Симфония Поднебесья - М. Грубер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доломав последний, существо остановилось, а после того как слив отбросов прекратился, грамлин услышал шум, издаваемый Лукасом, который бегал в поисках скрытых проходов. Сильно завизжав, существо побежало к ним. Оно было рядом, и его волновал не только звук, но уже и запах героев. Как только оно вступило в пространство света, то сразу упало, обхватывая глаза руками. Вслед за ним прибежала целая толпа грамлинов, которые остановились перед светом лампы и недовольно заверещали.
Фарфор снова сдвинул Лукаса в сторону, защищая его от волны помоев, сливаемых через трубы, расположенные по обеим сторонам от стенки. Если миновать трубы и вскарабкаться наверх, то можно увидеть, что там виднеется спасительный туннель. При строительстве специально оборудованная лестница, видимо, проржавела и отвалилась, лишь малая часть её предательски сохранилась ближе к верху.
Тут же один из грамлинов с палкой ударил другого по голове, а после содрал с него балахон. Разорвав ткань, он завязал свои глаза и, ощупывая местность той же палкой, медленно двинулся вперед. Через секунду другой поступил так же, второй оглушенный грамлин не успел упасть, как уже следующий ударил другого.
— Нужно туда, наверх и быстро! Есть лишь несколько мгновений до тех пор, пока они не найдут лампу, — подгонял Фарфор мальчика.
Гоблин ловко вцепился в выступ правой трубы, подтянулся, а потом тут же перепрыгнул на левую — подтянулся. В таком темпе он ловко добрался до верха, минуя струи сливаемых нечистот.
Лукас смело забрался на первую трубу. Места было немного, ведь там торчал только кончик, через который и выливалась вонючая жидкость.
Он так же легко подтянулся и вскарабкался на него, как и Фарфор, но требовалось ещё перепрыгнуть на правую трубу, из которой только что вылилась жидкость.
— Живей, перепрыгивай! — крикнул Фарфор.
Лукас так и сделал. Среднестатистический мальчик не осилил бы такого прыжка, но Лукас смог это сделать. Уцепившись за край трубы, он уже с трудом смог подтянуться и перепрыгнуть на другую. Повиснув на следующем коллекторе, мальчик поздно осознал, что с каждым таким прыжком, силы покидают его.
Грамлины же, разбив лампу, не теряя времени подошли к стенке и стали карабкаться на трубу справа и по одному прыгать к левой трубе. Но наших героев выручила струя нечистот, размывавшая этих существ: кого обратно вниз, кого в неизведанную бездну. В это время Лукас нашел последние силы и еле вскарабкался на очередную трубу, готовясь к следующему прыжку. Прыгнув, он немного не долетел и ухватился за низ трубы, а не за верх, как было до этого. Мальчик повис, как сарделька в мясном магазине, силы совсем покинули его, а впереди предстояло ещё шесть таких же прыжков и подтягиваний.
— Ну, давай подтягивайся! — истерил Фарфор. — Тебя сейчас смоет.
— Я не умею, — шептал от бессилия Лукас.
— Ты че, во дворах не подтягивался никогда?
— Нет, — на последних силах промычал мальчик.
— Ты, хлюпик человеческий, давай, тяни свои тонкие ручонки! — ругался Фарфор.
Но Лукас как висел, так и оставался висеть. Руки его ослабли, а сам он дрожал от напряжения. Ни одной ноты голоса Фарфора человек воспринять не сумел, только ощущал вибрацию трубы, из которой неслась струя воды, смывая мальчика вниз. Он плюхнулся прямиком на толпу грамлинов, Фарфор же не теряя ни минуты выхватил револьвер и прицелился сначала в канистру, которую оставил ранее, но, слава богу, передумал и выстрелил рядом, в банду чудовищ.
Те по началу испугались и отпрыгнули в стороны, но, когда поняли что к чему, уже планировали наброситься на мальчика. Лукас протер глаза и, увидав грамлинов, закричал как ошпаренный. Крик его был подобен грому, силой своего голоса он разметал существ обратно, в тоннель, и сразу упал в обморок.
Гоблин, наблюдавший сверху, что происходит внизу, принял решение спрыгивать. Уже снизу он достал заранее припасённую веревку с портфеля Лукаса и обвязал ее вокруг талии мальчика, другой конец привязал к себе. Гоблин так же ловко, как и в первый раз, вскарабкался наверх и, когда повернулся, увидел, как к Лукасу с опаской подходили пещерные грамлины. Они обнюхивали его и аккуратно трогали когтями. Некоторые уже достали ножи, стоит ему потянуть веревку, как они порежут человека, и конец приключению, конец обещанию, конец Лукасу.
В этот момент зеленая кисть нехотя перевернулась, гоблин смотрел на любимое кольцо с желтым камнем, украшавшим его руку долгие годы.
— Ты поможешь мне? — спросил он у предмета.
Грамлины внизу запрыгали, закричали, забились в истерике. Они предвкушали, что сегодня полакомятся доселе неизведанным существом.
— Нет — так, видимо, судьбой начертано умереть ему в канализации, — продолжал говорить сам с собой Фарфор.
Бесноватые существа, начали отталкивать друг друга, чтобы подойди ближе к бессознательному телу Лукаса Тиля.
— Помоги мне Дэкс, что же делать? — продолжал бормотать Фарфор. — Я дал слово Илисе, это неправильно.
Один из Грамлинов чуть воткнул нож в ногу Лукаса. От боли мальчик сразу очнулся и закричал хрипотой, но разметающего эффекта не последовало. Пещерные Грамлины по привычке разбежались в стороны, даруя еще пару секунд для размышлений Фарфору Квадракоптеру.
Гоблин нервно снял кольцо и прижал его к животу, прыгая из стороны в сторону, будто хочет в туалет.
— Раздери меня Мирлето, забери меня в Мирлето, как я ненавижу это существо, за что, Дэкс? За что ты так со мной?
Грамлины опомнились и уверенно подошли к Лукасу. Мальчик забился в угол, пытаясь закричать, но кроме хрипа ничего не произошло. Один из монстров подошел ближе и одним резким движением полоснул мальчика ножом от брови до щеки. Из рассеченной кожи хлынула кровь.
До гоблина донесся мученический детский крик, и только тогда он нашел в себе силы и уверенность, чтобы бросить свое сокровище вниз, прямиком к грамлинам. Существа отпрыгнули в стороны и снова в ужасе убежали, куда могли позволить их подслеповатые глаза. Отбежали все, кроме одного, видимо, самого молодого и туповатого. Видно, этот молодняк еще не успел застать бомбы, которые кидает гоблинский подраздел очистки, и поэтому уверенно остался. Он запустил когтистую руку в серую воду и достал кольцо, приподняв его над головой. Под лучами света, еле прорывающегося с люка
