Ведьмы Плоского мира - Пратчетт Терри Дэвид Джон

— Со мной такое почти каждый день случается, — мрачно заметил Ткач.

Пекарь принюхался.

— Слушайте, а ведь правда пахнет снегом. Чуете? Такой резкий запах…

Кровельщик прилег и положил голову на руку.

— А я вот что скажу… Если б точно знать, что моя старуха выйдет замуж за другого, а мои оболтусы наконец отвалят и перестанут обжирать мою кладовую, — честно говоря, я бы стрелой примчался сюда с одеялом. У кого кувшин?

Джейсон сделал глоток укипаловки и сразу почувствовал себя значительно лучше. Видимо, едкая жидкость добралась-таки до нервов и растворила их напрочь.

Однако, собравшись с силами, он все же вынес на общий суд заманчивое предложение:

— Эй, ребят, у меня в кузнице охлаждается в корыте еще один кувшин. Ну, что скажете? Может, все пойдем туда? Ребят? Эй, ребят?

Но в ответ он услышал только храп.

— Эх, ребята…

Джейсон встал.

Звезды в небе закружились.

Джейсон мягко упал на спину. Кувшин вылетел из его рук и покатился по траве.

Звезды ярко мерцали, а ветер был холодным и пахнул снегом.

Король обедал в одиночестве, то есть, иными словами, он обедал на одном конце стола, а Маграт — на другом.

Однако им все же удалось встретиться у камина, чтобы выпить по бокалу вина.

В такие моменты они не знали, что сказать друг другу, поскольку еще не привыкли проводить время в обществе другого человека. Таким образом, разговоры их были весьма загадочными.

И касались в основном предстоящей свадьбы. Королевская свадьба отличается от свадьбы простолюдинов. Во-первых, у вас уже все есть. Традиционный список свадебных подарков, включающий полный комплект столовых приборов и столовый же сервиз на двенадцать персон, выглядит несколько неуместно, если у вас уже имеется замок с таким количеством полностью обставленных комнат, что многие пришлось закрыть, и в них даже, в строгом соответствии с теорией эволюции, развились особые виды пауков. Но вы не можете попросить гостей сложиться и подарить вам, скажем, Армию в Красно-Белых Мундирах, чтобы она подходила к обоям на кухне. Члены королевской семьи, когда женятся, получают либо мелкие подарки, типа замысловатых яиц с часовым механизмом, либо громоздкие, крупные предметы, типа герцогинь.

Во-вторых, есть еще список гостей. Даже на обычной свадьбе с ним возникают значительные сложности, и трудности эти связаны с престарелыми родственниками, которые истекают слюнями и потеют, братьями, которые становятся агрессивными после первой же рюмки, и разными людьми, которые не разговаривают с другими людьми из-за того, Что Те Сказали О Нашей Шэрон. Это что касается обычной свадьбы, а члены королевской семьи вынуждены иметь дело с целыми странами, которые становятся агрессивными после первой рюмки, с целыми королевствами, которые Разорвали Дипломатические Отношения с другой державой, после того как Кронпринц Сказал Это О Нашей Шэрон.

Тем не менее Веренсу удалось со всем этим разобраться, однако следовало еще учитывать проблему различных видов, населяющих Диск. Гномы и тролли, живущие в Ланкре, неплохо ладили друг с другом, поскольку не имели общих дел, но слишком большое их количество, собранное под одной крышей, особенно если спиртное течет рекой и особенно если оно течет в направлении гномов, могло привести к тому, что одни принялись бы Отрывать Руки другим опять-таки потому, что Их Предки Сказали О Нашей Шэрон.

Ну а в-третьих…

— Как та девушка, которую сюда принесли?

— Я велела Милли присматривать за ней. А что там делает эта парочка?

— Понятия не имею.

— Но ты же король.

Веренс смущенно поежился.

— А они — ведьмы. Что-то не хочется задавать им лишние вопросы.

— Почему?

— Они же могут ответить. И что мне тогда делать?

— О чем хотела поговорить с тобой матушка?

— Ну, ты знаешь… так… о всяком.

— Не о… сексе?

Лицо Веренса вытянулось — так обычно выглядит человек, который готовился к лобовой атаке, но вдруг узнал, что что-то мерзкое происходит за его спиной.

— Нет! Что ты… А почему ты спрашиваешь?

— Нянюшка пыталась дать мне материнский совет. Мне ничего не оставалось делать, кроме как прикинуться дурой. Подумать только, они относятся ко мне как к неопытной девчонке.

— О нет, ни о чем подобном мы не говорили.

Некоторое время они молча сидели рядом с огромным камином, оба красные от смущения.

— Э-э… а ты заказал эту книгу? — немного погодя спросила Маграт. — Ну, ту самую… с гравюрами?

— О да. Да, заказал.

— Ее уже должны были прислать.

— Почтовая карета приезжает раз в неделю. Завтра, наверное, будет. Мне самому надоело бегать наперегонки с Шоном, чтобы перехватить ее.

— Ты — король. Можешь приказать ему не бегать.

— Мне не хочется это делать. Он так остро все воспринимает.

Огромное полено, горящее в камине, хрустнуло и развалилось надвое.

— А разве можно заказать книги об… этом?

— Можно заказать книги о чем угодно.

Оба, как по команде, уставились на огонь. «Ей не нравится быть королевой, — подумал Веренс. — Я это вижу. Но когда выходишь замуж за короля, становишься королевой. Так во всех книгах сказано…»

А Маграт тем временем думала: «Он был таким милым, когда носил колпак с серебряными бубенчиками и спал на полу перед дверью хозяина. Тогда я могла разговаривать с ним, ничего не стесняясь…»

Веренс хлопнул в ладоши.

— Ну, похоже, мы все обсудили. Завтра будет тяжелый день, приезд гостей и все такое прочее.

— Да, день будет длинным.

— Почти самым длинным. Ха-ха.

— Да.

— Наверное, грелки в наши постели уже положили…

— Шон научился с ними справляться?

— Надеюсь. Во всяком случае, больше одеял я навалить на себя не могу.

Зал был действительно большим, тени прятались по углам, собирались кучками.

— Должно быть, — очень медленно произнесла Маграт, не отрывая глаз от пламени, — в Ланкре было не очень много книг. До этого времени.

— Грамотность — великое дело.

— Люди как-то обходились без них.

— Да, но делали все неправильно. Все по старинке да по старинке…

Маграт смотрела на огонь. «Ну да, с фантазией в Ланкре всегда было туго», — подумала она.

— Что ж, пора уже ложиться, как ты думаешь?

— Думаю, ты права.

Веренс снял два серебряных подсвечника и зажег свечи вощеным фитилем. Один подсвечник он передал Маграт.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Они поцеловались, развернулись и разошлись по своим спальням.

Простыни на кровати Маграт как раз начинали дымиться. Она вытащила грелку и выбросила ее в окно.

А потом с ненавистью посмотрела на свой гардероб, который почему-то одновременно служил и уборной.

Маграт, вероятно, была единственным человеком в Ланкре, которого волновали проблемы биопереработки. Все остальные придерживались простого принципа: сгниет все, что угодно — только время дай.

Дома у Маграт — вернее, там, где она раньше жила — уборная располагалась в дальнем конце сада. Маграт она нравилась. Ведерко золы — и все проблемы решены. К тому же в уборной на гвоздике висел прошлогодний «Ещегодник», который всегда можно было почитать, заскучав, а на двери был красивый вырез в виде виноградной грозди. Раз в несколько месяцев Маграт копала другую яму и просила кого-нибудь помочь перенести будочку на новое место.

Но что представлял собой местный гардероб, он же туалет? Это была небольшая ниша с деревянным сиденьем, расположенным над квадратным отверстием, которое вело в самый низ крепостной стены, в своего рода яму, где раз в неделю происходила биопереработка посредством органо-динамического процесса, более известного под названием «Шон Ягг и его тачка». Это Маграт еще могла понять. Это некоторым образом вписывалось в общую теорию знати и простонародья.

Но что ее шокировало, так это крючки и вешалки в уборной, которая почему-то служила еще и гардеробом.