Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Спицын Евгений Юрьевич

Как утверждают ряд историков (О. В. Хлевнюк, Й. Горлицкий[168]), уже в начале декабря 1952 года на заседании Президиума ЦК, в котором приняли участие 32 из 36 его членов, И. В. Сталин впервые вывел информацию о «Деле врачей» за рамки ближнего круга. А следующим шагом стала «раскрутка» этого дела до уровня массовой кампании, которая была поручена четырем главным работникам идеологического фронта: М. А. Суслову, Н. А. Михайлову, Д. И. Чеснокову и Д. Т. Шепилову, — которые сразу после XIX партсъезда заняли особое место во всех средствах массовой информации. М. А. Суслов, будучи уже опытным секретарем ЦК, должен был курировать всю эту кампанию, а Н.А. Михайлов как новый секретарь ЦК и новый заведующий Отделом пропаганды и агитации, Д. И. Чесноков, ставший главой нового Отдела по философским и юридическим наукам и высшим учебным заведениям, и Д. Т. Шепилов как новый главный редактор «Правды» должны были претворять всю эту важную информационную кампанию в жизнь. Причем заметим, что первые трое одновременно были и полноправными членами Президиума ЦК, то есть уже вошли в число новых партийных вождей.　

Между тем на рубеже 1952–1953 годов начались аресты прежних сотрудников Главного управления охраны МГБ СССР, в частности генерала H. С. Власика и бывшего начальника оперативного отдела ГУО полковника В. И. Масленикова, которые «преступно относились к сигналам о неправильном лечении руководителей партии и правительства». Одновременно в Следственной части по ОВД МГБ СССР был подготовлен проект обвинительного заключения по делу В. С. Абакумова, который «неожиданно» выздоровевший С. Д. Игнатьев направил И. В. Сталину и Г. М. Маленкову в середине февраля 1953 года. В этом Спецдонесении № 237[169] был окончательно очерчен круг всех обвиняемых по «вражеской группе бывших сотрудников госбезопасности» в количестве 10 персон: генерал-полковник В. С. Абакумов, генерал-лейтенант Л. Ф. Райхман, генерал-майор А. Г. Леонов и полковники М. Т. Лихачев, В. И. Комаров, И. А. Чернова, Л. Л. Шварцман, Я. М. Броверман, А. Я. Свердлов и А. М. Палкин, — которых глава МГБ СССР предложил судить Военной Коллегии Верховного Суда СССР и приговорить к расстрелу. По архивным данным ряд историков (Р. Г. Пихоя, Н. В. Петров[170]), смогли установить, что И. В. Сталин подверг серьезной правке проект этого обвинительного заключения. Причем общая направленность сталинской редактуры свелась к тому, что именно генерал В. С. Абакумов и его подельники несут персональную ответственность за игнорирование прямого «указания ЦК о расследовании связей с иностранной разведкой врага народа Кузнецова». То есть, иными словами, именно они погасили шпионскую составляющую всего «Ленинградского дела», по которому в сентябре 1950 года были осуждены А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, П. С. Попков, Н. А. Вознесенский и другие «ленинградцы». А это лишний раз подтверждает правоту тех историков, в частности того же Ю. Н. Жукова[171], которые давно говорят о том, что «абакумовское дело» было инспирировано Г. М. Маленковым и Ко.　

Тем временем 13 января 1953 года во всех центральных газетах было опубликовано сообщение ТАСС «Об аресте врачей-вредителей», а в газете «Правда» еще помещена и разгромная редакционная статья «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей», в которых сообщалось, что «органами государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь» вождям советского государства. «Следствием установлено, что участники террористической группы, используя свое положение врачей и злоупотребляя доверием больных, преднамеренно, злодейски подрывали их здоровье, ставили им неправильные диагнозы, а затем губили больных неправильным лечением. Прикрываясь высоким и благородным званием врача, эти изверги и убийцы растоптали священное знамя науки. Жертвами этой «банды человекообразных зверей» пали товарищи А. А. Жданов и А. С. Щербаков. Сами «преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью тов. А. А. Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, скрыв имеющийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим» и тем самым умертвили его. Следствием установлено, что «преступники также сократили жизнь тов. А. С. Щербакова, неправильно применяли при его лечении сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный для него режим и довели его таким путем до смерти». «Врачи-преступники старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и ослабить оборону страны. Они старались вывести из строя маршала Василевского А. М., маршала Говорова Л. А., маршала Конева И. С., генерала армии Штеменко С. М., адмирала Левченко Г. И. и других, однако арест расстроил их злодейские планы», и им «не удалось добиться своей цели». Установлено, что «все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, состояли в наемных агентах у иностранной разведки. Большинство членов данной террористической группы (Вовси М. С., Коган Б. Б., Фельдман А. И., Гринштейн А. М., Этингер Я. Г. и другие) «были завербованы филиалом американской разведки — шпионской сионистской организацией "Джойнт"», чье грязное лицо, «прикрывающее свою подлую деятельность под маской благотворительности, полностью разоблачено». А все «другие участники террористической группы (Виноградов В. Н., Коган М. Б., Егоров П.И.) оказались давнишними агентами английской разведки».　

Как явствует из архивных документов, эти материалы за четыре дня до публикации обсуждались на заседании Бюро Президиума ЦК с участием Г. М. Маленкова, Л. П. Берии, Н. А. Булганина, H. С. Хрущева, К. Е. Ворошилова, А. И. Микояна, Л. М. Кагановича, М. Г. Первухина, М. З. Сабурова, председателя КПК М. Ф. Шкирятова, главного редактора «Правды» Д. Т. Шепилова и двух первых заместителей главы МГБ генералов С. И. Огольцова и С. А. Гоглидзе. То есть И. В. Сталина на этом заседании Бюро не было, однако тем не менее все записные антисталинисты (Н. В. Петров, А. А. Фурсенко, Г. В. Костырченко) уверяют, что данное решение не могло быть принято без его согласия[172]. Более того, ряд приверженцев этой версии (Р. Г. Пихоя, О. В. Хлевнюк, Й. Горлицкий[173]) утверждают, что сам И. В. Сталин не только надиктовал весь текст этого «Сообщения ТАСС», но и отредактировал передовицу газеты «Правда», написанную Д. Т. Шепиловым. Однако это лишь предположение, и вполне возможно, что решение о публикации данных материалов как раз и было принято в пику самому И. В. Сталину, который мог и не желать публичности нового процесса, как и в случае с «Ленинградским делом».　

Между тем, как считают многие историки, все эти события следует считать якобы прологом нового террора в форме довоенных публичных процессов, поскольку, во-первых, И. В. Сталин впервые после войны, как и в 1937 году, не уехал в ежегодный отпуск на Кавказ, а остался в Москве и, во-вторых, в «Правде» была опубликована юбилейная статья, посвященная программному докладу И. В. Сталина на февральско-мартовском 1937 года Пленуме ЦК «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников». Но при этом целый ряд авторов (А. А. Фурсенко, Р. Г. Пихоя, А. В. Пыжиков, В. Г. Костырченко[174]) уверяют, что, вероятно, И. В. Сталин готовил какой-то громкий политический процесс наподобие процессов 1936–1938 годов, жертвами которого вполне могли стать давние сталинские соратники, прежде всего В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, Л. М. Каганович и А. И. Микоян. Хотя другие авторы (Н. В. Петров, О. В. Хлевнюк[175]) полагают, что, «никаких планов действительно массовых арестов» у И. В. Сталина не существовало и «скорее можно говорить о новой линии «рационализации» террора в «ином, модифицированном виде, с целенаправленными ударами по определенным слоям и национальным группам», о чем в том числе свидетельствует и «общее сокращение (почти в 3 раза) арестов», проведенных МГБ СССР в 1952 году.