему? Наберётесь со Льё совместного опыта, тогда вас точно никто не тронет.

— А ты?

— Мне не нужно столько силы.

Я не нашлась, что ответить. Мне бы хотелось стать сильнее, чтобы жить спокойнее. Но работает ли эта связка именно так — неизвестно. Любое утверждение нужно проверять на практике, но обратного эффекта проверка не имеет. Если увеличить силу, то назад уже ничего не вернуть. А я вовсе не была уверена, что хочу устраивать эксперимент над собственной жизнью, тем более что теперь всё и так слишком сильно изменилось. Я бросила взгляд за окно: там темнел город, переливаясь огнями. Жёлто-оранжевые улицы, подсвеченные фонарями, кишели машинами, как светлячками, всё плыло, двигалось и шумело. Бурлящий лавовый поток. Тень.

Буферы хорошо защищены, прорваться сквозь стену непросто. Кроме того, до неё ещё надо добраться. Хватит ли нам времени? Да и что такое, в сущности, это время? Тоже какая-то нить, поток, а может нет? Может это песчинка, падающая в бесконечном пространстве. Время — это движение или покой? Я посмотрела на Денеба — он внимательно следил за дорогой, но заметив мой взгляд, чуть повернулся и сотворил на лице добрейшую улыбку. В глазах его сверкнул знакомый огонёк.

Частичка.

Я инстинктивно приложила ладони к животу, потом к груди, пытаясь почувствовать её где-нибудь.

— Денеб, как думаешь, а где она?

— Может это он?

— Нет, она — essentia, — улыбнулась я в ответ.

— Не знаю, лапушка. Где-то внутри. Может, в самой душе?

— Я люблю тебя, Ден, — произнесли мои губы сами собой. Голова не успела ничего сообразить, и я так и застыла с руками у груди.

— Знаю, птичка. Знаю, — мы как раз доехали до дома, и он остановил машину.

— А ты?

— И я.

— Правда? Почему раньше не сказал? — я потянулась к нему и получила в ответ лёгкое поглаживание по щеке.

— Ждал, когда ты сделаешь выбор.

Дома нас встретила испуганная Майя, похоже, она ничего не понимала, а спросить боялась. Льё чертыхался в гостиной, что совершенно не было на него похоже. Заметив изящную тень, я поддалась искушению, и под удивленный взгляд Майи подбежала к нему, крепко-крепко обняв со спины.

— Ада? — хрипло шепнул он, и повернулся ко мне.

— А кто же ещё?

— От тебя пахнет весной… — протянул Льё, внимательно рассматривая мои глаза. Его взгляд блуждал, останавливался, то вспыхивал, то туманился.

— Мы с Деном прогулялись немного.

— Тебе хорошо с ним, милая, — он таким до боли обыденным жестом поправил прядь моих волос, выбившихся из-за уха, что я почувствовала себя предательницей.

— И с тобой тоже, —