Алхимик в Пустыне - Лана Туулли

Клеорн не стал слушать — он вдруг заметил в бурлящем потоке воды чье-то тело и со всех ног бросился на помощь.

— Напа Леоне?! — ужас Клеорна, испытанный при виде маленькой гномки, трудно передать. Здесь, посреди Пустыни?! Она?! А где же…

Гномка позволила вытащить ее на берег, перевернулась, устроилась на мокром песке и принялась шумно отплевываться. Следом за ней из потока выбрался молодой человек, серебристо-зеленый от усталости.

— Где Далия?! — закричал Клеорн. — Только не говорите, что не знаете! Как вы вообще оказались в этом водопаде?! Где она?! Как вы очутились в Эль-Джаладе?! Почему здесь?! Где она?!!!

Он подскочил к гномке, рывком поставил на ноги, когда же Напа покачнулась и чуть не рухнула, подхватил ее на руки и затряс, как тряпичную куклу.

— Эй!!! — закричал кто-то возмущенный.

— Хогри! — предупредил второй голос, располагающийся где-то на уровне щиколотки инспектора.

— Эй, оставь мою сестру! — возмутился Ньюфун, подходя ближе. Его малость пошатывало; от субстанций, с которыми познакомился, будучи проглоченным той громадной тварью, клёпочки на куртке и шлем начали тускнеть, и всё это вместе взятое не добавляло воинственному Кордсдейлу хорошего настроения. Да, весьма вероятно, что Напа заслужила порку — оказаться в Пустыне! А ему, родному брату, ничего не сказала! — но порку родственную, а не какую-то там человеческую…

— Где же Далия? — снова повторил Клеорн. — Госпожа Кордсдейл, где она?! Вы же всегда действуете сообща, как нитка и иголка, где она?!.

Фриолар прищурился, протер глаза и с усилием поднял руку, указывая на водяной поток.

Клеорн бросился против течения, забравшись по пояс в холодную воды. На секунду он перепугался, когда увидел лишенное красок, белое лицо мэтрессы с закрытыми глазами; во вторую секунду Клеорна пронзило искрой служебного долга — он узнал в мужчине, поддерживающем алхимичку, его высочество… Впрочем, в этом не было ничего удивительного, так что приступ ревности, охвативший инспектора в третью секунду, легко погас — ведь всем известно, что принц Роскар ходячая энциклопедия подвигов, хорошо, что подвернулся вовремя, спас утопающую…

Клеорн вытащил Далию на берег, принялся хлопать по щекам, мешая мэтру Лео оказать первую помощь.

— Далия, как вы? Вы живы, ответьте!

Она приоткрыла глаза, обвела всех полубезумным взором, закашлялась…

Забыв о привычной сдержанности и требованиях этикета, Клеорн порывисто обнял девушку и заговорил о том, как он счастлив, как он волновался, ну зачем она так — уехала, а его не предупредила, что ей не следовало оказываться в гуще магических войн, что он очень рад увидеть ее живой, что интеллект до добра не доводит, что он знал, он чувствовал — ей нужна его помощь, что Далия должна обещать ему никогда больше не лезть в непонятно откуда взявшиеся водоемы без его, Клеорна, страховки, что он безумно рад ее видеть, что она жива — а это главное…

— Ах, Клеорн, — сумела, наконец, вставить словечко в поток благословений Далия. — Ваша любовь сейчас сломает мне кости…

— Хогри, — подтвердила свинка-копилка. Она зашла в Дхайят по колено и теперь сверкала, озаряемая алмазными отблесками переливающейся на солнце воды.

24-й день месяца Барса

Дом мэтра Вига и прилегающая таверна "Песчаный Кот"

Дорогая Фиона!

Мы ещё живы. В это особенно трудно поверить после всех бед и разочарований, которые выпали на нашу алхимическую долю.

Царь Тиглатпалассар оказался банкротом, жуликом и пройдохой. По версии моей сапиенсологини он был человеком совершенно преступного склада характера, а по версии Фри-Фри он собирался построить некую маго-механическую плотину, управляющую течением здешней эльджаладской речки. Потом, как свойственно человекам, не вовремя умер, его великолепный план остался недореализованным и совершенно забылся потомками. Даже статую царя, держащую в руках Золотой Город, прообраз его, Тиглатпалассара, мечты, не сумели сделать, как надо.

Фри-Фри лечит сломанные ребра и вывихнутую лицевую челюсть. Или ключицу? Короче, его крепко приложило, пока нас крутила по сокровищнице вырвавшаяся на волю водичка. Пф! Слабаки вы, люди… Не бейспокойся, его скоро вылечат — здесь, в доме мэтра Вига, сейчас и мэтр Фледегран, и мэтр Аэлифарра, и прочие эльфийские выскочки…

Серьезная гномка вывела последнюю руну и полюбовалась на написанные строчки. Послышались тяжелые шаги и на лавку, на которой сидела Напа, вскарабкался Ньюфун.

— Кому пишешь?

— Фионе, маме Фриолара. Рассказываю, как нас протянуло по всем здешним горам водопадом. Я чуть шлем не потеряла, когда меня из пещеры вытолкнуло, да как понесёт, понесёт!.. Представляешь, я её, в смысле, капельку воды, всего лишь легонько мечом рубанула, а оказывается, сняла чары, которые действовали двадцать столетий! Во как!

— А я, чтоб ты знала, демона победил! — гордо выпятив грудь, ответил Ньюфун. Потом почесал старый шрам на кончике носа и чуть менее уверенно добавил: — Вообще-то, принц выпустил ему кишки, а какой-то маг почти до костей сжег голову, так что когда я доставил внутрь его пасти огненный припас и тот рванул, дело было почти решенное. Но всё равно, я активно поучаствовал в его кончине. Правда, и лошадь постаралась… Как вспомню это жуткое "хрясь!" за спиной — глядь, я уже внутри, там всё в слюнях, кровище; зубы величиной с пони, вонь, гарь — беее… гадость. — Ньюфун поморщился и демонстративно скривился.

— Повезло тебе, Ньюф, — завистливо вздохнула Напа. — Ты у нас теперь герой!

— Да, я такой! — скромно заявил Ньюфун. Потом спохватился: — Только не вздумай маменьке пересказывать подробности моего подвига! Она ж меня убьет!

— Тогда и ты не говори, что мои поиски сокровищ древнего царя закончились провалом. И вообще — мало ли, кто мог устроить водоосвобождение? Фри-Фри там рядом стоял, вполне вероятно, именно он учудил какой-нибудь алхимический взрыв, из-за которого река вернулась… А я тут совершенно ни при чем!

— Договорились.

Брат и сестра пожали руки, скрепляя соглашение, и Напа вернулась к письму.

Далия наглоталась воды в жутком количестве. И замерзла. Теперь у нее кашель, который обостряется, когда в дом Вига забегает с очередным докладом инспектор Клеорн. Мэтресса начинает жутко кашлять, жаловаться на ломоту в коленках и жжение в груди, а Клеорн прыгает вокруг нее, приносит с рынка фрукты и дыни, рассказывает случаи из своей сыщицкой жизни — даже, кажется, в стихах. Фри-Фри реагирует на такие визиты едким смешком, Лотринаэн высоко поднимает брови и говорит что-то о том, что у каждого преступления должно быть соответствующее наказание и о косах, которые сталкиваются с камнем. Совершенно не понимаю, при чем тут сельское хозяйство! Хорошая коса, которую можем сделать мы, гномы, рубит любой камень! Ну, почти любой — если вдруг она столкнется с головой какого-нибудь принца Роскара, я поставлю все-таки на принца.