Ночная смена - Dok

  Николаичу некогда, поэтому нотация за самовольную и бесполезную стрельбу короткая.

  Да мы и сами поняли, что сморозили глупость.

  Потом получаем от Вовки.

  Вовка не церемонясь выкладывает Саше все, что думает.

  Оказывается Саша сорвал ему охоту. БТР из нашего прикрытия и впрямь крался на цыпочках буквально сзади и получив приказ Николаича бодро сунулся с другой стороны здания, чтобы аккуратно выйти чужому бронезавру сбоку и сзади. Чувак за пулеметами гарантировал, что вырубит только водителя и стрелка и нам достанется четкий трофей, куда лучше пахнущий, чем 'Найденыш'. А тут какие-то придурки начали из своих пуколок пердеть, чужак развернулся, заметил вылезающего из-за угла Вовку и вдул, хорошо Вовка - гигант и самородок - дернул назад так шустро, что колеса с аж дымом провернулись.

  А теперь после винтортряса - черт его знает, что там с БТР. Корпусов - то тут на заводе и так сотни три.

  Cтранно, но вид дыр в стене так на меня повлиял, что когда мы спускаемся вниз Николаич воздерживается от нравоучений.

  - Близко прошло?

  - А что заметно?

  - Получается так - еще как заметно. Вы бы хоть отряхнулись. В пылище, как мельник. Да и мордасами побледнели. Голова не кружится?

  - Ну, да, близко. Не успели бы залечь - поймали бы. А с головой - все в порядке.

  - Ага, там же кость, чему там болеть. Вроде - все. Негусто тут сил противника было.

  - Что - две группы и все?

  - Три. Одну на подступах емельяненки раскромсали.

  - Какие емельяненки?

  - Позывной у вертолетчиков 'Емельяненко'.

  - Гм... А откуда эти вертолеты и кто такой этот Емельяненко?

  - Вертолеты - гвардполк под Приморском. А Емельяненко - что действительно не знаете?

  - Не знаю.

  - Бои без правил. Чемпион. Красиво ведет бой, по - мужски. Бьет метко - редко, противники потом не встают. Видно командир у них - поклонник.

  - Ну да, видел как БТР они уделали.

  - Что за ребячество! Делать больше нечего - под прицелом в окно высовываться!

  - Ну я не в окно - я в дырку от пули...

  - Глупость! А еще бы раз влепили?

  - Не, они по Вовке уже лупили.

  - Вот же олухи царя небесного! Хороши! Счастье, что у людоедов за пулеметами нучок сидел...

  - Николаич, честно, выводы мы сделали.

  - Да уж, хотелось бы верить.

  Вовка возвращается расстроенный. Опять напускается на Сашу и его с трудом успокаивают. Решает все Серега, заявивший, что не факт - кто бы в кого попал - пулеметчик из Вовкиного БТР или его противник.

  - Парень божился, что попадет!

  - Похоже тебе девушкой бы родиться, Вовик. - иронично заявляет Серега.

  - С чего это девушкой? - ерепенится Вовка.

  - А клятвам веришь. Детский сад, штаны на лямках! С первой очереди поймать в проекции стрелка и водятла - это тебе не баранку крутить! Я и то бы клясться не стал на встречных-то курсах. А ты уши похоже развесил, как маленький. Честно слово.

  - Все равно обидно до усрачки!

  - Что, все вдрызг?

  - Ну не все. Но ремонта там до Евгении Марковны!

  - Это кто такая - покупается наивный Саша.

  Вовка несмотря на свой незначительный рост ухитряется глянуть на более высокого Сашу сверху вниз:

  - Это - Бенина мама!

  - А Беня кто такой - продолжает тупить Саша. Все невольно прыскают.

  - Ну это эвфемизм называется. Типа елкина хвоста или ешкина кота. - пытаюсь я спасти положение.

  Ребята начинают откровенно ржать. Напряжение боя отпустило, накатила расслабуха. Саша смущается.

  - Ты б Вовик все ж поконкретнее. Мыть-то там много, это ясно, а по железу что?

  - Двигло цело. А пулеметы гавкнулись. Патроны я правда помылил - вон в сумке.

  - Не побоялся, что кто тяпнет?

  - Рагу не кусается. А там - рагу. Кто мог - удрал.

  - Охотнички. Пойдем-ка пройдемся - заявляет пришедший с улицы сапер.

  - А что?

  - Арифметика. Было три группы. Одна попала вертолетам на зубы за заводом, в лесу. Вторая - вон стоит и лежит. А третью мы по дороге подловили, в пешем строю. Это что значит?

   - Получается так, что тут где-то еще БТР стоит исправный и заправленный.

  - И мы знаем - где.

   - Язык рассказал?

   - Ага. Полезный язычок попался.

   - Это хорошо, когда полезный.

   Наш язык, который не Шахерезада никоим разом, начинает мычать и возить ногами по грязному полу. Мутабор заинтересованно смотрит на него, потом поднимает зубастую харю:

   - Хессих! Фффреффя!

   - Мины. Очистка. - спокойно отвечает сапер.

   - Ххеррня! - коронным словом опровергает морф, показывая свою дырявую лапу.

   - Проблема. - так же невозмутимо парирует спер показывая свой целый сапожище.

   Мутабор как-то съеживается и отворачивается.

   - Так, тут кого оставляем?

   - Этих двоих, доктора - и Саша пусть тоже тут будет на связи. Лекарь ухитрился рацию раздавить.

   - Интересно как?

   - Ну умеючи можно и член сломать.

   - Тоже верно. Тогда от нас - тоже язык и в усиление два человека. Все, двинули, а то обскачут.

   Второй язык - тот кого удалось взять единственного из выбежавшей нам навстречу группы - старается забиться подальше от морфа. Его конвой - а наше усиление располагается у двери недвусмысленно взяв на прицел вход - мало ли кто явится. Старший из них - седой полноватый мужик глазами показывает Саше на морфа, держи его, дескать. Саша перемещает ствол автомата.

   Морф этого не замечает по-моему. Он вытащил из под пальто детские ручки и сидит, поглаживает их своими лапами. По-моему он задумался, если можно такое сказать про эту страхолюдину. И то, как он поглаживает эти детские мертвые ручонки, приштопанные к его груди - как то сильно действует на меня. Бывают такие моменты, когда словами и не объяснишь, что почувствовал. Глупо получится. Или фальшиво. Только после этого по-другому себя ведешь.

   На Пулковских у найденного нами в осыпавшемся блиндаже бойца - с молодыми крепкими зубами - нашли копеечное круглое зеркальце. Такие продавались перед войной и мы встречали их часто - сантиметров восемь в диаметре, стекляшка сзади защищает зеркальный слой, под стекляшкой - какая- нибудь картинка, а скреплено все жестяной рамочкой. Боров перед тем, как выкинуть эту фигню в отвал просто по привычке теранул пальцем, а потом махнул нам рукой. Зеркало уже все съелось, а вот с обратной стороны оказалось с тремя маленькими фото на обороте под стеклышком - мужчина в железнодорожной тужурке, женщина в платочке и молоденькая симпатичная девчонка в пилотке.

  А кроме вязаных шерстяных носков прокрасивших кости голеней синим цветом да горстки пуговиц больше ничего и не было у бойца. Так и не поняли - тогда я еще понятия не имел, как определять принадлежность скелета к мужскому или женскому типу - была эта девчонка с фото или ее дружок.