Меня зовут Алика, и я – Темная Ведьма (СИ) - Александра Дроздова

Вдвое быстрее начали крепиться узлы веревки и колышки, которые будут удерживать крышу шатра. Ему нужно было отвлечь себя. Где же его бесчувственность, когда она совсем не помешала бы? Пожалуй, ему стоило использовать свой дар. Из его серых рук заструился светлый дар. Сияние подняло уже укрепленный у земли навес и зафиксировало на центральной опоре оставшиеся крепления.

Соратница Мелина раскрыла полы и зашла внутрь, чтобы разложить спальные места для каждого из четверки. Кстати, это был отличный повод попросить Лияра вернуть проводник темной (нас же шестеро, а мест всего четыре). Если тот согласится, Харн надеялся приумножить свои шансы в серых глазах колдуньи. Но кроме бытовой просьбы было еще одно, что требовало обсуждения.

Когда он привел свои мысли в порядок и усмирил эмоции, то снова незаметно посмотрел на вновь вернувшихся. Харн замер под восхищенным взглядом Алики. Она с таким восторгом смотрела только на него, не замечая никого и ничего вокруг, что он не мог разорвать этот возникший контакт.

Она поняла, что ее восхищение замечено, и такая вкусная эмоция сменилась испугом. Ему настолько понравилось увиденное, что Харн несмело улыбнулся. Под маской рядового служителя этого не было видно, но она почувствовала и улыбнулась в ответ…

…Алика…

…Когда я вернулась на поляну, то сразу стала искать глазами Харна, который был взволнован или чем-то озабочен. Его черные брови хмурились, глаза ярко пылали и все тело «кричало» о натянутости и беспокойстве. Я наблюдала, как он воззвал к своему светлому дару. Сила послушно откликнулась, нежно и неспешно помогла в возведении палатки для ночлега. Как же у него легко и красиво получалось.

Его светлый дар завораживал своей тягучестью и сиянием. И сам он выглядел таким понятным, надежным и близким. Не могла понять, почему же я смотрела на него совсем иначе, чем на остальных служителей и других мужчин. Я разглядывала заманчивого служителя – Харном в этих своих золотых латах и полумаске так долго, что он почувствовал мой неотрывный взгляд.

Естественно, он тут же нашел глазами сосредоточие любопытства, а я так и застыла под горящими и такими необычными пламенными глазами, в которых я смогла разглядеть улыбку. И на простых инстинктах, ответно улыбнулась. Там, где-то в глубине грудной клетки забилось в два раза быстрее.

Но момент необъяснимого притяжения оборвала Соня, позвав меня и переключив все мое внимание на себя:

– Мам, пойду помогу Лияру общипать пуропаток.

И не дожидаясь моего разрешения, она быстренько побежала за удаляющимся командиром. Он нес на плече результат своей охоты и задорно насвистывал. Не догадывалась, что он так умел. Тайник скрытых талантов, а не командир служителей.

Нас явно перевели из ранга пленниц в ранг принудительных гостей. А будет ли согласна с этим Мелина – ярая противница всех темных без разбора?

Не успела я подумать, чем же заняться мне, раз уж даже моя маленькая дочка нашла себе развлечение, как меня кто-то схватил за локоть и потянул в след за ушедшими. Подняв глаза, я обнаружила себя в цепком хвате и не успела выразить свое недовольство:

– Куда ты… – как была перебита грозным окриком:

– Лияр! – зычно разлетелся голос Харна.

Командир, не став оборачиваться, дождался пока Харн притащит меня к нему. Правда, я не слишком и сопротивлялась. Но успела почти поставить крест и присыпать могильной землицей все свои первоначальные выводы о мужчине. А Харн взял и снова удивил, сказав:

– Командир! Наш путевой лагерь рассчитан всего на четыре места.

Лияр с постным лицом поднял белоснежную бровь и уточнил:

– И? Ты не хочешь взять прелестницу к себе? Это сделать мне?

А вот этот, казалось бы, шутливый вопрос меня изрядно напугал. Этот мир жестокий, и нравы у них отличались. Если нас не волокут за собой, и даже в меру любезны, – совсем не значило, что мы в безопасности.

Темный дар, почуяв мой страх, заставил волосы шевелиться, отражая мою озабоченность. Без проводника я почти ничего не смогу, но и без боя не дамся. Изергильда меня многому научила, особенно выживать при любых обстоятельствах.

А ведь мне показалось, что мы уже «почти друзья» …

…Лияр…

…Единственный из боевой четверки, которого он смог бы назвать таким громким словом, как друг, остановил его намеренье в компании дочери темной подготовить тушки пуропаток к варке.

В ответ на намек Харна ему ничего не пришло в голову, как довольно грубо и плоско пошутить. Его слова не должны были удивить Харна. Ему-то было известно, что командир уже давно потерял интерес к плотскому удовольствию, которое уже и не удовольствием было вовсе.

Лияр признавал, что являлся одним из самых закостенелых и бесчувственных в ордене и давно потерял вкус к жизни. Женское тело не вызывало у него интереса, тем более возбуждения, до недавнего времени. Даже Мелине не удалось возродить его чувственность, хоть и старания ее были велики, но, увы, бесполезны. Со временем она от него отстала, что ему было только в радость.

Глядя на то, как вел себя Харн рядом с темной колдуньей, которая по всем расчетам Лияра должна была внести нечто важное в противостояние между темными и светлыми, он самую малость завидовал. Ему тоже захотелось встретить такую же женщину – равную, из-за которой кровь вскипит и выжжет все внутренности страстью и любовью, и сердце, давно позабывшее, что такое ощущать, забьется по-новому.

Пресветлый свидетель, после давнейшего прохождения ритуала посвящения у служителя ордена проснулись чувства. Он сам видел, что за нити сплетаются между Аликой и Харном. Другу он не соперник, а поддержка. И ей, и ему, и даже малышке Соне.

Конечно, Алика не обладала способностью читать мысли, и колыхание волос выдавали ее испуг, на безобидную, как казалось, шутку. Лияр не стал нервировать колдунью и, глядя прямо в ее прозрачные, полные страха глаза, сказал:

– Никто тебя и твою дочь не тронет.

В большей части своего отряда он был уверен, но только Мелина вызывала у командира оправданные сомнения. А после личного заверения о том, что она и ее дочь в безопасности, Лияр наблюдал, как медленно и нехотя оседали темные волосы Алики, а отпечаток тревоги покидал ее лицо.

– Лияр, – вновь обратился к нему