Камеристка (СИ) - Озерецковская Мария

***

Когда он открыл глаза, руки сжимали рукоять клинка. Все вокруг было затянуто тёмной пеленой, через которую изредка прорывались неясные вспышки света. Он слышал голоса, множество голосов.

Вдруг темнота словно раздвинулась в стороны, и в проёме показалась река. Звуки разом исчезли. Там, по пояс в воде, стояла Бирна в белом платье и с букетом полевых цветов в руках. По бледности лицо матери едва ли уступало одеянию, с тугих чёрных кос капала вода.

Эйнар прекрасно понимал, что это видение, но всё равно инстинктивно бросился навстречу, откинув ненужный меч. Королева выставила вперед руку в предупреждающем жесте и, когда он остановился, указала пальцем куда-то в сторону берега.

Темнота вновь расступилась, и принц увидел… себя. Двойник как ни в чем не бывало закидывал в воду удочку, насвистывая себе под нос. От него, со странной улыбкой, отдалялась Сирша, но, завидев куст брусники, внезапно остановилась и помедлила в нерешительности.

Эйнар уже знал, что должно случиться: сейчас она примется собирать ягоды, а он кинется спасать девушку от медведя. Зверь уже показался из леса. Он ступал совершенно бесшумно, двигаясь лениво и неспешно.

Вот Сирша заметила опасность и замерла, застыла в немом испуге.

«Сейчас, сейчас. Он захочет удостовериться, не ушла ли она слишком далеко, и спасёт её». Но двойник продолжал увлечённо рыбачить, не глядя в их сторону.

Эйнара прошибла паника. «Позови его! Нет, кричать нельзя, иначе зверь нападёт… Но что же делать?»

Принц огляделся в поисках брошенного оружия, но меч исчез, словно его и не было.

Он обернулся, ища поддержки. Бирна не отрываясь следила за приближающимся медведем. Наконец она перевела взгляд на сына и указала на него бледным пальцем.

И в этот момент Эйнар чётко понял, что от него требуется.

Он побежал прямо на зверя. В груди нарастала ярость, заглушая боль расширяющихся костей.

Теперь уже Эйнар сам был медведем. Все мысли из головы исчезли, кроме одной: нужно убить того, второго.

Сирша обернулась в его сторону и испуганно закричала.

— Эйнар! Эйнар, очнись!

Принц с трудом открыл глаза. Он лежал на полу. Альва, стоя на коленях, осторожно поддерживала его голову.

С другой стороны, скрестив ноги, старая ведьма задумчиво смотрела на едва тлеющее в камине пламя. На её согнутой в локте руке сидел ворон, которого Кара кормила сахаром.

— Хлопчик… Выйди-ка, подыши свежим воздухом. Оклемайся. Надобно нам покумекать с внученькой.

Эйнар догадался, что от него просто пытаются избавиться, но спорить не хотелось. Не без труда поднявшись с земляного пола, принц скрылся за дверью.

Старуха повернулась к Альве:

— Не тебя он любит.

— Знаю.

— А кого — знаешь?

Королева кивнула.

— И все ещё хочешь помочь… — Кара вздохнула. — Я всегда говорила: ведьмы из тебя не получится, слишком ты добрая, — она разочарованно сплюнула.

— Ты скажешь, что делать?

— Куда я денусь, — пробурчала старуха, всем своим видом выражая неодобрение. — Коли знаешь, что за бестия его увела, тем лучше. Хлопчик твой места себе не находит, боится её реакции, боится зашибить по неосторожности… Пытался спасти девку от угрозы, а сам стал для неё угрозой.

Альва задумчиво кивала.

— То есть решение очень простое — прийти к взаимопониманию? Она должна принять его, только и всего?

Ведьма фыркнула.

— Если бы это было просто сделать, жены не убивали бы своих мужей, — Кара многозначительно подняла бровь. — На самом деле есть три варианта. Либо гармония, либо разрыв.

Они помолчали.

— А третий?

Старуха, кряхтя, встала и, взяв кочергу, принялась ворошить угли в камине.

— Возможно, его мозги встанут на место, и он поймёт, что оборотничество — это дар, а не проклятье, — ведьма покачала головой. — Но в это я мало верю. На твоём месте, я бы спровоцировала ссору и разрыв. Чтобы парень мог пригодиться, лучше избавиться от отвлекающих моментов, думаю, ты сама понимаешь.

Альва вышла из хаты с нечитаемым выражением лица. Принц поднялся с травы.

— Что сказала?

Она скрыла остатки волос под капюшоном.

— Надежда есть. Вариантов много, нужно понять, какой осуществить быстрее…

Королева, конечно, лукавила. Она уже знала ответ.

Глава 13. Решение

Барон муштровал рыцарей с рассвета до заката, так что к концу дня многие из них на негнущихся ногах почти выползали с полигона. Альве немедленно докладывали о прибытии очередной партии новобранцев, вместе с принцем она занималась их учётом и экипировкой.

Уже через неделю войско должно было поделиться на две части, младшую из которых предстояло тренировать Эйнару с тремя наиболее бывалыми рыцарями. Он сомневался, что сможет справиться с толпой задиристых юнцов. Альва учила принца контролировать эмоции, их эксперимент подходил к завершению.

Сирша выполняла роль завхоза, ездила по складам и производствам, распределяя заказы на поставку оружия и доспехов.

Все в королевстве были невероятно заняты: перед угрозой вооруженного вторжения прочие проблемы отходили на второй план. Желающие оказать помощь столице стекались из самых дальних городов. Каждый понимал — если Хайл не выстоит, падёт весь Крэннест.

Сирша сразу заметила перемены в своей Госпоже. После совместной поездки куда-то с Эйнаром, королева мало того, что лишилась доброй половины своих знаменитых волос, так ещё и стала рассеяннее и задумчивее обычного. Они с принцем всё чаще запирались в тронном зале или библиотеке, а то и вовсе пропадали где-то часами. Червячок беспокойства уже давно засел в голове у Сирши и теперь начал проедать себе дорогу наружу.

Камеристка решила пока ничего не предпринимать и смиренно ждала события, которое переполнит чашу её терпения. Это случилось довольно скоро.

В один из дней Альва внезапно вызвала девушку к себе и предложила вместе поприсутствовать на тренировке рыцарей.

— Надо показать, как мы ценим их старания, так сказать, задать стимул.

Она повязала волосы лентой. После похода к бабке, королева перестала нуждаться в чьей-либо помощи с причёсками. Сирша кивнула.

— Как одеться?

— Покрасивее. Но не вызывающе!

Сделав реверанс, камеристка отправилась выполнять приказ: дергающееся нижнее веко Альвы, очевидно, показывало, что сейчас она не потерпела бы возражений.

Через час обе дамы, затянутые в однотонные платья, направились в сторону тренировочной площадки. Королева махнула рукой на предосторожности — все придворные мужчины были заняты более важными делами — так что они шли без охраны. За всю дорогу не прозвучало ни слова.

Не дойдя до полигона пары ярдов, Сирша услышала звон оружия и крики: рыцари трудились вовсю.

Тренировочная площадка находилась в некотором отдалении от дворца, ближе к лесу, и представляла собой почти идеально круглый кусок земли, огороженный с двух сторон остатками городской стены.

Во времена Гваэда Хайл делился на две части: придворцовую, со всех сторон защищённую каменной оградой, и приморскую, где жила большая часть населения. Старый король понимал, что правитель из него получился так себе, и панически боялся восстания. А потому простым подданным оказаться за территорией стены возможно было лишь благодаря личному приглашению Его Величества.

Альве такое разъединение с народом казалось большой ошибкой и глупостью, и ограду разрушили сразу после её коронации. Но теперь… Сирша задалась вопросом, жалеет ли госпожа о своём решении. В конце концов, гораздо спокойнее укрыться от надвигающегося неприятеля за крепкими стенами, чем встречать его на голой земле. Выстроить ограду заново они бы уже не успели. О былой защищенности Хайла напоминали только её жалкие остатки вокруг полигона.

Альва повела камеристку вокруг стены. Они поднялись по деревянным ступеням на небольшой свежесделанный помост, где в воинственной позе уже стоял сэр Дваин. Сурово сдвинув брови к переносице и скрестив руки на груди, барон, словно коршун, внимательно следил за каждым из своих подопечных.