Край чёрных магнолий (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

Телефон был настроен на минимальную громкость. При моем сверхслухе я толком не могла разобрать шуршащую вдалеке невнятную речь его собеседника.

“С кем он разговаривает? Что за странная кличка Сэнсэй? Тоже мне, черепашка ниндзя? Тихон не тянет на любителя восточных единоборств. Разве что в сумо он мог бы преуспеть”.

– Нет, я еще раз повторяю, Сэнсэй, – выслушав длинную тираду, продолжил Тихон, – Мне ничто не грозит. Я полностью контролирую ситуацию. И никуда я не лезу. Ну, довольно. Ложитесь спать со спокойной душой... Я отдаю себе отчет в своих действиях… Нет, мне жизнь не надоела. Послушайте, Сэнсэй. Вы прекрасно знаете, как я люблю жизнь. Я ее просто обожаю. И, похоже, это взаимно, – он приложил левую руку к груди, затем почесал живот. – Ну, полно вам, любезный, увлекаться фантазиями. Я счастлив, как никогда... Что-что?.. Вы снова вытаскиваете тайные страхи на белый свет. Нет, я не намерен сворачивать горы, и не нахожу в себе ни малейшего сходства с муравьем. У меня тоже есть право на счастье. Вам не понять, вы никогда не были влюблены... Не спорю, возможно, и были... Нет, Сэнсэй, не звоните до утра. Я склоняю голову перед вашей мудростью, но чувства кричат во мне так громко, что я не в силах их терпеть... Понимаете... Поверьте, со мной будет все в порядке. Я забочусь о себе, и не теряю бдительности... Спокойной ночи... Да, я знаю, что еще не ночь. Извините, привычка. Успешных вам ме-медитаций, – Тихон заикнулся, увидев мое перевернутое лицо, – До свидания, Сэн-сэй.

– Приветик, – улыбнулась я, покачиваясь вниз головой на водосточной трубе.

Мой взгляд запрыгнул под его очки и в его раскрытый рот: глаза не светятся, клыки нормального размера. Меня напрягала его старомодная речь. А еще – выпитая им вода. Голодные вампиры заглушают жажду крови минералкой.

– Кого ждем? – опершись руками на плечи Тихона, я соскользнула вниз.

– Тебя, – удачно выкрутился он. – Коротал время до нашей встречи.

– Сэнсэй здорово за тебя беспокоится, – я оставила руки на его плечах.

Он обнял меня за талию, но с поцелуями я не торопилась.

– Сэнсэй – здешний мастер восточных единоборств. Чаще его зовут Даппо – “Зануда” или “Зазнайка” на языке древнего африканского племени. Мать Даппо была дочерью жреца. Она приехала в наш город учиться в ИНАЯ, и осталась насовсем.

– Ты у него тренируешься?

– Иногда помаленьку.

– Отработай на мне пару приемов?

– С тобой не справиться. У тебя сила и прыть что надо.

– Я притворюсь слабой и медлительной.

– Нет, с меня хватило истории с колом, – Тихон нежно перехватил мои пальцы. – Не надо кидать меня в грязь. Я должен вернуться домой в чистой одежде.

– М-м-м. Могу представить, как родители волнуются во время твоих ночных прогулок.

– Они не курсе. Думают, я тусуюсь в элитном клубе. Правду знает Сэнсэй. Мне удалось с ним договориться, но все равно он сильно за меня переживает.

– Ты готов к настоящим приключениям?

Тихон послушно кивнул.

– Тогда держись. Мы отправляемся за Перевал Горыныча, – я потащила его к Козленку. – В лес загляну, может кого почувствую. Переоденусь дома и вперед, чтоб ночь не пропадала даром. Не успокоюсь, пока не найду вампирюшников, если они здесь водятся. Напрасно ты обещал Сэнсэю не сворачивать гор. Этим скоро мы и займемся. Кстати, моя московская коллега Римма сообщила, что Альбина Юсупова не подавала рапорт в центр. Римме можно доверять.

– Но я своими ушами слышал, что она отправила рапорт, – удивился Тихон.

– Альбина тебя обманула, – я прыгнула на сиденье и завела машину.

– Я верю Альбине как ты веришь Римме. Она не из тех, кто любит приврать, – Тихон уселся рядом и снял очки.

В сумрачном синем лесу я рассказала Тихону обо всем, что узнала за день.

– Коньков – трезвенник! Вот насмешил, – мой проводник от хохота запрокинул голову на подголовник. – Валерий запоями пил, едва не потерял консервный бизнес . Наталья вовремя спохватилась и отвезла его в лесную избушку к лесной ворожее бабе Шуре Ежовой. Баба Шура заколдовала Валерия от пьянства. Он хоть глоток спиртного выпьет – сразу превратится в крокодила. Потому и держится из последних сил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Интересно, – я до упора вывернула руль вправо на узком пригорке. – А почему баба Шура заколдовала Валерия на превращение в крокодила, а не черепаху, к примеру?

– Из-за пристрастия его жены к крокодиловым сумочкам, кошелькам и сапогам, чтобы страшнее было. Только баба Шура не занимается приворотами. Валерий перестал выпивать, но продолжает погуливать. Наталья присматривает за ним, но, как известно, свинья грязь найдет.

– О полковнике Свербилкине тебе что-нибудь известно? Я начинаю подозревать, что музыкальный шериф глубоко погряз в коррупции, он мог и подменить дела команды Смолина, и устранить саму команду?

– Погряз в коррупции… – Тихон забарабанил пальцами по крышке бардачка, словно играя на пианино. – Полковник Свербилкин – добряк и весельчак. Душевный человек… Наш доблестный Шериф не может представлять опасность для людей. Он свои мелкие грешки и преступлениями-то не считает, для него все, что идет закона сверху – дружеская помощь. Он всегда выручит и никогда не обманет, а тем более, не решится на кражу документов.

– У меня сложилось другое впечатление. Местные что-то от меня скрывают и не доверяют мне.

– Здесь так всегда встречают новеньких, в особенности – красивых девушек. Не бери в голову, недоверие волочаровцев скоро пройдет.

– Красивых девушек, – я брезгливо усмехнулась.

“Только не надо вновь ко мне подкатывать. Не для меня ты… Прям совсем не для меня”.

– Ты совершенное создание, мое милое Солнышко. Тонкий аромат осиновой смолы идеально подходит твоей светлой коже. В нем заключена энергия природы. Он пробуждает нежные чувства лучше приторных духов. Я теряю голову, когда нахожусь рядом с тобой. – Тихон рассыпался комплиментами, – Я бы крепко наподдал болвану, посмевшему тебя оскорбить.

Дорогу прервала кустистая преграда. Мы вышли из машины. Тихон взял мою сумку с оружием, и мы углубились в чащу, распутывая плотную сеть ветвей. Пасмурные сумерки незаметно провалились в серебристую ясную ночь, освещенную белой неполной луной и яркими звездами. В гуще леса для человеческих глаз было слишком темно. Я не отпускала руки Тихона, а он продолжал петь соловьем… Ну то есть, врать!

– Лучиком света ты озарила мою жизнь. Вернула мне надежду на благосклонность судьбы. Я словно родился заново. Ты подарила мне счастье, несравнимое со всеми счастьями вселенной...

– Постой! – сердито оборвала я, – всем этим бредом ты хочешь сказать, что я тебе, типа, нравлюсь?

– Более того, Светик, – Тихон стиснул мои руки. – Хочу сказать, что я, типа, влюблен.

– Влюблен... Нет, знаешь, хватит мне втирать про чувства, загонять меня в непонятки во время охоты. Скажи напрямую: пойдем в кусты. Я тебя пошлю по нужному адресу. Мы разойдемся в разные стороны и больше не будем компостировать друг другу мозги.

– Я не хочу быть посланным.

– Все не хотят.

– Я честно говорил о чувствах. Я не ловелас, который что-то кому-то втирает. Я, правда, влюбился, – Тихон тяжело вздохнул. – Сэнсэй прав, я рискую. Я не должен сопровождать тебя на охоте. Но я уже не способен жить без риска, поскольку не могу обходиться без тебя. Если мы не сможем видеться, я зачахну в своей норе.

– В норе? – во мне зажигалкой щелкнуло профессиональное чутье.

– Не бойся. Мы в школе изучаем вампирский жаргон. Некоторые слова приживаются.

– Ага, и еще вас учат играть на музыкальных инструментах, петь и плясать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Что здесь плохого? Основатель Волочаровска Анисим Герасимович Пыжиков постановил всем горожанам веселится, обучать детей музыке и пению, чтоб не так страшно было в заколдованном месте жить… Добрая традиция соблюдается по сей день. Я люблю петь и умею играть на пианино. Хочешь, спою тебя красивую песню?

– Ни в коем случае.

– У меня хороший голос, – Тихон прижал меня к себе.