Глиняный бог - Анатолий Днепров

Известно, что физики–теоретики не очень‑то часто превращаются в экспериментаторов. Злые языки утверждают, что теоретиками становятся именно те, у кого руки “не в дугу”. И вот однажды в конструкторское бюро, где я работаю, приехал один бледнолицый парень и начал заплетающимся языком говорить о том, что мы задерживаем выполнение одного заказа для его университета. Парень был очень бледным, очень нервным, и когда он говорил, его длинные тонкие пальцы беспокойно теребили кончик черного шнурка, повязанного вместо галстука.

Анечка, наша секретарь, розовощекая девчонка с хитрыми насмешливыми глазами, долго смотрела на этот тонкий шнурок и, обратившись ко мне, сказала:

— Витюга, неужели сейчас в столице мужчины подвязывают ботинки пестрыми галстуками?

Парень остолбенел, быстро взглянул на свои ботинки, и его бледное лицо стало покрываться красными пятнами. Мне стало его жаль.

— Да вы не волнуйтесь. Скажите, какой ваш заказ, и я сейчас проверю.

— Заказ? Ах, да… Это — кварцевый колпак, эксикатор для лаборатории профессора Вирейского…

— Для Вирейского? Для “мнимой оси”? — воскликнул я.

Тонкие губы парня скривились в улыбку.

— Вы его знаете?

— А как же! Слушал лекции по теории относительности.

Парень часто закивал головой.

— Да, он самый… Заказ нужно выполнить очень срочно. Вы даже не подозреваете, как срочно нужен этот колпак…

Я покопался в чертежах, после позвонил в технический отдел, затем навел справки в опытном цеху и, наконец, связался с отделом сбыта.

— Молодой человек, — обратился я к посетителю из университета. — Ваш кварцевый колпак готов, упакован, и завтра будет отправлен на товарную станцию…

— Хорошо… Очень хорошо… Только знаете… Нельзя ли самолетом?..

— Что вы! — воскликнул я. — Во–первых, это будет дорого, а во–вторых, в вашем договоре…

— Да, да, я знаю… — пробормотал он и махнул рукой.

У выхода из кабинета он вдруг остановился.

— А я могу сопровождать груз?

Я пожал плечами.

— Наверное, только зачем?

Его пальцы снова взялись за шнурок, но, взглянув на Анечку, он отдернул руки и спрятал их за спину.

Не говоря ни слова, он вышел.

И тут‑то я вспомнил, что теоретики редко превращаются в экспериментаторов. Я вскочил из‑за стола и помчался за парнем.

— Где вы остановились? — спросил я, догнав на проходной.

— Пока нигде.

— Поехали ко мне. Я живу в общежитии, один на целую десятиметровую комнату.

Он взял свой чемоданчик, и мы зашагали по единственной в нашем поселке улице.

— Значит, работаете у Вирейского? Кстати, давайте познакомимся. Виктор.

— Олег. Работаю у Вирейского.

— А зачем ему этот колпак? Ведь он теоретик.

— Был… Сейчас у него лаборатория.

— Чем он занимается?

— Да так… Всякой всячиной…

Понятно, решил я, секретная работа. До общежития мы дошли молча.

— Располагайтесь, как вам удобно. Столовая на первом этаже. А я побегу и договорюсь с железной дорогой, чтобы вам разрешили сопровождать груз.

— Пожалуйста!

С Олегом мы встретились только поздно вечером. Он расположился на пустой койке и лежал, глядя в потолок, закинув руки за голову.

— Привет!

— Добрый вечер…

— Все в порядке. Поезд отходит в десять утра. Вам надлежит быть у дежурного по станции в девять.

Олег облегченно вздохнул.

— Да чего вы так волнуетесь из‑за колпака, — сказал я, раздеваясь. — Ничего с ним не случится.

— Да я не из‑за колпака, — вздохнул Олег.

— А из‑за чего?

— Вирейский… Он, видите ли…

— Не умрет ваш Вирейский, — попытался я его ободрить.

— Как вы сказали?

Олег приподнялся и вытаращил на меня огромные черные глаза.

— Я говорю, не умрет. Подождет…

— А вы разве знаете?

— Что?

Теперь я уставился в этого странного парня.

— Что Вирейский…

Я вскочил с койки.

— Н–не знаю, н–не знаю… — пробормотал Олег.

Мне на секунду показалось, что сотрудник Вирейского того… Наступила тягостная пауза. И тут я ляпнул непростительную глупость.

— Если он умер, то наплевать ему на этот колпак, даже если он и кварцевый…

Реакция была фантастической. Олег вскочил с койки, как дикая кошка, прыгнул на меня и закричал:

— Ложь! Я здесь не при чем! И еще не известно, может быть, он и жив! Или, по крайней мере, будет жив… Или оживет!

Я торопливо встал и начал одеваться. “Может быть, сбегать за доктором?” Олег часто дышал, его лицо перекосилось как от нестерпимой боли.

— Послушай, парень, успокойся, расскажи толком, что с тобой. Может быть, я смогу чем‑нибудь помочь.

Он внезапно обмяк.

— И все же во всем виноват я…

Это прозвучало, как окончательный приговор, не подлежащий пересмотру. Мы сели рядом, и я положил руку на его вздрагивающее плечо.

— Ну, ну же, давай, рассказывай, — попросил я как, можно мягче.

После долгой паузы он начал совсем шепотом.

— Все началось с движений вдоль оси “Ф”…

— Вдоль оси?

— Ну да… Это было последнее открытие профессора. Ось “Ф”, может, слыхали?

— От Верейского я слышал про разные оси, ось “Т”, ось “X”, ось без названия, а об “Ф” не слышал.

— Это — потрясающее открытие. Буква “Ф” — это значит “форма”…

— Форма? Непонятно.

— Каждое физическое тело имеет форму.

— Да.

— И эта форма может быть разной.

— Ясно.

— Форму можно менять.

— И это понятно.

— Многообразие всех форм одного и того же тела образует плотное непрерывное множество или еще одно измерение, в котором может существовать физическое тело…

— Это уже менее понятно.

Олег посмотрел на меня с сожалением.

— Представьте себе железный куб определенной массы.

— Представляю…

— А теперь представьте себе, что вы нашли способ из этого куска железа лепить все что угодно, как из пластилина… Масса остается одна и та же, железо одно и то же, а форме вы можете придавать любое значение…

— Значение? — удивился я.

Да. Вдоль оси “Ф” каждой форме будет соответствовать своя точка, своя координата…

“Типично вирейские штучки. Мнимая ось!”

— Очередная абстракция? — усмехнулся я.

— Ничего подобного! Прибор был построен и выдержал испытания… В стеклянный колпак помещается любое тело. Отсутствие энергетического поля соответствует началу координат. Дальше вы начинаете перемещать тело вдоль оси “Ф”. Для этого нужно изменять энергосодержание поля и его структуру. Тело на ваших глазах медленно меняется…

Я начал смутно догадываться, о чем он говорил.