Сердце колдуньи - Кэтрин Коултер

— Я не бил тебя. Не преувеличивай свои терзания.

— Куда ты меня везешь?

И тут он сообразил, что не имеет ни малейшего понятия, куда едет. И поэтому просто велел ей замолчать.

Бесстрашный, не колеблясь, направился на юго-запад. Значит, едет к Краю земли. Пусть так и будет.

Вскоре Бишоп остановил коня на краю обрыва. Перед ним насколько хватало глаз простиралось спокойное море, гладкое и черное под желтоватым светом луны. Иззубренные мрачные скалы теснились на узком берегу, как безрукие гиганты, выступая далеко в воду. До него доносился шум прибоя. В лицо попадали мелкие пенные брызги, когда волны бились о скалы, чтобы потом покорно улечься на песок.

— Самое прекрасное на земле место, — прошептала Меррим. — Посмотри, вон там тысячи гнезд грачей, таящиеся в каждой трещине скалы.

— Просто ты нигде больше не была. Конечно, здесь все кажется тебе прекрасным.

Девушка извернулась и глянула ему в лицо.

— А ты видел когда-нибудь что-то прекраснее?

— Здесь слишком суровый пейзаж. И мало зелени.

— Все изменится, когда пойдет предсказанный тобой дождь, не так ли? — саркастически напомнила она. — Собираешься остаться здесь? Привяжешь к скале и позволишь воронам терзать мою плоть?

— Сомневаюсь, что какой-то птице взбредет в голову покинуть в дождь уютное гнездышко, чтобы напасть на тебя.

Бишоп спешился и снял ее с седла.

— Не вздумай бежать, или я рассержусь, — предупредил он, отвязывая седельные сумки и бросая на землю. — Здесь шатер. Раскинь его.

Девушка пнула ногой камешек, и не подумав выполнить приказ.

— Впрочем, сомневаюсь, что ты способна на что-то полезное. Ты всего лишь девушка, дочь лорда, которая в жизни занималась тем, что пересчитывала ленточки и любовалась нарядами. Может, когда придет время, ты сумеешь родить и выкормить дитя. Будем надеяться.

Она пнула сверток, но все же стала на колени и принялась развязывать сумки. Хлеб, сыр, три козьих меха с элем. Похоже, Дюма очистил стол в парадном зале Пенуита. Наконец дело дошло до шатра. На вид довольно дорогой, но как же его установить?

Она рассмотрела ткань, узкие щиты и, вздохнув, подняла голову. Бишоп растирал Бесстрашного. Заметив ее раздраженное лицо, он рассмеялся:

— Разотри мою лошадь.

Она поработала на совесть, одновременно что-то приговаривая Бесстрашному, целуя его нос, рассказывая, как ее прекрасная кобыла заставит его плясать под свою дудочку. Гигантский конь послушно ржал в ответ и терся головой о ее плечо.

Когда шатер был разложен на земле, Бишоп поднялся и направился к обрыву, где она стояла, спиной к нему, не придерживая развевавшуюся по ветру юбку. Ей показалось, что он слышит какие-то слова.

Возможно, она читает заклинания.

— Огонь нам не нужен. Уже поздно, — сказал он. — День выдался тяжелым, и я устал. Иди сюда.

Она медленно обернулась. Он мог бы поклясться, что вокруг ее головы сияет круг света. Сердце почему-то дрогнуло.

Бишоп покачал головой, злясь на себя. Он приехал в это место, которое вскоре будет принадлежать ему, и тогда все будет хорошо. Но теперь за каждым камнем ему мерещилась ведьма.

— Иди сюда, — повторил он.

— Я хочу полюбоваться чудесной ночью.

— Мне все равно, чего ты хочешь.

Он поднял руку, в которой была зажата веревка.

— А что? Собираешься меня выпороть?

— Иди сюда, — повторил он в третий раз.

Меррим осознала, что с сегодняшнего утра ее жизнь необратимо изменилась. Бишоп появился здесь, и она всем своим существом чувствовала, что уезжать он не собирается. Неужели умрет? Неужели проклятие сразит его?

— Я больше ничего не могу сказать о проклятии.

— Иди сюда.

Меррим нехотя поплелась к нему.

— Протяни руку.

Она повиновалась. Он обвязал веревкой ее запястье.

— А теперь пора спать.

Девушка беспомощно уставилась на него, шумно сглотнула и прошептала:

— Пожалуйста, отпусти меня на минуту, перед тем как мы пойдем в шатер.

— На минуту? Зачем? Обрушить новые проклятия на мою голову?

Меррим покачала головой.

— Пожалуйста, всего минуту… Я должна облегчиться.

— Хорошо, поверю. Но если попытаешься сбежать, я привяжу тебя к Бесстрашному. Будете спать рядышком.

Здесь был всего один куст, шагах в десяти. Он показал туда:

— Иди.

Когда десять минут спустя она вернулась, Бишоп стоял на том же месте. Девушка медленно подняла руку. Он снова обвязал веревкой ее запястье и потянул за собой.

Шатер едва вмещал их обоих, Он расстелил на земле одеяло и подложил под головы седельные сумки вместо подушек. Привязал Бесстрашного неподалеку.

Она легла на бок, спиной к нему. Он растянулся рядом и намотал другой конец веревки себе на руку так туго, что никто не смог бы пошевелиться.

— Повернись ко мне, — приказал он и, когда она не послушалась, заверил: — Я не изнасилую тебя. Слишком устал. Говорю же, такого дня в моей жизни еще не было. Я хочу спать. Поэтому делай, как тебе говорят!

Меррим села, натянув веревку.

— Тебе не следовало привозить меня сюда. Так нехорошо, Я леди.

— Это мы еще посмотрим. Иди сюда.

Меррим не желала ложиться рядом, касаться его, класть щеку на его плечо, хотя он так и не снял туники. Он незнакомец. Молодой незнакомец, обладающий неведомыми силами и красотой. Она боялась его и в то же время не боялась. Что за головоломка?

— А если начнется дождь?

— У нас прочный шатер. Правда, если ливень будет уж очень сильным, он немного намокнет.

— Недалеко отсюда есть маленькая хижина. Мы могли бы укрыться там.

— Нет. Я устал. И сегодня с места не двинусь. Он дернул за веревку.

Она повернулась к нему и очень медленно, боясь коснуться, подвинулась ближе. За стенами шатра поднялся ветер. Сильный беспощадный ветер, так и не принесший запаха воды. Пока.

Она вжалась лицом в его плечо. Сообразив, — что она не знает, что делать со своей рукой, он просто поднял ее и положил себе на грудь.

— Спи. Со мной ты в полной безопасности, если только не начнешь свои заклинания.

— Я никого не заклинала. Я пела. А что ты сделаешь, если я действительно начну колдовать?

— Приторочу к седлу и заставлю шагать рядом.

Она не знала его достаточно хорошо, чтобы судить, способен ли он на нечто подобное. Лучше не рисковать.

— Я не буду колдовать.

— Вот и хорошо.

Больше он ничего не сказал. Она не спала, думая, что никогда в жизни не лежала так близко к мужчине. Он был велик, слишком велик. И сердце под ее ладонью билось ровно. И дыхание приятное. Нет, дело не в этом. От него пахло молодостью.

Меррим закрыла глаза. Почему он привез ее сюда? Неужели собрался выставить на дождь?

Если пойдет дождь.