Попаданцы в 1922 (СИ) - Соловьев Роман Васильевич

— Скажите, товарищ комиссар, вы сможете мне устроить личную встречу с Феликсом Эдмундовичем?

Жилин покачал головой:

— Вчера Дзержинский уехал в Киев. Думаю вернется только через пару недель… Кстати, что у вас за важное дело?

Оксана вкратце изложила комиссару свою просьбу.

Жилин усмехнулся и пожал плечами:

— Ваш муж действительно отбывает срок на Соловках? Удивительно. Хорошо, учитывая ваши заслуги — я помогу. Послезавтра комиссар Лебедев из министерства выезжает с проверкой в Соловецкий лагерь особого назначения. Я могу переговорить с ним…

— Спасибо, товарищ комиссар… — улыбнулась Оксана. Она еще не могла поверить, что все получилось.

— Пока отдыхайте, а после собирайся в дорогу… добираться до лагеря на Соловках почти неделю…

Оксана кивнула и хотела выйти, но Жилин ее окликнул:

— Не хотел вам говорить, Грета… Но впредь знайте — ваше свидание с мужем будет единственным. Если вы впредь хотите служить в Органах — вам нужно навсегда забыть о прошлой жизни, тем более, ваш муж отбывает заключение как контрреволюционер…

— Я все поняла, товарищ комиссар, — твердым голосом сказала Оксана и быстро вышла из кабинета…

***

Начальник лагеря Вахин вскоре зауважал Олега как отличного специалиста. Заключенный Козырев все делал на совесть, отличался трудолюбием и деловой хваткой. Однажды Вахин даже пригласил Олега на ужин. Жил полковник в отдельном доме, вместе с гражданской женой, худощавой брюнеткой Людмилой, следователем ИСО.

— Все же ты голова, Козырев… — улыбнулся подвыпивший Вахин. — Таких инженеров даже на воле днем с огнем не отыщешь! Где до Гражданской работал?

Олег не знал что ответить, чтобы не попасть впросак.

— Ладно… — вздохнул начлагеря. — Не хочешь — не говори.

— Гражданин начлагеря, я недавно разработал проект по электроснабжению, со всеми техническими и экономическими расчетами.

— Завтра принесешь, посмотрю. Только ближе к обеду, с утра я сильно занят буду…

Полковник разлил по стаканам водку.

— Давай, Козырев, выпьем за мировую революцию. Рано или поздно победим мы этот проклятый капитализм на всем Земном шаре. Проснется пролетарий, всколыхнется, также как и в России…

Олег молча выпил и скромно закусил тонко нарезанным салом.

— Показали мы «белой кости» и интервенции наш грозный пролетарский кулак… — пробурчал начлагеря. — Верно говорю, Козырев? Чего молчишь?

— Верно, гражданин начлагеря. И от тайги, до Британских морей, Красная Армия всех сильней…

Полковник усмехнулся и хлопнул ладонью по столу:

— Я тебе слово даю, инженер, — выйдешь ты раньше срока. Через пять лет. Такие головастые сейчас — во как на воле нужны! Я сам за тебя словечко замолвлю.

Вахин разлил остатки водки.

Олег выпил и тихо сказал:

— Пойду я…

Он чувствовал себя в гостях у начлагеря не в своей тарелке. Никогда не стать им друзьями. Очень большая пропасть разделяет политического заключенного и главного вертухая Соловецкого лагеря.

— Давай, Козырев… Завтра и мне тоже вставать рано…

В полутемном узком коридоре Олег невзначай столкнулся с Людмилой, ему показалось, что она слегка прижалась к нему грудью.

— Что… бабы давно не было?.. — шепотом сказала женщина и хитро улыбнулась.

Олег подхватил ботинки и быстро выскочил за дверь.

На следующий день начлагеря Вахин удивленно разглядывал проект инженера Козырева. Олег работал над проектом почти две недели, выкраивая время по вечерам, когда напарник уже спал, отвернувшись к стене.

— Если честно, не силен я в сложных чертежах… — вздохнул Вахин. — Козырев, расскажи в двух словах, что тут к чему…

Олег ткнул карандашом в центр схемы:

— На острове преобладают ветра, порой довольно сильные. Я предлагаю построить четыре больших ветрогенератора. Они полностью обеспечат лагерь электроэнергией. Дизельные генераторы, которые привезли — дороги в обслуживании из-за топлива, их можно оставить как резервные источники питания.

— Никогда не слышал о ветрогенераторах… — удивился Вахин. — Это типа ветреных мельниц?

— Наподобие. Но кроме ветряков понадобится дополнительное оборудование: инверторы, тяговые аккумуляторы… инверторы я могу собрать и сам, нужно только достать кое-какие радиодетали… А еще можно собрать освещение по периметру на солнечных батареях…

— Ты прямо настоящий изобретатель… — усмехнулся начлагеря. — Ну а сколько будет стоить все это оборудование?

— Вот, я примерно посчитал.

Полковник взглянул на расчеты и покачал головой:

— Никто не даст нам таких больших денег…

— Да вы поймите, гражданин начальник, это окупится через два-три года. Ветрогенераторы — практически бесплатная электроэнергия. К тому же экологически чистая. Это лучше, чем постоянно жечь соляру…

— Хорошо, — кивнул полковник. — На следующей неделе приезжает проверяющий из министерства. Покажу твои расчеты. Но опять же, нужны толковые специалисты, чтобы это все соорудить…

— Я сам все сделаю, с помощником. Иногда понадобиться еще пару человек, когда нужно будет устанавливать ветряк.

— Хорошо. Иди, Козырев…

Олег вышел из кабинета и направился к монастырю на обед. Он еще издалека приметил Муху, молодого худощавого блатного, с огромным шрамом на щеке.

— Здорово, фраерок… — цыкнул Муха. — Смотрю прижился ты в монастыре, в родной барак даже нос не показываешь.

— Ты чего хотел? У меня работы полно…

— Пойдем-ка мной… — поманил Муха.

Они прошли под аркой, мимо настороженного вооруженного красноармейца и подошли к старой часовне.

— Поднимайся. Тебя ждут…

Олег нахмурился, но все же поднялся по старой обветшалой лестнице.

Возле большого окна курил крепкий седой мужик лет сорока пяти. Судя по обильным синим татуировкам на руках — блатной.

— Добрый день… — пробормотал Олег.

Мужик хищно взглянул:

— Меня Варягом кличут. Я две недели назад прибыл на Соловки. А про тебя уже наслышан… значит это ты инженер?

— Да, я инженер.

— Ловко ты пристроился. Живешь и харчуешься отдельно от братвы. Слыхал, даже зарплату получаешь?

— Я работаю почти без выходных. Да, кое-что получаю.

— А тут на Соловках все мужики работают. Камни кидают, бревнышки таскают, да только за жидкую баланду да постный кусок мяса по выходным…

Олег нахмурился. Он пока не понимал, к чему клонит блатной.

— Мне пятнашку дали… — вздохнул Варяг. — Но знаешь… я больше жизни люблю волю. Когда птички поют над головой, люблю шелест морской волны и общество прекрасных дам…

— Все любят волю… — вздохнул Олег.

— Инженер, ты поможешь нам сбежать, — твердо сказал Варяг.

— С какой стати?

— Жить хочешь? Или ты думаешь что неуязвим в своем монастыре? Всякое ведь может случится… здания здесь старые… камни иногда на головы падают. У нас позавчера один бедолага со шконки упал и скопытился…

— Но почему я должен вам помогать?

— Потому что у тебя допуск во все помещения лагеря. Ты же везде прокладываешь свои провода. На следующей неделе приходит баркас с Большой Земли, привезет какую-то шишку столичную. Накануне ты поможешь нам захватить оружейку. Мы перестреляем охрану и выберемся на баркасе с острова.

— Сколько вас?

— Шестеро.

— Здесь двадцать два охранника-красноармейца. Четверо следаков в ИСО, плюс десятники. Они тоже на стороне администрации. Да и на баркасе наверняка будет охрана…

— Это уже не твоя забота, инженер. В ближайшие дни подумай, как нам захватить оружейку… — Варяг нахмурился. — И помни, твоя жизнь теперь в наших руках… А теперь ступай…

Весь день Олег думал о разговоре с Варягом. Он так разволновался, что даже слегка закололо под сердцем. Вечером, за ужином, он все же решил поделиться своей проблемой с Борисом.

Напарник внимательно выслушал и вздохнул:

— Во какие дела… Слышал я за Варяга. Бандит и убийца. С ним шутки плохи…

— Так что же делать?