Порочная королева - Троицкая Ольга

А Николай Иванович сразу садику спонсорскую помощь оказал — мебель для игровой комнаты купил. Вот мы и терпели мальчика из народа…

Здесь Ада Михайловна неожиданно замолчала. То ли в ее мозгу вспыхнул предупреждающий сигнал: о человеке, облагодетельствовавшем «Сказку», нельзя говорить плохо, то ли она вспомнила, что и спонсор, и его сын мертвы, а значит, их ожидает уже совсем иной суд. А, может, выпустив пар, опамятовала: с кем языком треплешь? Не с хорошей знакомой — с жур-налист-кой! Хотя корреспондентка ничего не царапает в блокноте, не тычет ей в лицо диктофон, глаза смуглянки горят, как у охотника, подстерегающего дичь, и, без сомнения, каждое неосторожно оброненное слово пускает корни в черноволосой головке. Какурина прищурила глаза и неожиданно сказала:

— Кстати, я не видела ваше журналистское удостоверение.

— Сейчас-сейчас, — Карина полезла в карман джинсов. — Ах! В машине осталось. Подождите минуточку, я вернусь, и мы договорим.

Девушка пулей выскочила из садика, пересекла дорогу и свернула за угол. Здесь в машине ее ждал Андрей. Отдышавшись, Карина приступила к докладу. Мужчина слушал внимательно, не перебивая, но… совершенно бесстрастно. Великоцкой показалось, что откровения воспитательницы несильно интересуют его. Несколько раз Карина даже возвысила голос, пытаясь пробить глухоту напарника. Лишь дойдя до показаний Дани Уфимцева, девушка запнулась. Говорить или не говорить Андрею, что сказал своему приятелю Ваня, отправляясь на встречу с собственной смертью? Нет. Надо обойтись без купюр, все-таки решила Карина. Мужчина на фразу малыша о старом друге отца не отреагировал никак. А когда девушка выложила и про Нерона, в задумчивости застучал пальцами по рулю.

— Мальчик шел к человеку, которого знал, — подытожила Великоцкая.

— Необязательно, — возразил Андрей. — Кто-то передал ему привет от друга отца. Когда?

Возможно, позвонил вечером домой… или утром дождался прогулки детсадовцев, — мужчина кивнул на липовую аллею. — Предложил Ванюшке сбежать во время тихого часа. Пообещал что-то… А имя… Убийца мог назвать любое: привет от дяди Степы, от дяди Сережи…

— Но сказал-то он неизвестно что: дядя Нерон.

— Так утверждает Даня. Он просто… перепутал слова.

— Не знаю, что он мог перепутать. Мне одно ясно: убийца из окружения твоего друга! — : выпалила Карина и снова испуганно замолчала. После минутной паузы тихо спросила:

— А ты… ну… мальчик тебя хорошо знал?

Андрей повернулся к девушке, и усмехнулся:

— Нет. Я никогда не видел его.

Карина слегка покраснела и нахмурилась. Ей не понравилась усмешка этого типа. Вообще для своего плачевного положения он ведет себя слишком уж самоуверенно и нагло. Мог бы повнимательнее относиться к своей единственной помощнице. Ему и в голову не пришло поинтересоваться, не испугалась ли Карина, когда воспитательница потребовала у нее удостоверение. Он и не подумал поблагодарить девушку за блестяще проведенный допрос. По существу, в очередной раз начхал на нее.

Карина надула губы и процедила:

— Я есть хочу.

Девушка надеялась, что Андрей напомнит ей о завтраке, от которого она, несмотря на уговоры Никифоровны, отказалась, и тогда можно будет начать никуда не ведущий, сдобренный укорами, изматывающий спор. В словесной борьбе у Великоцкой — "черный пояс". Тут ее Андрею не одолеть.

Однако мужчина, обманув ожидания девушки, состряпал озабоченную мину:

— Извини, прошляпил.

Карина разозлилась еще сильнее. Ну, конечно! Обед — дело важное. Ее душа, чувства — пустячки, а вот желудок — совсем иное. Как этот субъект засуетился: надо срочно подзаправить девушку, а то она повалится и не сможет больше помогать ему в преступном расследовании.

Андрей купил им по паре чебуреков и по стаканчику кофе.

— Какая гадость! — прошипела Карина, принимая промасленный сверток. — ?Кир, перец и чеснок!

Мужчина окинул рассеянным взглядом налитую соком фигурку девушки:

— А у тебя что, желудок больной?

— Пока нет! Но от такой гадости обязательно заболит!

— А по-моему, вполне съедобно. — Андрей уже за обе щеки уплетал свою порцию. — Не хочешь — я съем и твои.

Карину так и подмывало сунуть ему лоточную отраву: на здоровье! Но благоразумие взяло верх.

Тяжело вздохнув, девушка принялась за еду. Потом долго, старательно терла бумажной салфеткой жирные пальцы, повторяя про себя: "Как же мне все это надоело! Как же осточертело!.."

Андрей смотрел в окно машины и о чем-то напряженно думал.

— Что дальше? — Карина поспешила вопросом разорвать густеющую тишину. Девушка не любила, когда Андрей вот так грустно молчал.

В такие моменты Карина особенно остро чувствовала свое одиночество, страх поднимал звериную голову, а разум принимался выдавать одно за другим нехорошие предсказания.

— Навестим-ка мы милую Люду.

— Стерву рыжую, — уточнила Карина.

Мужчина кивнул.

— Но у нее менты, наверное.

— Навряд ли Осадчий похвастался им, что сболтнул лишнее. Хотя, конечно, от этого козла всего можно ожидать. Ладно. Попытаемся.

Андрей пристроил машину недалеко от дома, в котором когда-то его бывший друг купил любовнице квартирку. Мужчина уткнулся в газету, а Карина уставилась в окно. Ее глаза искали среди прохожих рыжую женщину. Однако такой не наблюдалось. Мимо, стуча каблучками, как копытцами, скакали крашеные блондинки, скучные шатенки и модницы с цветом волос, который от природы не дается. Карина взглянула на себя в зеркало и пригладила локоны. Таких красивых нету ни у кого. Ей вполне можно сняться в рекламе какого-нибудь шампуня… Тут Карина вспомнила, что вот уже несколько часов ее фоторобот через короткие промежутки вновь и вновь появляется на экране, и загрустила. Вполне возможно, сейчас она подбросит телевизионщикам новую порцию захватывающей информации.

— А Люде ты тоже будешь грозить пистолетом?

— Посмотрим.

— А если она виновата, выстрелишь?

— Там видно будет.

Он просто отделывается от нее. Так взрослые отмахиваются от ребенка, делающего первые, самые важные в своей жизни открытия: "Мама, а откуда берутся дети?", "Папа, а я тоже умру?".

Карина снова мельком взглянула на себя в зеркало и опять приступила с вопросами к не желающему общаться подельнику.

— Ты с Николаем этим давно познакомился?

Андрей, наконец, поднял голову от газеты и, глядя куда-то в сторону, обронил:

— Очень.

— А где? — продолжила наступление Карина. Нет. Она не позволит обращаться с собой, как, с неодушевленным предметом.

— На войне.

Андрей снова опустил голову в газету, но Карина отлично видела, что статья о нерадостных перспективах российской сборной по футболу перестала интересовать его.

— В Чечне?

Мужчина посмотрел на попутчицу, и та прочитала в его глазах раздраженное: чего привязалась — Нет.

Неаккуратно сложил газету и бросил ее на заднее сиденье.

— В Афгане.

Минуту Карина переваривала полученную информацию. О войне с моджахедами она знала крайне мало. Интернациональный долг ограниченный контингент исполнял в той очень далекой жизни, которая казалась Великоцкой пресной, как вегетарианство. Значит, ее предположение верно: Андрею хорошо за тридцать.

— Я что-то читала об этом, — Карина силилась поддержать разговор. — Ненужная война…

Ошибка…

Андрей, зло прищурившись, молчал. Девочка, никогда в жизни не покупавшая чебуреки, привыкшая тщательно мыть дорогим мылом руки после еды, решила от скуки покопаться в том, к чему нельзя прикасаться. Их упорные бои и чистое мужество — ошибка? И ошибкой была горячая молодая вера шурави в то, что они несут добро на измученную афганскую землю? Вся его жизнь — ошибка?

— У меня знакомый служил в "горячей точке".

Получил хорошие деньги, между прочим. Тачку новую купил…

— Помолчи.

— Что?

— Слишком много говоришь. От твоей болтовни голова лопается.

Карина, возмущенная, прикусила губу.

— Действовать будем так…

Девушка вполуха слушала инструктаж. В ней зрело желание выйти из машины и отправиться домой.

— Вот она… Какая женщина!

Последнее вырвалось у мужчины так искренне, что Карина быстро вскинула глаза и произвела пристрастный досмотр наконец-то нарисовавшейся Мишиной. Волосы удивительного медного оттенка, словно осень подарила Людмиле красок от щедрот своих. К тому же Мишина вполне может претендовать на звание "Мисс Бюст". Ноги и то, от чего они растут, тоже не как у селедки-манекенщицы. Очень много тела, с тоской отметила Карина, не женщина, а радость для постели.

— Давай на заднее сиденье, — скомандовал Андрей, выходя из машины. Торопливо он бросился наперерез женщине, направляющейся к дому 55. — Гражданка Мишина?

Людмила остановилась и посмотрела на мужчину взглядом порочной королевы.