Красные звезды. Ядерный рассвет (сборник) - Федор Березин

Учтите! Мы строим не просто для того, чтобы строить. Все, что мы строим, должно при случае работать и оправдать свое создание и наши жертвы. Противоракетная оборона никогда не станет фикцией, потому что баллистические ракеты – это не фикция. Такова логика развития военной техники, логика снаряда и брони».

Надо ли говорить, что здесь, в СССР Мира-2, Кисунько поддержали. Быть может, даже всем ЦК подхватили на руки и подбросили вверх от радости. О таких подробностях протоколы умалчивают. Однако, как часто случается, главенствующую позицию заняли все же «центристы». Поэтому все сорок восемь комплексов А-35 снабжать «квадратами дальности» все же не стали. Вычли из общего количества восемнадцать, и именно их разрешили оснастить, как полагается. Для так называемой «экологически чистой ракетной войны».

А кто-то еще говорит, что Советский Союз не уважает экологию. Это только здесь, в Мире-1, он ее чтил не всегда, и то не из какого-то буржуйского скотства, а исключительно из-за бедности.

В общем, лишним ресурс не бывает.

116-й элемент. Фолклендские крестики-нолики. Кабинет адмирала

Александр Валерианович Ген ни сном ни духом не предполагал, что за все эти случайные чудеса меткости, а также за прочую беготню по острову он будет иметь неприятный разговор с адмиралом Тетерятниковым.

– Вы, товарищ офицер, летчик ВМФ или как? – спросил его этот самый адмирал – огромаднейшая туша в красивом кителе, из материи которого можно сделать три комплекта обмундирования на адмиралов более щуплой наружности.

Разговор происходил в кабинете Тетерятникова – ни много ни мало, но командующего флотом морской стратегической гидроавиации Тихоокеанского флота. Из таких кабинетов в военное время (а оно как раз военное, по крайней мере для гидроавиации) могут увести под конвоем и без погон. Так что отвечать на вопросы надо без запинки, и желательно в нужной фазе. Однако в этот раз ответы Тетерятникова особо не интересовали. Он решил позаниматься воспитательным процессом.

– Ты, капитан-лейтенант, хоть знаешь, сколько наша Родина-мать вложила, чтоб такого вот гада, несоображающего, как ты, воспитать и научить? Считал когда-нибудь, во сколько обходится научить идиота летать? Почем стоят угробленные беспечными мудаками учебные самолеты? А в каком количестве реквизируется из хозяйства требуемый Советской стране керосин? Нарожают же девки матрешек таких. Попробуй, вставь им мозги! – Тетерятников уже орал не в шутку. – Их, мудил, Родина на руках носит. Бережет, как сокровища Оружейной палаты. Вот ты, скотинка неразумная, хоть думал когда-то, почему Родина-мать после всех училищ курсантам-лейтенантам права на вождение автотранспорта выдает, а вам – летным дубинам – никоим образом? Не думал, нет? Небось, возмущался еще! Клял зажравшихся бюрократов наверху. А ведь это оттого, что слишком вы – мудозвоны летающие – дорого обходитесь. Куда дороже пехотинцев. Вы наша золотая пуля. Ведь как обычно-то? Является зеленый летёха к месту службы. Денег ему Родина-мама отваливает до фига и больше, кредиты всякие без процентов, да еще льготная очередь на всяческие ценности. К примеру, автомобиль «Запорожец». Или, что хуже, добрый папаня – какой-нибудь начальник главка – сынку-лейтенанту в честь окончания военвуза – бух! – вот вам, пожалуйста – «жигуль»! Потом – дело молодое. Девки от погонов падают, да еще и машина. Пьянки, гулянки и, наконец, автомобильное ЧП. Спрашивается, на кой ляд Родина-мама гору народных денег вкладывала, учила этого дебила-летчика? На эти деньги в какой-нибудь совхоз можно было дорогу провести. И ведь не запретишь приказом. Как можно?! У нас же, туды ее в качель, социалистическая демократия! Почему остальной народ может богатеть, а военному, вот, нельзя? Усекаешь проблему, сраный ты капитан-лейтенант? Вот и изобрели отмазку, хоть для самых дорогих дитяток Его Величества Социализма – военных пилотов. Не дают им права на вождение за государственный счет. А ты что сделал, срань?!

– Совсем я не срань, товарищ адми…

– Рот пока заткни, капитанишка! – рявкнул Тетерятников так, что стены кабинета чуть прогнулись. – Ты что сделал, котяра ты блудливый?

– Да не водил я машину, товарищ адми…

– Слова пока тебе не давали, чудо морское! Прикрой хлебало поживей, а то я щас встану!

Адмирал пугал своими габаритами и в сидячем положении, потому совсем не хотелось, чтобы Тетерятников поднимался. В офицерской среде крейсировали слухи, что Тетерь – как кликали адмирала – еще и в морду мог дать, прямо в кабинете, так что Ген решил помалкивать.

– Машину он не водил, ишь! – пробасил Тетерятников. – Уж лучше бы ты паровоз там водил. Ты ж хуже делал, мститель ты ограниченный! Ты ж лично лазал по горам этим фолклендским. Да еще и в перестрелках участвовал. Ты ж, гаденыш, подвергал свою жизнь бестолковому риску, понимаешь, нет? Тебя что, просили? Ты что – дешевая рабочая сила – десантура какая-нибудь? А если б тебя там пришлепнули, хрюкалка ты эдакая? Ты ж летчик, баранина! Ты ж чертову уйму денег стоишь, больше, чем многие самолеты. А ты, мать-перемать, полез в сухопутную кучу-малу. Ты в своем уме, деревянная башка? А если б тебя там угрохали за так? Ты, супермен хренов, когда стрелять-то обязан? Только защищая себя лично! Ты был в отряде, там целая копна местных вояк для любезного прикрытия твоей задницы. Ты зачем, гнида недоношенная, делал работу за этих дешевых пареньков?

До Александра Гена наконец дошло, за что его отчитывают и обзывают. За те самые подвиги, которыми он вовсю гордился.

А Тетерь никак не мог остановиться:

– В тебя, бандит лысый, Родина вложила миллионы народных рублей, а ты, промокашка вонючая, ты…

– Я не лысый, товарищ адмирал, – вновь решился возразить Ген.

– Что?!! – рявкнул Тетерь. – Ах ты, перец фаршированный! Не лысый?! Сейчас сделаю лысым! Щас вот парикмахеров вызову, они тебя быстренько…

Однако Тетерятников ограничился только словесными оскорблениями. До солдат-парикмахеров и рукоприкладства дело все же не докатилось.

Да и погоны с Александра Валериановича Гена не сорвут, не направят в дисбат и не понизят в должности. Дело ограничится выговором. Странная формулировка: «Строгий выговор за участие в сухопутных боях без санкции командования» станет всегда и всюду вызывать интерес у начальников строевых служб и командиров частей по прибытии Гена на очередное место службы. А после его кратких пояснений, в которых не будут прямо упомянуты ни Фолклендские, ни Мальвинские острова, Александра начнут уважать.

117-й элемент. Старые ракетные кони

Теперь вся концентрированная мощь взлетала. А почему б не взлететь, раз есть хороший повод? Явление из соседней вселенной таких же реактивных сестричек. Мощь взлетала, дабы осуществить задумку, вложенную в нее еще при рождении – обняться с этими сестричками на радостях так сильно, чтобы не выдержали и лопнули даже атомные структуры. Вот как обняться! Чтобы плеснуло наружу пятьдесят, а лучше – сто килотонн счастья. Этой мощи – антиракетам марки А-350 – повезло. Их не разобрали в утиль, не распилили и не бросили в конвертер, не выколупали нейроны транзисторов и медные жилы нервов, не выскребли порох из ускорителей, и даже не выкрали из упрямо заостренной головы самый дорогущий, куда там золоту, металл – уран. Не выкрали и не отстреляли остатки из далекой от Москвы полигонной ПУ, в качестве мишени для своих же, более продвинутых и все еще совершенствующихся близняшек. Их пощадили. Не только их, всю структуру. Даже морально состарившиеся, тяжеленные восемнадцатиметровые, всем интересующиеся тарелки РКЦ-35 не отключили от электромагнитного питания, и не соскоблили с их волноводов потребную по формулам серебряную пыльцу. А кто-то очень бережливый, заботящийся об общем романе страны гораздо больше, чем о маленькой повести собственной жизни, не слил топливо из громадного корабельного дизеля, упрятанного в подвал и запускаемого при боевой работе. И все это очень и очень хорошо, ибо наступила, наконец, пора той самой работы – боевой.

Теперь заточенная в скальпель десятка угловых секунд электромагнитная силища магнетронов протыкала земную атмосферу и таранила космос, натыкаясь на пришельцев из какой-то другой – злой вселенной. Ну что же, их надо было встретить, и обнять на как можно больших дальностях. И для этого тут, в Мире-2, вокруг Москвы-2 имелись все средства.

Восемь чудовищных станций дальнего радиолокационного обзора «Дунай-3» уже приняли предварительный сигнал от громадин «Дарьял», поставленных на вечное дежурство без смены где-то на дальнем Севере. Похожие издали на наклонившиеся от парадоксального выверта пространства и прислоненные друг к дружке девятиэтажки «Дунаи» включились и пронизали покуда не хмурое небо волнами дециметровой длины. Так требовалось, ибо приземный космос обязался расцвести невиданным количеством ядерных бутонов, а радиоволны метрового калибра чувствительны к ним, как светские дамы к икоте кавалера. Они морщатся, вздыхают, и некоторое время находятся в ступоре. Где-то порядка получаса. Вот и локаторы-метровики тоже, а ведь за это время как раз и успевает начаться и закончиться игра ракетными воланами через полюс.