Криминальные повести - Александр Серый

Потом Станислав чмокнул Наташу куда-то в ворох волос и крепче прижал к себе.

– Мне тоже хорошо с тобой, Стас, – вдруг произнесла Наташа, словно продолжая ход его размышлений. Чуть отстранившись, она провела прохладной ладошкой по щеке Широкова. – Но сейчас мы пойдем каждый к себе домой, хорошо?

И, видя вмиг огорчившееся лицо Станислава, добавила:

– Не смотри на меня так… Дай мне разобраться в самой себе. Неужели ты этого не можешь понять?!

Наташа высвободилась и медленно пошла вперед.

«Ну вот, опять я все испортил, – подумал Широков. – Наверное, я действительно ничего не понимаю…» Он еще постоял, растерянно глядя в землю, а затем быстрым шагом догнал Наташу. Остальной путь до ее дома они прошли молча.

Только у подъезда Наташа тихо попросила:

– Ты не обижайся на меня и не торопи, ладно?

Не дождавшись ответа, она чмокнула Станислава в нос и легко взбежала по ступенькам крыльца.

24 июля. Воскресенье, 8 часов.

Широков быстро расправлялся с завтраком, то и дело поглядывая на часы. Сегодня он проснулся позже обычного, позволив себе завести будильник на 8 часов – уж больно хотелось поспать. Накануне, простившись с Наташей, он еще час бродил по улицам, предаваясь философским размышлениям о превратностях судьбы, так неожиданно сведшей его с этой женщиной, привнеся в привычную холостяцкую жизнь тревоги и новые заботы. Взволнованный и продрогший Станислав еле согрелся под горячим душем, напился чая и попытался уснуть. Но, несмотря на усталость, сон не приходил. К тому же, мешала муторная головная боль. Лежа в постели, Широков еще и еще раз анализировал обстоятельства по делу Гвоздковой. И чем дальше, тем более убеждался в необходимости срочной командировки в Курск. Он был почти уверен, что истоки истории следует искать там. Правда, на первый взгляд, веских обоснований для этого как будто бы не имелось. Но очень уж странно выглядел отъезд Саржиной 15 лет назад; переезд в провинцию из областного центра Маргариты Сергеевны, склонной к широкой жизни. Настораживало и то, что, живя здесь, Гвоздкова никуда не выезжала из города, даже в отпуск. В то же время, когда приехал навестить отец, она с ним не встретилась, а уехала в соседнюю область на курсы повышения квалификации, причем сама попросила об этом заведующего отделением. Надо познакомиться с обстоятельствами жизни Гвоздковой в Курске. Да и появление «блудной дочери» там не исключено. Хотя курские коллеги предупреждены и собирают материалы, но самому держать руку на пульсе событий как-то спокойнее. С этими мыслями он в конце концов уснул.

А теперь, за завтраком, пытался емко сформулировать в голове обоснования командировки, которые собирался изложить Ерофееву.

Наученный вчерашним горьким опытом Станислав перед уходом высунулся в окно, внимательно оглядев, насколько позволял обзор, утреннее небо. Не в пример вчерашнему, оно было прозрачно голубым и девственно чистым. Косые лучи начавшего обычное путешествие солнца, ласково дарили тепло озябшему за ночь миру. Без всяких сомнений Станислав выбрал темно-синюю рубашку с коротким рукавом и, прихватив «дипломат», стремительно пронесся по лестнице, чуть не сбив с ног степенную соседку, возвращавшуюся из раннего похода по магазинам.

В кабинет Широков успел войти одновременно с раздающимся из динамика пиканьем временного сигнала. Едва он расположился за столом, влетел запыхавшийся Свешников и, как обычно, улыбаясь, выпалил:

– Я не опоздал?

– Ну что ты, Игорек, это просто я раньше пришел…

Услышав знакомый ответ, Игорь еще больше развеселился.

– Раз начальник шутит, значит, все в полном ажуре! Горю желанием сейчас же отправиться на поиски таинственной и печальной незнакомки с героическим именем Зоя!

– Не спеши, обжора! Лучше крошку со щеки стряхни…

– Ой, Стасик, как я прекрасно позавтракал!…

– Ну-ну… Только не об этом. Лучше продолжай гореть. Это мне позволит с чистой совестью попросить у шефа машину, чтобы быстрее добраться на место. Терпеть не могу запаха паленой щетины…

Он выразительно погладил себя по подбородку. Глаза у Игоря округлились от удивления, и он также потрогал свой подбородок.

– Вот это да! Я забыл побриться! Это все Антонина виновата: сколько раз предупреждал, чтобы не делала на завтрак печеную курицу – с ней столько возни: пока обсосешь каждую косточку… Но вкуснота, конечно. Однако ты не забыл о моем приглашении сегодня на обед?

– Не забыл, не забыл… – миролюбиво ответил Широков. – Только, боюсь, на это не будет времени.

В ответ Игорь многозначительно поднял указательный палец вверх и напыщенно заявил:

– Парень! Разве тебе не говорили в школе, что каждый – кузнец своего времени?

– Во-первых, не коверкай крылатых фраз, во-вторых, поживем – увидим. Пойду-ка к Ерофееву, разузнаю обстановку, А ты бы все же побрился.

– Конечно, дарагой! – пропел Свешников, доставая из стола старенькую электробритву.

Ерофеев беседовал с Мальцевым. Пока подполковник продолжал обсуждать со следователем технические аспекты работы на сегодня по закреплению свидетельской базы, доставке бывших жильцов с Гоголевской, Станислав от нечего делать разглядывал начальника.

Петр Сергеевич был сегодня «при погонах», что, само по себе, являлось необычным. По правде говоря, Ерофеев не умел носить форменную одежду. Сколько он ни пробовал заказывать китель и брюки в различных мастерских, даже в столичных, все равно форма на нем смотрелась мешковатой, будто с чужого плеча. Поэтому шеф крайне не любил различные официальные мероприятия, требовавшие по протоколу присутствия при полном параде. С необходимостью появляться в форме иногда в служебное время он еще как-то мирился, утешая себя, видимо тем, что видит это лишь ограниченный круг людей знакомых. Но уж где-то в городе, на торжественных!…

Между тем Ерофеев завершил диалог с Мальцевым и неожиданно спросил:

– Ты чего меня изучаешь, Широков, словно я – манекенщица на сезонном показе моделей?

Станислав стушевался, как пацан, застигнутый при подглядывании в замочную скважину, и досадовал на себя, что «засветился» перед наблюдательным начальником. Но все же попытался выкрутиться:

– Мне просто показалось, что у вас новый китель, Петр Сергеевич.

– Как же, как же… Показалось ему… Ты еще и врун, Широков. Знаю я, что тебе показалось. Небось, сидел и соображал, чего это начальник в выходной день людей своим боевым видом смущать собрался?!

– Да нет же, Петр Сергеевич… Мне, правда, показалось, что у вас новый китель.

Широков так горячо и убежденно сообщил это, что Ерофеев похоже, засомневался относительно своих подозрений. Недоверчиво глянув еще раз на подчиненного, он решил уйти от «скользкой» темы, чему Широков безмерно обрадовался. Выяснив, что новостей за ночь не поступало, Станислав выпросил машину для «выброски десанта» и, уже выходя, будто невзначай, спросил Мальцева, не пришла ли Червоненко. Оказалось, что Наташа зашла еще в прокуратуру, а значит до отъезда увидеть ее не удастся.

Первым делом, друзья, соблюдая меры предосторожности, заехали к Бушуевой навестить ребят в оставленной засаде. К общему сожалению, ничего нового и здесь не произошло. Посовещавшись, решили: пока утро и хозяева домов должны быть на месте, начать работу по близлежащим улицам, а потом искать Зою.

Поделив «сферы влияния», Станислав с Игорем приступили к довольно однообразной, но необходимой процедуре сплошного «поквартального» обхода, условившись встретиться часа через полтора на перекрестке возле магазина «Продукты». Туда же поставили машину…

На место встречи в назначенное время первым пришел Широков. Обойдя добрых три десятка домов, он собрал минимум полезной информации: некоторые жильцы узнали на фотографии Петренко, так как видели его на улице. Но и только. Однако у появившегося минут через десять Игоря в глазах плясали хитрые бесенята.

– Ну, как дела, командир? Есть что интересное?

– Практически – ничего. Зато на твоей сияющей роже написано, что ты раскопал клад, где какой-то идиот спрятал кучу продуктов питания с преобладанием деликатесов! – нарочно поддел друга Широков.

– Склад – не склад, а кое-что занимательное нашел. Ваши же грубые шутки, товарищ начальник, ранят мою нежную душу. Я могу замкнуться в себе, как обиженная улитка. Вы же от этого много потеряете.

Игорь принял позу оскорбленного в лучших чувствах героя и замолчал. Его полуприкрытые глазки и собранные в бантик губы выглядели так комично, что Станислав засмеялся.

– Ну, ладно, – примирительно сказал он, – выкладывай!

По рассказу Игоря оказалось, что Петренко хорошо запомнила продавщица того магазина, у которого они сейчас беседовали. Она уверенно опознала Романа по фотографии. Тот начал заходить в магазин с месяц назад: покупал хлеб, масло и прочие нехитрые продукты. Даже первоначально пытался заигрывать со смазливой продавщицей, но быстро был поставлен на место. Последние две недели Петренко заходил в магазин реже: раз в три дня. Именно тогда, однажды перед закрытием, он появился вместе с неким высоким мужчиной. Приметы его довольно точно соответствовали другу Гвоздковой – Юре – «высокому».