Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

— Глазами вашими чистыми любуюсь. Послушайте, шеф, вы вообще представляете, что такое «бог» и за кем вы охотитесь?

Нужно признать, отрицать и вилять Вейль не стал. Очень спокойно пожал плечами:

— Это старый бог, практически бессильный. Имеет смысл его опасаться и соблюдать осторожность, но не к чему так уж панически бояться. Справимся.

Катрин фыркнула:

— Я не собираюсь с ним справляться. Я уважаю богов. Старых и юных, злых и добрых, всех и каждого. О чем и собираюсь заявить немедленно. Сейчас спущусь и объясню. Я очень искренняя девушка.

Вейль помолчал, потрогал себя за ворот и кивнул:

— С чего мне спорить насчет искренности? Я-то верю. Поверит ли он или тот, кто считает эту дыру своим логовом? Кстати, вы сейчас вообще в своем уме-то?

— Кто бы спрашивал.

— Речь же не обо мне. О вас беспокоюсь. Можете не верить, но тоже искренне.

— Понятно, еще нужна вам прислуга.

— И это тоже, — не стал отрицать шеф. — Но мы не о том говорим. Кто бы не был здесь внизу, он мертв. И уже давно. Вы уверены, что вот так спуститься и побеседовать с мертвецом — разумная и обоснованная идея?

— Это не идея. Зов души. Но объяснять и медлить не собираюсь, а то штаны испачкаю, — Катрин вынула из-за пояса оружие, сунула шефу. Почти бегом добежала до шурфа, зажгла свечу, надела респиратор, проглотила ругательство, вернулась к Вейлю, забрала ятаган (едва ли пригодится, но все же спокойнее). Остатки археологической экспедиции в молчании наблюдали за этой жалкой суетой. Катрин поправила перчатки, ухватилась за репшнур и, оберегая свечу, соскользнула в мрачную тишину…

…Кончилась узость шурфа, подошвы сапог мягко толкнули пол. Желтый колеблющийся огонек свечи казался естественным, здешним, со стен печально косилась длинная череда идущих в никуда. Неожиданно к Катрин вернулось спокойствие. Нет, момент ответственный, но ничего такого…

Архе-зэка укрепила свечу на камне и преступила к тому, с чего имело смысл начать. С приветствия и честного представления незваной гостьи. Катрин присела, раскрытые ладони легли на стену…

Ответ был мощным: накатил волна неясных шепотов, почти захлестнула…, и медленно отхлынула. Э… Да, совсем не то, что ожидалось. Впрочем, нужно учесть масштабы миров. Совсем не то. Всего лишь… океан грусти…

Катрин сидела на корточках, опираясь руками о камень. Как странно: уже не чужое, но и не свое. Мимолетная гостья. Торопится домой, извиняется. Все вежливо, понятно, не очень-то кому нужно. Здесь старый мир, уже с трудом способный себя защищать.

Саркофаг уплывал в темноту и никак не мог уплыть. Красивая в нем когда-то покоилась женщина, сильная. Легкие остатки тела никогда не найдут, кто-то спрячет. И это хорошо. Наверное, случаются мертвые, желающие столетиями красоваться в музейных витринах, но Катрин таких покойников еще не встречала. Впрочем, где мы, а где некромантия? Нет шансов пересечься в жизни, ну и слава богам.

Прощайте. Катрин подняла повыше свечу, обводя взглядом не такой уж большой склеп, кивнула величавому бабуину. И вздрогнула, увидев на стене ползущую к обезьяне фигуру. Как-то раньше в глаза не бросалась. Жалкий человечек, распростертый ниц, стреноженный оковами, чем-то похожим на спущенные штаны. И на морде штришки царапин. Да, нет, просто похож…

Стало как-то нехорошо. Ну чистая же была стена. А эта ничтожная фигура вообще продуманную композицию разрушает. Впрочем, доползет и сгинет. Да ну его к такой-то бабуинской матери, туда ему и дорога…

Катрин, извинилась перед предками бабуинов, пряча недостойную поспешность, двинулась к шурфу и чуть не наступила на фотоаппарат. Да, забрать, а то намусорили. Пришлось чуть задержаться, замести косынкой наглые следы на пыли. Заодно аккуратнее уложила кости — вор, конечно, но тоже местный, прижился.

Все, наверх…

Архе-зэка выбралась из шурфа, положила аппарат, принялась сматывать репшнур. Профессор, ахнув, устремилась к бесценной технике (не факт, что работающей).

— Где-то минут сорок, — сообщил шеф, пряча часы.

— Барахлят? — равнодушно спросила Катрин. — У меня вот тоже начались проблемы, фотик под кости закатился, едва отыскала.

Вейль смотрел испытывающе. Архе-зэка пожала плечами в экспедиционном фирменном стиле «да откуда мне знать?». Не срослось рандеву с богом, не объяснились. Может, занят, может тоже… ушел насовсем.

Экспедиция вернулась в Луксор вовремя. Солнце садилось, а сегодня бродить в потемках, вспоминать склепы и безжизненные долины, вовсе не хотелось. Лошадей бросили на окраине: домой побредут или в мустанги запишутся, это уж как захотят.

До пристани дотащились в усталом молчании. Катрин почистила оружие, умылась, переоделась и поплелась на «Неаполь». Спиртное едва ли поможет, но лучше уж с ним и в хорошей компании.

Художник-барон поприветствовал, посмотрел и без промедлений принес бутылку вина.

— Да, так себе выдался денек, — вздохнула шпионка. — Врач у нас пропал, и даже непонятно, что с ним случилось. А гражданка Монтозан, кажется, палец себе сломала.

— И все же напрасно вы ездите без охраны, — осторожно намекнул Денон.

Катрин пожала плечами:

— Какую нужно охрану, чтобы мы пальцы не ломали? Напрасные хлопоты, от судьбы не уползешь.

Бывший барон понимающе кивнул и заговорил о местных лошадях. Отличная тема. И вино на просвет благородное, почти вишневое, пылью ничуть не пахнет. Хочется послушать про лошадей, потом спокойно, без сновидений выспаться. Вернуться домой хочется. Есть у этого проклятого Египта какая-то окончательная граница или нет?

[1]Посещая знаменитую Долину Царей, искать фигурирующие в тексте гробницы бессмысленно — их нумерация и местоположение злонамеренно искажено сертифицированными специалистами от официальной завравшейся науки. Рекомендуем обращаться в честное независимое турбюро «Лагуна-Amphibia-Тravel» (прим. перевод.).

[2]Бабан (Баби) «Бык бабуинов» или «вождь бабуинов» — один из загробных демонов мрака и тьмы, препятствующего прохождению умершего в загробный мир.

[3]Асо — темнокожая царица Эфиопии, о которой современной науке исчерпывающе известно: была красива, коварна и загадочна.

[4]Речь о Говарде Картере (1884–1939) английском археологе и египтологе, открывшем в 1922 году гробницу Тутанхамона, и о последовавших смертях членов исследовательской группы. История о Проклятии Тутанхамона сомнительна со многих сторон, да пока руки не дошли разобраться (прим. перевод.)

Глава шестая. На другом