Живучий: Живучий. Дальняя застава. Игра в прятки - Константин Николаевич Муравьев

– Выдвигаемся через час, – произнес я уже от самого выхода.

Мне нужно было поговорить с Элаей. Взять с собой я ее  не мог и хотел попросить ее  подождать моего возвращения в поселении эльфов. Так будет и безопаснее, и для меня спокойнее. И уже через пятьдесят минут мы с нею пришли обратно.

Неус не отказал мне в моей просьбе разрешить девушке дождаться нашего возвращения из рейда тут, за стенами их поселения. Тем более и никаких особых возражений против  ее  присутствия в общине ни у кого из местных не возникнет. Ведь она, по мнению всех остальных, чистокровная эльфийка.

Только вот эта девушка почему-то сильно привязалась к какому-то дикарю-хуману.

Заботу о ней на это время взяла на себя Маша.

Она пообещала мне, что Элая не будет ни в чем нуждаться, а жить будет в их доме.

Подруг, как оказалось, у девушки, из-за того, что она была магиней («и тут дискриминация», – усмехнулся я), в селении было не много, и ей будет приятно, если демоница, правда она не знала, кто такая на самом деле Элая, поживет у них.

К тому же ее  отец сейчас практически все время проводит в здании совета поселка, старшие братья помогают ему, а дома, кроме нее самой и ее  матери, никого нет.

– Спасибо, – поблагодарил я девушку.

Посмотрел на Элаю, кивнул ей на прощание и вышел за ворота, где меня уже дожидались Крег и Кунг.

Я все-таки узнал, как зовут нашего последнего попутчика, а то называть его «эй, ты» или «убийца» было не очень удобно.

Три часа спустя. Поляна на краю Акорианского леса

– Что думаете? – спросил я у эльфа и человека, главного в отряде убийц, которые сейчас прятались в густом кустарнике вместе со мной и наблюдали за странным поведением кадавров.

– Они однозначно готовятся к нападению, – ответил мне эльф, как бы это ни парадоксально звучало.

– И нападения они ожидают явно не с нашей стороны, – прокомментировал увиденное Кунг.

В общем-то я был полностью согласен с обоими моими товарищами, но мог добавить и еще кое-что.

В каждом обществе есть свои недовольные и своя оппозиция, и мне так кажется, что сейчас перед нами именно она. Оппозиция, которая образовалась внутри общества, управляемого этими самыми сериканскими магами.

Я прекрасно помнил тот разговор в развалинах. И то недоумение, что вызвали у аркана слова синекожего о цели вторжения магов в этот мир.

Это был какой-то ресурс. Вроде руда. Да точно, какая-то такарийская руда.

И тот кадавр даже не знал об этом.

Конечно, они сами виноваты. Их призвали, и они явились, но видимо, и для них это было очень большой проблемой.

Ведь мы сражались в основном именно с ними. И у них, в общем-то, сложилась такая же самая ситуация, что и у местных, по отношению к выславшей их сюда империи и магов, работающих на нее.

Маги, как тех, так и других, кадавров и местного населения, на этом континенте и в этом мире для самих себя, загребали жар чужими руками. И все выгоды и богатства, добываемые тут, получали только они, маги.

А вот все оплеухи доставались совершенно другим. И кадавры, наконец, это осознали. Нужно это использовать в своих целях. Как знание того, что в их среде есть такой сильный раскол, перешедший в открытое противостояние, так и того, а кто же сейчас находился перед нами. А перед нами были одни из лучших воинов и бойцов, что смогли найти эти самые сериканские маги.

Сейчас тут было порядка сотни кадавров. И они составляли не просто существенную силу, если они захотят, то от поселений на побережье не останется и мокрого места. А значит, нужно вбить еще больший клин между ними и магами, чтобы ни у тех, ни у других не было никакого шанса на мирное урегулирование вопроса.

Они должны перейти к прямому боестолкновению.

И желательно, чтобы не все кадавры погибли. Кое-кого придется спасать.

Они должны рассказать о том, как сначала их подставили, вынудив сражаться с нами, не такими белыми и пушистыми, как им расписывали, а потом и расправились с самими арканами, когда они возмутились этому. И все это должны будут сделать коварные, жестокие и очень жадные маги.

«М-да. Работы предстоит много. Очень много. Это мы удачно зашли», – мысленно усмехнулся я и еще раз оглядел поляну.

– Ну и в дополнение, – я посмотрел на так знакомых мне трех арканов, стоящих отдельной группой, – они готовятся к битве не с кем иным, как с сериканскими магами.

Эти трое, в конце концов, все равно перейдут, вернее, обратно вернутся на сторону магов, слишком сильна в них честь и верность, а потому они и станут нашими первыми жертвами.

– Что? – удивленно посмотрел на меня Крег. – Но они же служат магам. Это их создания. Это же животные, а не разумные существа.

– Да, они служат магам, в этом ты прав, – согласился я с ним и, немного помолчав, продолжил: – Только вот это единственное в чем ты был прав.

И я посмотрел прямо ему в глаза.

– Во-первых, если они и созданы кем-то, то точно уж не этими магами. Поверь, я сражался с ними и ничего, что выдало бы в них кого-то настолько гениального, я не увидел. Да, они сильнее, чем наши маги. Но это единственное их преимущество. Умирают они от стали не хуже, чем все остальные. А кадавры – это существа высшего порядка. У этих сериканских магов просто не хватит знаний и умений, чтобы создать нечто подобное.

А потом посмотрел на как раз направившегося в сторону леса одного из кадавров.

– И второе. Они разумны. По крайней мере, некоторые из них. И они не глупее нас с вами.

Последние мои слова поразили обоих, и эльфа, и человека. Они удивленно взглянули на меня.

– Это точно? – спросил Кунг.

Я пожал плечами.

– Сам слышал, как один из них вполне осмысленно говорил с синекожим магом.

– Но это невозможно, – тихо пробормотал эльф, – если это правда, то тогда они все время…

– Да, они водили вас за нос, – кивнул ему я, подтверждая его предположение и усмехнулся, – а вы за него успешно водились. Правда, кадавры настолько заигрались с вами, что забыли о такой простой вещи, как «война». Ведь это для них лишь захватническая кампания, а для вас это война на выживание. И потому вы в отличие от них, зная, что отступать вам некуда, бились как загнанные в угол животные.

И я посмотрел на эльфа.

– И именно эта ваша жажда жизни и готовность сражаться до конца их больше всего и испугала. Она показала, насколько вы можете быть опасны. Ведь они пришли сюда не чтобы умереть, а чтобы разбогатеть. А в таком случае зачем какому-то трупу нажитые им самим богатства?

И я