Тело сдал — тело принял. Книги 1-7 - Александр Борисович Шорников

как можно скорее старались преодолеть эту опасную степь. Один раз им пришлось обходить развалины города, уже почти поглощённого степью. Один из купцов пояснил, что это один из тех городов поклонников Куту, которых боги давным-давно, покарали за их злодеяния.

Город уже был почти невиден под толстым слоем земли и растущей на ней травы и деревьев. Только отдельные фрагменты каменной стены сложенной из массивных блоков, пока противостояли времени.

После полудня они, наконец, выбрались на дорогу, далеко, впереди, по правую руку, уже вставали высокие Туманные Горы, получившие своё название за то, что их вершины почти всегда были затянуты тучами. Мимо потянулись частые каменные и деревянные столбы, вокруг которых тяжело колыхалась паутина.

Никитин подошёл к одному такому столбу. Порывы ветра колыхали толстое покрывало паутины, небольшие паучки величиной с ноготь большого пальца руки, ловко перемещались по всему столбу.

Вокруг подножья столба лежало много приношений в основном клочки ткани и остатки пищи. Пауки никак не отреагировали на его присутствие, продолжая, носится взад-вперёд, Землянин сплюнул и, дёрнув лошадку за уздечку, пошёл вперёд.

На следующий день ближе к вечеру они вступили в пригороды Бартхеша. Караван разместился на широкой площади которую обрамляли в виде буквы «П» множество одно и двухэтажных зданий. Все прибывшие размещались, кто как хотел. Кто скидывался и брал комнату сразу на пять-шесть человек, те, кто побогаче предпочитали брать комнату на одного. Никитин тоже предпочёл одиночную комнату, ему уже несколько поднадоело общество наёмников и купцов, хотелось немного побыть в одиночестве.

Самые бедные наёмники расположились под навесами и не прогадали, в набитых шерстью перинах на которых спали их более зажиточные собратья, обнаружилось, обычное здесь дело, множество клопов. Никитин тоже столкнулся с этим далеко за полночь. Остаток ночи ему пришлось провести на лавке, к счастью у него был с собой его толстый латексный матрас, так что ночь он провёл довольно сносно.

Хотя, выспаться сегодняшней ночью ему всё равно не дали. Только он разместился на лавке и стал засыпать, как гостиница заходила ходуном. Женский визг и пьяные вопли не затихали часа три, только потом ближе к утру всё постепенно затихло, видимо, у кого-то из их отряда половой инстинкт явно превозмог усталость. А может быть это были другие…Наконец всё стихло, из-за стены до него донёсся сильно ослабленный мужской храп.

Только он начал засыпать, как в дверь начали несильно, но настойчиво барабанить и вкрадчивый мужской голос начал предлагать ему на ломаном торговом, женщин. Никитин сердито отказался и снова заснул. Ближе к полудню в дверь вновь забарабанили, на этот раз свои — пожаловал Зонтер.

Буркнув тому, что бы подождал, Никитин натянул штаны и, приоткрыв дверь, впустил его вовнутрь. Тот ни слова не говоря, положил на лавку тяжёлый мешок. Как было оговорено, Никитин уступил ему один из топоров за тысячу двести золотых, с собой у тысячника было только пятьсот, остальную сумму он обещал отдать в городе.

Деньги ему сейчас не были особо нужны, поэтому он согласился на это, заранее взяв с Большерукого клятву, что тот отдаст остаток денег Линде, в чём тот и поклялся богами. Землянин вполне доверял этому человеку, что тот не обманет его и, пошёл на эту не особо выгодную для себя сделку.

Сергей, так же молча, вытащил из рюкзака топор и отдал ему. Сотник жадно рассмотрел топор, вытащил из под одежды небольшой кожаный мешок, сунул купленный топор туда и, хлопнув Сергея по плечу ушёл, так и не проронив ни слова.

Никитин пересчитал золото, все, оказалось, по честному — ровно пятисот монет. Делать было нечего и Сергей начал рассовывать это богатство по карманам, стараясь плотно набивать монеты в них, что бы они, не звенели при ходьбе.

В комнате он как обычно оставлял только наименее ценные вещи, топоры он положил в рюкзак и, взвалив его на плечи, вышел во двор.

Светило уже поднялось достаточно высоко, но было пасмурно, насыщенные влагой тучи, идущие со стороны Туманных Гор, часто проливались мелким дождем. Сергей огляделся. Их караван пришел в город уже затемно, кроме того, после такого марш-броска ему хотелось только одного — спать. Так что вчера ему было не до осмотра здешних достопримечательностей.

Никитин, позёвывая, начал изучать лавки местных торговцев. Правда, любоваться здесь особо было нечему, никаких архитектурных изысков. Похожие как близнецы друг на друга невзрачные глиняно-деревянные строения, тянулись по всему периметру, только лишь в одном месте виднелись массивные ворота. Всё это больше походило на крепость, чем на дома мирных торговцев. По двору то там, то тут шатались уже изрядно навеселе знакомые ему наёмники из их каравана.

Его появление все встречные встречали радостными воплями и звали с собой, пропустить стакан-другой местного вина. От поклонников Бахуса, Сергей постарался уклоняться под благовидными предлогами и, уловив запах жареного мяса, направился прямо в одно из этих безликих строений.

Зайдя в здешний трактир, он уселся за наименее грязным столом и огляделся. Кроме него здесь с аппетитом грызло кости десятка два мужчин, некоторые из них приветствовали его взмахом руки. Никитин кивнул им в ответ. К столу подошла средних лет женщина в сером одеянии и, скромно опустив глаза, спросила его, что он хочет.

Немного подумав, он заказал курицу, предупредив, что бы она была хорошо прожаренной внутри и не грязной снаружи.

— И что бы блюдо, на котором она была, — было чистым. Моя вера запрещает есть мне грязную пищу. — добавил он.

Почтительно кивнув ему, она удалилась, и полчаса спустя, принесла ему на относительно чистом блюде птицу. Вместе с ней пришёл толстый мужик, со значением потряхивая увесистым кошелём.

Плату здесь предпочитали брать вперёд. Жемчуг здесь не любили, мужик отрицательно покачал головой, а вот на золото набросился сразу, выдав в качестве сдачи три серебряные монеты и два десятка медяков. Задумчиво повертев медяшки со стилизованным изображением паука, Сергей сунул их в карман к жемчужинам. Его предупреждали, что золото местной чеканки очень плохое и его лучшее не брать, а серебро было нормальным. Правда, следовало опасаться фальшивомонетчиков, они случалось, подсовывали серебро с изрядной примесью свинца.

Осторожно откусив кусок мяса, он обнаружил, что здешняя пища приготавливается без пряностей. Он вытащил специи из рюкзака и, посыпав курицу, принялся за еду. Теперь её вкус изменился к лучшему.

Когда он уже заканчивал еду к нему подсели двое местных. Никитин мельком взглянул на них — небольшого роста с большими носами и густой чёрной бородой, они очень сильно походили друг на друга. Позже выяснилось, что