Паутина - Вячеслав Жуков

– А что с девчонкой? – спросил он и заметил недоуменный взгляд капитана.

– Да с ней все в порядке. Она в форме. Наверное, опять клиента подыскивает. Жить-то надо. Кстати, ты ей понравился. Не уронил честь молодецкую. Хвалила она тебя.

Верзилу удивило, с какой легкостью говорил об этом капитан.

– Так значит с ней у меня проблем не будет?

– Какие проблемы, Витя? Если она тебе приглянулась, могу дать телефон ее. Работает по высшему классу, – подмигнул Туманов.

Такой расклад удивил Верзилу еще больше. Ну и дела. Малолетку сватает ему капитан!

– Но она же несовершеннолетняя …

– Кто тебе сказал? – Туманов старался спрятать улыбку.

– Ты и сказал. Паспорт показал… – без уверенности в голосе произнес Верзила растерянно.

Федор усмехнулся. Ловко одурачил недотепу Верзилу. Вот уж действительно верна поговорка: большой под небо, а дурной как пень.

– Да все нормально. Ей уже – двадцать четыре. Это она выглядит так молодо. Кстати, она тоже работает на меня.

Чтобы устоять на ногах, Верзила прислонился спиной к двери и мучительно застонал. Дверь открылась, и он очутился в коридоре. И произошло это в то самое время, когда Верзила собирался обласкать хитрого капитана самыми последними словами и плюнуть в его ментовскую рожу. Тогда бы уж точно никакой дружбы у них не получилось.

Но, постояв немного в коридоре, Верзила отошел от злости и поплелся к выходу, рассуждая в оправдание Туманову: «На то он и опер, чтобы быть умнее и хитрее преступника.»

В этот вечер он никуда из дома не пошел. Напился до чертиков.

Глава 20

Прокололся Верзила, как это часто бывает случайно. Хотя в случайности и никогда не верил, относя их на счет предрассудков.

Обычно дань за «крышу» пацаны забирали из кафе «Весна» днем. Контакт был только с самой директрисой и, причем, с глазу на глаз. Без посторонних.

Но тут днем не получилось. И Сашка Шнырь, которого директриса хорошо знала, позвонил ей и сообщил, что приедет вечером. Хотя для того, кто платит, не было большой разницы, когда это произойдет. Главное, что с деньгами расстаться все равно придется.

Директриса завернула положенную сумму в бумагу и оставила барменше. Сама этих мздоимцев ждать не стала. Других забот полно.

Туманов с Верзилой сидели за столиком потягивали пивко и разговаривали. Кое-что надо было обсудить. Вот Федор и вызвал Верзилу.

Барменша видела их вместе не часто. Верзила ей доверия не внушал. Да и вел себя грубо, частенько отпускал девушке хамские шуточки. А вот его знакомый, судя по всему, был человеком неплохим.

В тот вечер они не знали, что со стороны завода к дверям кафе подъехала серая «девятка» и из нее вышел парень лет двадцати с небольшим. Среди братвы он был обыкновенной «шестеркой», которого использовали для сбора денег. Но с теми, кого Шнырь обирал, вел он себя круто, чтоб лучше уважали.

Шнырь зашел в небольшой коридор, но прежде чем войти, глянул в зал кафе через стеклянные двери. Для предосторожности. И тут же забыл, зачем вообще приехал сюда. «Вот это да!» – изумился он.

Он увидел Верзилу. Тот сидел за столом с капитаном оперативником. Туманова он видел один раз, когда Шныря задержали как свидетеля во время убийства таганского авторитета Саши Костина.

Но Шнырь время зря у ментов не терял, топтался в коридоре, а сам всматривался в лица входящих и выходящих из кабинетов людей. Отличить их от посетителей было несложно. Все, кто здесь работал, вели себя по-хозяйски. И Федора он видел, когда тот входил в свой кабинет. Высокий, уверенный в себе. Такого просто нельзя не запомнить. Шнырь еще тогда, подумал, что он, наверное, главный здесь. К нему в кабинет то и дело заходили другие сотрудники. Но за толстой дверью было не слышно, о чем они говорили. Жаль, не удалось подслушать.

И вот тот самый мент сидит и разговаривает с Витьком Верзилой.

Шнырь постарался, чтобы Верзила его не заметил. Даже за деньгами заходить не стал. Не до них сейчас. Надо срочно Ленчику Пузатому рассказать. Верзила с ментом снюхался. Эта новость поважнее денег.

Едва ли не бегом он преодолел расстояние от дверей кафе до оставленной машины и, вскочив за руль, дал по газам.

В тот же вечер Пузо побазарил с барменшей кафе. Девушку прямо возле кафе усадили в машину и привезли на квартиру, которую Пузо использовал для любовных утех. Теперь совместил пытку с сексом.

После нескольких вопросов касающихся встреч их братка с ментом, опознанного Шнырем, Пузо почувствовал, как в нем взыграла похоть. Просто так отпускать барменшу он не собирался. Она должна стать своей, а для этого необходимо пройти крещение постелью. Так объяснили симпатули. Уж слишком хороша девчонка. Стройные ножки, фигурка и буфера что надо. Да и мордашка ничего. Как не попользоваться такой.

Отказ не принимался, сколько не просила девушка.

А утром ее отвезли прямо к дому, к самому подъезду. Помогли выбраться из машины. Шестеро молодцов старались на ней всю ночь, доводя до безумия. С ума она не сошла, но походка изменилась сразу. На дрожащих ногах девушка добралась до квартиры и наскоро раздевшись бросилась в ванну, чтобы побыстрее смыть остатки грязи и мужского пота. Противно было. В групповухе поучаствовала.

В этот же день она приняла решение больше в кафе на работу не выходить. И чтобы не встречать этих ублюдков, уехала из города.

Глава 21

На душе у Верзилы было неспокойно.

Несколько дней назад у них во дворе появилась темно-зеленая «шестерка». Как раз напротив окон его квартиры. Стекла в машине тонированные, но Верзила видел, в ней кто-то есть, хотя и сидит там как неживой. Сначала хотел позвонить браткам, справиться по поводу этой «шахи», но тут же раздумал. Не стоит пороть горячку. Еще неправильно поймут его. Да и с какой стати они будут следить за ним.

И на ментов это не похоже. Нигде он не засвечивался, никуда не лез. Да и Туманов все бы дал знать. Непонятка какая-то, а на душе скверно, неспокойно.

Всякий раз на встречу с капитаном Тумановым Верзила добирался общественным транспортом, оставляя свою машину на стоянке. Так меньше подозрений.

Автобус. Метро. Если будет хвост, то проще его обнаружить. Но пока бог миловал от всех неприятностей с братвой. Человек он общительный, и порой нужную информацию выпытывал через кого-то, предпочитая самому не влезать в гущу событий.

– Ладно. Поживем еще, – сказал себе Верзила, глянув в окно на подозрительную «шестеру» и выпил стакан водки.

Странно, но он не захмелел. Более того, состояние было такое, будто что-то тяжелое навалилось на него сверху и гнет, давит к полу.

«Что за хренотень? Надо на пару недель к морю сгонять. Здоровье поправить», – подумал он и опять глянув в окно, увидел серую «девятку» Шныря. Удивило появление того в их дворе. Раньше не приезжал.

«К кому, это он?» – заинтересовался Верзила, продолжая наблюдать.

А Шнырь вдруг остановился возле «шахи» и чуть опустив стекло, что-то сказал тому, кто сидел за рулем темно-зеленой легковушки. Потом круто развернувшись, уехал, оставив после себя небольшое облако пыли.

Верзила погрустнел. Значит, все-таки братки пасут его. А может эта «шестерка» здесь не по его душу? Сидит в ней такой же мальчик на побегушках, как Шнырь. Шныряет везде, где надо и не надо. Он пытался себя успокоить. Потом зашел в комнату, где на диване лежала больная мать, присел рядом на краешек, поправив ей подушку.

– Мама, сегодня я должен встретиться с одним человеком. В восемь вечера в кафе «Весна». Он из милиции. Федор Туманов. Но если что… – голос у Верзилы дрогнул. Он посмотрел на бледное, изнуренное болезнью лицо матери и отвернулся к окну. – Ну, в общем, если со мной что-то произойдет, позвони ему по этому телефону, – на бумажке он записал номер. – Разговаривай только с ним, – предупредил он, собираясь выйти из комнаты матери, чтобы та не расплакалась.

– Витечка, сынок, что ты такое говоришь? – испуганно спросила мать, но Верзила не ответил, вышел. Не хотел, чтобы мать расстроилась.

Ему всегда казалось, что жизнь у блатных не может быть долгой. Слишком уж они, разменные фигуры на шахматной доске жизни. И только о своей собственной предпочитал не думать. Но теперь предчувствие близкой смерти не покидало его. И от этого захотелось сделать что-то хорошее. Из тайника, под днищем гардероба, он достал коричневый потертый дипломат, в котором хранил все свои сбережения. Немного, конечно. Тысяч тридцать «зеленью». Сейчас ему захотелось взять все эти доллары и рассовать по карманам всем нищим, которые попадутся на пути. Пусть помнят его доброту.

Но он глянул на больную мать, вспомнил про сестру, ютящуюся с детьми в коммуналке, и поставил дипломат на видное место, чтобы матери было легко его обнаружить.

Звонок по мобильнику, заставил Верзилу вздрогнуть. Кто бы это мог быть? Ведь с Тумановым о встрече они уже договорились. Неужели, капитан решил дать отбой? А никто другой в последние несколько дней ему на мобильник не звонил.