Северное сияние моего сердца (СИ) - Вуди Добковиц

чуть ли не на глаза, он еще раз взглянул на себя в зеркало. Золотые галуны, белая сорочка, черный галстук, брюки такого же цвета, как и китель, черные ботинки. Он не надевал эту форму с того года, как закончилась вторая мировая война.

— Ничего с тобой не случится без очков. Тебе шрам неплохо замаскировали. — Ответила русская, надевая белые перчатки.

Трудно не согласиться. Двойняшки орудовали косметикой не хуже Японии. Штаты хотел выглядеть с иголочки. Ведь это впервые, когда на День победы явилось столько стран в Москву. Кроме него Союз также пригласил Германию, Финляндию, Великобританию и даже Польшу, который изо всех сил сопротивлялся этой поездке. Но Молдавия умела убеждать, и вот он готовится к празднику в соседней комнате. Главное не ударить в грязь лицом.

— You look good in a Marshal’s uniform.*

Его комплимент возымел эффект, щеки россиянки покрылись румянцем. Парадно-выходная фуражка цвета морской волны с цветным околышем, открытый мундир и брюки цвета морской волны, заправленные в сапоги с парадным поясом и белая рубашка с черным галстуком. Еще бы ее старый холодный взгляд васильковых глаз и можно смело говорить, она действительно самый настоящий воин.

— Пойдем. Дед и отец уже, наверное, заждались.

Парад Победы — это своеобразный экзамен и очень важное событие в жизни вооружённых сил.

По Красной площади парадным маршем прошли сводные полки фронтов в порядке их расположения на театре военных действий к концу войны — с севера на юг. В составе сводного полка первого Белорусского фронта особой колонной прошли представители Войска Польского.

Впереди сводных полков фронтов шли командующие фронтами и армиями, несли знамена прославленных частей и соединений. Для каждого сводного полка сводный военный оркестр в составе тысячи четыреста человек исполнял особый марш. Знаменщики с ассистентами несли по тридцать шесть боевых знамен, наиболее отличившихся в боях соединений и частей каждого фронта.

Затем торжественным маршем прошли части Московского гарнизона: сводный полк Наркомата обороны, военной академии, военные и суворовские училища, сводная конная бригада, артиллерийские, мотомеханизированные, воздушно-десантные и танковые части и подразделения.

Американец никогда не видел такого масштаба, такой силы и гордости. А довольный вид коммуниста говорил об успехе данного парада. Российская Империя, он и его дети, гордо приподняв свои подбородки, отдавали честь самым главным лицам праздника — ветеранам, которых по очереди вознаграждали медалями. Последние люди, которые видели эту кровопролитную битву.

Затем был банкет, наполненный приободряющими военными песнями и криками. Женской части оставалось лишь наблюдать, как их мужчины поднимали свои рюмки, говоря о продолжении мирных дней. Только Империя и финн отказались от алкоголя. Один недавно принял лекарство, а второй смотрел за своей беременной женой. Все же третий триместр это не шутки.

— Я отойду ненадолго. — Шепнула Россия мужу и, получив в ответ кивок согласия, поспешила скрыться в коридоре.

Продолжая отмечать юбилей победы, никто, кроме Российской Империи, так и не заметил довольно долгое отсутствие русской. Помня свою внучку очень правильной и расторопной, он не понимал, что она могла делать так долго в ее любимый праздник. Принеся извинения семье и гостям, старик вышел из столовой, желая отыскать пропажу. Однако долго ходить по дому ему не понадобилось, дверь в спальню россиянки была открыта, словно специально приглашала его войти.

Она сидела на краю кровати в полумраке лицом к окну, немного ссутулившись в плечах. Не двигалась и не говорила. Даже не обернулась, когда Империя сел рядом с ней, видя в ее руках отрицательный тест на беременность.

— На тебе совсем нет лица, моя дорогая. — Начал он разговор, глядя на закат через окно.

Никакого ответа, лишь тяжелый вздох.

— Не выходит?

Согласно кивнув, девушка убрала ненавистный ей тест подальше от своих глаз.

— И давно?

— С марта. — Наконец тихо произнесла она, сцепив пальцы в замок. — У Эстонии все вышло, как они и планировали. А я…

Ее голос сорвался, а на глазах, казалось, вот-вот появятся слезы.

— У твоей бабушки тоже были проблемы. — Внезапно сказал Российская Империя, погладив внучку по голове.

Не веря его словам, Россия удивленно посмотрела в темные глаза деда, будто там кроется ответ на все ее вопросы. К тому же он никогда не рассказывал о его жене, а иногда русской было интересно, какая могла бы быть у них бабушка.

— Правда?

— Россия. Твой отец чудом появился на этот свет. Мы очень ждали его. Когда Александра забеременела, она сказала, что это никак божья благодать. Шанс, позволить быть нам хорошими родителями. А этот молокосос отрекся от Бога! Конечно, это его выбор. Но иногда мне кажется, что все же ему надо было больше розг!

Слушая яростную тираду Империи, россиянка слабо улыбалась, обещая никогда не бить своего будущего ребенка, следуя примеру СССР и Нади.

— У тебя, Россия, еще все впереди! Не надо огорчаться. Пойдем. Не будем с тобой прятаться от наших гостей. Лучше веселись.

Взяв послушно своего деда под руку, девушка почувствовала на мгновение, как печаль покидает ее. Семья не оставит Россию одну. Всегда будет поддерживать. И это делает ее только счастливее.

— Я постараюсь вернуться к обеду. — Поцеловал США жену в губы, жалея о том дне, когда он согласился обговорить подробности строительства русской фабрики в ресторане.

— США, это очень важный договор. Не спеши! — в последний раз оглядела она его с головы до ног, убеждаясь в аккуратности и красоте мужа. — Все. Удачи.

Получив еще один сладостный поцелуй, русская дождалась, когда он сядет в машину, а после зашагала на кухню, желая приготовить обед.

В последние дни это было ее спасением от слез и печали. Нарезая овощи, она всегда старалась отвлечься от неприятных мыслей. Включая музыку на кухне, россиянка не поддавалась грусти.

На календаре давно десятое июня, а забеременеть она все никак не может. Ее охватывала паника, говоря каждую минуту о шансе бесплодия. Врач объяснил, чтобы поставить этот диагноз должен пройти год, но девушка почти потеряла надежду стать матерью.

— Mrs. Russia! Your soup is running away!* — услышала она внезапно громкий голос одного из шеф-поваров.

В который раз Россия погрузилась в себя, забыв о настоящем времени. Ее суп испорчен, платье покрыто пятнами, да еще повара обеспокоены ее поведением. Баррикада вот-вот рухнет. Надо срочно уйти в комнату, немного побыть одной и успокоиться.

— Я неважно себя чувствую… Приготовьте, пожалуйста, что-нибудь легкое к обеду.

И не услышав их ответа, она поспешила удалиться из кухни. Быстро шагая в спальню, русская встречала на пути прислугу, которая оживленно здоровалась с хозяйкой дома, однако та проигнорировала их слова, передавая им волнение.