Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Гимн ХХIII

Озарением Дуда Святаго прогоняется в нас все страстное, как тьма от света; когда же Он сокращает лучи Свои, мы подвергаемся нападению страстей и злых помыслов.

Свет Твой, Христе мой, озаряя меня, оживляет и возраждает, ибо видеть Тебя есть жизнь и воскресение. Но как (происходят) действия Твоего света — я сказать не могу. Однако я (самим) делом познал и знаю, Боже мой, что хотя бы я (находился) в болезни, в скорбях или печалях, хотя бы содержим был в узах и в темнице, и (томим) голодом, хотя бы объят был, Христе мой, еще более тяжелыми и ужасными (обстоятельствами); свет Твой, возсияв, все это прогоняет, как тьму, и Божественный Дух Твой внезапно делает то, что я бываю в покое и свете и в наслаждении светом. Я знаю, что скорби суть как бы дым, помыслы — тьма, искушения — стрелы, заботы — мрак, страсти же — звери, от которых Ты, Слове, некогда освободил и избавил меня, мало–по–малу озарив меня Твоим Божественным светом. И ныне, хотя я нахожусь среди всего этого, Ты, Христе Боже мой, хранишь меня неуязвимым, покрывая Твоим светом. Но так как я весьма часто претыкаюсь, ежечасно согрешая, так как превозношусь и прогневляю Тебя, то нуждаюсь в благоутробном Твоем наказании, Христе мой, действие котораго сильно ощущаю в себе, чрез удаление покрывающаго меня Божественнаго света. Ибо как по захождении солнца наступает ночь и тьма, и все звери выходят на добычу, так и когда свет Твой перестает покрывать меня, тотчас (окутывает) меня житейская тьма, покрывает море помыслов, звери страстей снедают меня, и я уязвлен бываю стрелами всевозможных помыслов. Когда же, движимый состраданием, Ты опять сжалишься (надо мною) и услышишь мои плачевные вопли, и вонмешь воздыханиям, и примешь слезы, и восхочешь призреть на смирение мое — того, кто согрешил непростительно; то видим бываешь вдали, как восходящая звезда, и мало–по–малу расширяешься (не Ты сам так изменяешься, но ум раба Твоего к зрению открываешь) постепенно все более и более, и видишься, как солнце. Ибо когда убегает и исчезает тьма, я думаю, что приходишь Ты — вездесущий. Когда же Ты, Спасителю, всего меня окружишь, как и прежде, когда всего меня покроешь и всего обнимешь; тогда я освобождаюсь от зол, избавляюсь от тьмы, искушений, страстей и всевозможных помыслов, и исполняюсь благости и веселия, наполняюсь радости и несказаннаго благодушия, видя страшныя таинства и необычайныя чудеса, видя то, чего ни око человеческое не видело и не могло бы видеть, ни ухо — слышать, и что на сердце смертных отнюдь не восходило (I Кор. 2:9). От этого я сильно изумляюсь и прихожу в изступление, и совершенно отчуждаюсь всего, что — на земле, непрестанными гласами восхваляя Тебя, Боже мой, и замечая в себе самом необычайное изменение и (необычайный) способ заступления всемогущей руки: как озарением и явлением одного света Твоего Ты прогнал всякую печаль, исторгнул (меня) из мира и, таинственно соединившись со мною, немедленно возстановил меня на небе, там, где нет ни печали, ни воздыхания, ни слез, ни змия, жалящаго в пяту, и показал мне нетрудною и безскорбною ту жизнь, которая для всех людей противна, тесна, с трудом проходима, или вернее сказать непроходима. Ибо кто из людей когда–либо мог или возможет быть на небе, с телом или без тела, и на каких крыльях (туда) возлетит?

Илия взят был на огненной колеснице, и прежде него Енох — не на небеса, а в (некое) другое место, (хотя) и не сам по себе, однакоже был преложен. Но что — это (в сравнении) с тем, что бывает в нас? да и возможно ли вообще, скажи мне, сравнение тени с истиною, или духа служебнаго и рабскаго с Духом владычественным, вседетельным и Божественным, утверждающим и укрепляющим всякую тварную сущность? Ибо все прочее суть твари, а Он один — Творец, как нераздельный от Отца и Сына также. Сии три суть Бог, ибо Троица — един Бог. Она осуществовала все, Она создала все, Она сотворила в мире по плоти для спасения нашего Слово и Сына Отчаго, нераздельнаго от Отца и Духа. Он же воплотился поистине чрез наитие Духа и сделался тем, чем не был, человеком подобным мне, кроме греха и всякаго беззакония, Богом вместе и человеком видимым для всех, имея Своего Божественнаго Духа соприсущаго (Ему) по естеству, Которым Он мертвых оживлял, слепым отверзал очи, прокаженных очищал, бесов изгонял. Претерпев крест также и смерть и воскресши Духом, Он вознесся во славе и обновил путь на небеса всем несомненно верующим в Него; и Всесвятаго Духа обильно излил на всех, показывающих веру от дел, и ныне обильно изливает Его на таковых. Чрез Него Он обожает тех, с которыми тесно сочетался, неизменно изменяет их, показывая из людей чадами Божиими, братиями Спасителя, сонаследниками Христу, Богу же наследниками, Богами, пребывающими с Богом в Духе Святом, хотя и связанных одною только плотию, но духом свободных, которые легко совосходят со Христом на небеса и стяжали там полное гражданство в созерцании благ, коих не видели очи.

Итак, что такое огненная колесница, восхитившая Илию, и что такое преложение Еноха по сравнению с этим? Я думаю, что как море, разделенное некогда жезлом, и манна, сошедшая с неба, суть только образ, и все это были символы истины: море — крещения, манна же — Спасителя; так и то суть образ и символы этого, имеющаго несравненное превосходство и славу, поскольку несотворенное по природе превосходит сотворенное. Ибо манна, называемая хлебом и пищею ангельскою (Псал. 77:24—25; Исх. 16:4), которую люди те ели тогда в пустыне, прекратилась и исчезла, и они все, евшие ее, умерли, не приобщившись жизни. Плоть же Владыки моего, будучи обоженною и полною жизни, всех ядущих (ее) соделывает причастниками жизни и делает безсмертными. Не проводит их Искупитель мира и чрез пучину морскую и не переселяет из Египта в другую страну, опять приносящую людям тленные плоды, не повелевает нам даже и странствовать в продолжение сорока лет, дабы получить обетованную землю; но крестившихся с несомненною верою и причащающихся вместе с тем плоти и крови Его вскоре возводит от смерти к жизни, от тьмы к свету и от земли на небеса. Совлекши меня сперва тления и смерти и всего меня освободив с ощущением и познанием [того], Он — что поразительнее всего — показал меня новым небом и (Сам) — Творец всего вселился в меня, чего не сподобился никто из древнейших святых. Ибо некогда Он говорил чрез Божественнаго Духа и силою Его творил чудеса; существенно же Бог никоим образом ни с кем не соединился, прежде чем Христос Бог мой не сделался человеком. Ибо, восприняв тело, Он дал (нам) Своего Божественнаго Духа, и чрез Него существенно соединяется со всеми верными, и это единение бывает неразлучным.

Увы мне! (ибо я тяжко воздыхаю о заблуждении людей) как мы не верим Христу? как не последуем (за Ним)? как не желаем той жизни? как не вожделеваем богатства Его некрадомаго и нетленнаго, ни нестареющейся славы, ни (вечнаго) пребывания с Ним? как, прилепляясь к тленному, мы думаем спастись, не любя Христа более (всего) видимаго и не надеясь быть с Ним по смерти, но оставаясь безчувственнее поленьев и камней? Но, о Христе мой, избавь меня от этого (добровольнаго) безумия и научи любить Тебя — жизнь всех верных. Ибо Тебе со Отцом и Божественным Твоим Духом, как Царю и Творцу всех, Богу и Владыке, подобает слава и хвала, честь и поклонение ныне и всегда во веки веков. Аминь.

Гимн XXIV

О том, что иногда учитель, заботясь об исправлении ближняго, увлекаем бывает в находящуюся в том слабость страсти.

Помилуй меня, Господи, помилуй меня, единыйСпасителю, от младенчества меня покрывший,Премного мне, сознательно согрешившему,Своею благостию все милосердно простивший,Исторгший меня от ужаснаго и суетнаго мира,От сродников и друзей, и непристойных удовольствий,Удостоивший меня находиться здесь, как бы на горе,И показать мне дивную Свою славу, Боже мой,Исполнивший меня Божественнаго Твоего Духа, Христе мой,И всего меня насытивший духовным просвещением.Ты Сам нераскаянную (неизменную) благодать Твою, Боже мой,Подай мне рабу Твоему, наконец, всецело.Не отними (ее), Владыко, не отвратись, Создателю,И не презри (меня), Ты однажды поставивший меня пред лицом Твоим,Учинивший между рабами Твоими, запечатлевшийПечатию Твоей благодати и Своим меня наименовавший.Не отвергни меня снова, не сокрой сноваСвета лица Твоего; и меня покроет тьма,Поглотит бездна и раздавит небо,Превыше котораго Ты возвел меня, Спасе мой,И с Ангелами, лучше же с Тобою — Творцом всегоСопребывать удостоил, и сорадоваться с Тобою,И видеть несравненную славу лица Твоего,И досыта наслаждаться неприступным светом,И радоваться и веселиться неизреченным веселиемЧрез сожитие, Владыко, с Твоим несказанным светом.Наслаждаясь неизреченным тем светом,Я веселился и радовался с Тобою, Творцом и Создателем,Созерцая неизъяснимую красоту лица Твоего.Когда же я снова низвел ум свой на землю,То, просвещенный Тобою, Владыко, не смотрел на мир сей,Ни на вещи, находящияся в мире.Но был превыше страстей и забот,И вращаясь в (житейских) делах и обличая зло,Не приобщался, как прежде, человеческим злобам.Замедлив же среди них, предпочел их (всему) прочему,И связавшись, Владыко, с любителями словопрений,В надежде исправления причастился злобыИ тьмы, увы мне! и страстей приобщился безумно,И схваченный (этими) дикими зверями, бедствую (ныне).Ибо желая других избавить вреда от них,Я сам первый сделался добычею зверей.Но, предварив, сжалься, но, ускорив, избавиТого, кто попал к ним ради Тебя, Человеколюбче.Ибо по заповеди Твоей я положил, Милостиве,Душу свою несчастнейшую за братий своих.Итак, хотя я уязвлен, но Ты можешь уврачевать меня, Спасе.Хотя я несчастный взят врагами пленником,Но Ты Сам, как сильный и крепкий,Можешь избавить (меня) одною Твоею волею;Хотя я схвачен челюстями и лапами зверей,Но когда Ты явишься, они тотчас умрут, и я жив буду.О великий в щедротах и неизреченный в милости!Сжалься и помилуй меня падшаго.Я опустился в колодезь, (чтобы) избавить ближняго,И вместе с ним и сам пал; правосудный Спасителю,Не оставь меня до конца лежащим во рву.Подлинно знаю я повеление Твое, всемилостивый Боже мой,Что должно непременно избавлять брата от смертиИ от уязвления грехом, но чрез грехНе погибнуть с ним, что и случилось со мною несчастным.Я пал по легкомыслию, понадеявшись на себя самогоИ его даже избавить и себя также,А если нет, то ожидать вверху и оплакивать павшаго,И сколько есть силы, бежать от падения с ним.Но и ныне возстави и возведи из пропастиИ постави меня, Христе, на камне заповедей Твоих,И снова покажи мне свет, котораго мир сей не вмещает,Но (который) вне мира, и видимаго света, и воздухаЧувственнаго, и неба, и всего чувственнагоСоделывает, Спасителю мой, созерцающаго его.И тот вне ли тела, или совершенно в теле,Не зная, Боже, в тот час,Думаю же, что будучи тогда как бы невещественным светилом,И сияя красотою умнаго Солнца,Не может чувственно видеть своего света,Но видит только Его одного — незаходимое Светило,Созерцая неизъяснимую красоту Его славы,И сильно изумляясь, не может познатьИ уразуметь этого способа созерцания,Каким образом или где, неизъяснимо существуя,Он видится, и желая [обитать] во святых, ограничивается.Но (вот) это знаем все мы, посвященные в таковыя таинства,Что поистине вне мира тогдаБываем и пребываем, доколе видим то,И снова находимся в теле и в мире.Вспоминая же о радости, и о том свете,И о сладостном наслаждении, плачем и сетуем;Подобно тому как грудное дитя, видя матьИ вспоминая о сладости молока, кричит и плачет,Доколе, схватив [грудь], досыта не насосется его.Этого и мы ныне просим, об этом умоляем ТебяИ црипадаем, (чтобы) получить то неотъемлемо, Спасителю,Дабы мы и ныне питались, Всемилостиве, от этогоХлеба, умно нисходящаго с небаИ сообщающаго жизнь всем причащающимся (его),И отходя и совершая шествие к Тебе,Имели бы (его) спутником, и помощником, и избавителем,И с ним и чрез него приведены были бы к Тебе, Спасителю.Он и на страшном суде грехи нашиПокроет, Владыко, чтобы не открылись ониИ не были явны для всех Ангелов и людей.Но да будет он нам и светоносным одеянием,И славою, и венцом во веки веков.

Гимн XXV