Денежное обращение в эпоху перемен - Владимир Юровицкий

В результате мы получаем, что сельскохозяйственный рынок является чрезвычайно инерционным. Массе отдельных производителей, находящихся к тому же в конкуренции друг с другом, гораздо труднее приспособиться к изменению рыночной ситуации, чем одному или буквально считанному числу производителей. Образно говоря, по отношению приспосабливаемости к ситуации рынок промышленных базисных товаров можно сравнить с катером, который легко может лавировать, а рынок сельскохозяйственных товаров – это океанский теплоход, который медленно приспосабливается к изменениям рыночного фарватера.

Но известно, что катер и океанский теплоход не могут соревноваться на одной и той же дистанции. Благодаря своей легкой управляемости и маневренности на сложной трассе катер всегда опередит теплоход.

Именно это и происходит, когда на одном рынке за счет межвидовой (ценовой) конкуренции соперничают и производители промышленных базисных товаров, и производители сельскохозяйственной продукции. Первые всегда оказываются в лучшей позиции, им легче управлять ценами. Пока сельскохозяйственный рынок будет приспосабливаться к рынку цен на товары для сельскохозяйственного производства – энергоносители, технику, удобрения и т. д., – производители этих товаров снова уходят вперед. В результате при свободном рынке сельхозпроизводители всегда оказываются в невыгодных условиях, они всегда отстают, всегда опаздывают с реакцией, всегда оказываются в зоне низкой доходности или даже убыточности производства.

И мы в России видим это на собственном опыте. Все сельхозпроизводители говорят об ухудшении ценового паритета между их продукцией и продукцией машиностроительной, энергетической, химической и иной отраслей. Более того, как только еще начинается подъем цен на сельскохозяйственную продукцию, так машиностроители, производители удобрений и других товаров моментально взвинчивают цены, и вновь сельскохозяйственное производство оказывается убыточным.

Таким образом, малоприбыльность или даже убыточность сельскохозяйственного производства в условиях свободного рынка не особенность России, не связано с плохой организацией сельскохозяйственного производства, это закон политэкономии.

Какой же выход из этой ситуации нашла современная политэкономия Запада? Выход найден в том, чтобы отключить сельскохозяйственный рынок от общего рынка базисных товаров. Другими словами, в сельскохозяйственной области оставлена конкуренция лишь внутривидовая, а межвидовая отключена, так как в этой конкуренции сельское производство проигрывает автоматически в силу своей организационной структуры.

Такое отключение как раз и осуществляется через систему государственных дотаций.

Сельхозпроизводитель получает на рынке лишь часть своей цены. Он продает свой товар ниже себестоимости. При этом внутривидовая конкуренция остается. А остальную часть своей цены сельхозпроизводитель получает от государства в виде дотаций. Именно через размер этих дотаций и происходит уравнивание прибыльности сельскохозяйственного и промышленного базисного производства.

С точки зрения теории управления государство взяло на себя участие этого сектора рынка в общем рынке базисных товаров. Государство может более оперативно приспосабливать этот «тяжелый» сектор рынка к условиям свободного рынка путем изменения уровня дотаций. Государство с точки зрения управленческой технологии менее инерционный управляющий элемент, чем масса крестьян, фермеров или иных сельских предприятий. И именно поэтому оно берет на себя в рыночной экономике Запада задачу представления интересов этих производителей.

Интересно, что это же имело место не только в рыночных экономиках Запада, но и в экономике СССР. В СССР сельское хозяйство было также дотационным, что считалось всеми рыночниками и либералами признаком порочности самой организации социалистического сельского хозяйства. На самом деле порочность была как раз не в дотационности, а в том, что необходимость дотационности не была осознана как нормальный элемент его организации, а использовалась, так сказать, поневоле, случайно, на нерегулярной основе.

Если подходить к проблеме организации сельскохозяйственного производства в современной России, то сейчас оно также разваливается, хотя используются дотации. Но опять-таки они используются не на основе четко прописанного легального и автоматически действующего механизма, а в режиме правительственных подачек. Такой способ дотационности неэффективен и просто-напросто растрачивает денежные ресурсы, не создавая одновременно подлинных механизмов поднятия сельского хозяйства.

Задача современной организации сельского хозяйства как раз и заключается в создании законодательно закрепленного автоматически действующего дотационного механизма в сельском хозяйстве. Причем дотироваться должны не сельхозпредприятия, а сама сельхозпродукция. Образно говоря, при продаже каждой единицы сельскохозяйственной продукции производитель должен получать из казны определенную сумму или процент от ее номинальной цены. Этим самым каждый производитель будет заинтересован в большем производстве, и одновременно сохранится конкуренция между самими товаропроизводителями. Однако благодаря дотационному механизму будет смещен в более выгодную сторону паритет реальных цен (рыночных с дотационной добавкой) между сельскохозяйственными товарами и товарами промышленного производства, используемыми в сельскохозяйственном производстве.

Отметим, что дотации должен получать именно первичный сельхозпроизводитель вне зависимости от организационной формы – фермеры, сельхозкооперативы, колхозы (кооперативы с неделимыми основными фондами) или совхозы.

Но спрашивается, откуда же взять средства для этих дотаций? Очевидно, от тех, кто продукцию сельского хозяйства потребляет. Другого источника нет. Должен быть введен специальный налог, который и должен полностью, целевым образом поступать на дотационные цели. Это может быть налог с продаж продуктов питания, налог какой-то иной формы. Но необходимость его несомненна. Тогда обществу будет ясно назначение этого налога, оно поймет, что этот налог отнюдь не является накруткой на продовольствие с точки зрения получения средств в госказну, что этот налог входит составляющей в реальную цену сельхозпродукции, способ получения которой с потребителя просто несколько усложнен ввиду особости организационной структуры сельского хозяйства.

Валютная антиинфляционная гиря

Итак, мы показали, как можно было бы остановить инфляцию с минимальными потерями для экономического развития.

Образно говоря, бегущую в пропасть толпу можно остановить двумя путями.

Первый путь – воздействовать с целью остановки можно на всю толпу. Например, завести ее в болото, в котором она просто увязнет и остановится.

Второй путь более экономичен. Осуществлять воздействие только на тех, кто бежит впереди толпы. Например, направить на толпу струю воды или даже ветра спереди. Тот, кто вырывается вперед, сразу попадает под это воздействие и, естественно, пытается укрыться сзади. Примерно так, как велосипедисты в пелотоне многодневных велогонок укрываются за спинами других от ветра. Ясно, что такое выборочное воздействие только на передних участников движения будет постепенно способствовать уменьшению скорости движения всей толпы или коллектива и даже может привести к полной его остановке. Такое воздействие минимально, так как является выборочным и действует лишь по хорошо определенным и известным всем правилам.

Именно такой тип воздействия на участников экономического процесса и должен был бы быть осуществлен для остановки общего инфляционного движения. Но ведь это сложно. А для монетаристов сложно стократно, они привыкли довольствоваться простейшими рецептами типа «меньше денег», «выше процент» и т. д. Здесь же требовалось создать систему ценового мониторинга, создать систему расчета и оперативной публикации уместных цен, создать налоговую систему, которая бы воздействовала прежде всего на тех, чьи цены существенно превышают уместные. Конечно, это сложно, надо думать, надо работать.

Куда проще завести всю толпу в болото или навесить на всех участников движения неподъемные гири. Именно этот путь и выбрали наши монетаристы для остановки инфляционного движения, заведя при этом всю экономику в болото стагнации и развала.

Но чтобы понять всю порочность действий наших монетаристов, необходимо более подробно проанализировать интернациональные финансовые связи.

Россия вышла из финансово-экономической автаркии, в которой она была во времена СССР, и вошла в мировое экономическое и финансовое пространство. Это произошло прежде всего за счет превращения рубля в конвертируемую валюту.