кости, выкорчевать и её, и всё изнутри, да и где-то всё же передумала. Успела!.. Когда же и правая, в свою очередь, цельная и… белая: такая бледная, что и почти прозрачная. «Хорошо, что я — не “амбидекстер”!.. Только — правша». Смущается!.. Стыдится, всё ещё проходя стадии принятия. И не только собой, но и окружающими. «Да и что ванну — не закрыла: перегреваюсь же и падаю в обморок. Что уж может быть хуже, правда? Может!». И только же тут доходит — за младшую сестру: что и слезинки-то не обронила, будто и выплакав же всё до. Так ещё и затем проносится мысль — уже о её надломленности, если и не «сломленности», после увиденного: окровавленного тела старшей и самой крови, кровавой воды и в ванной!.. Но и уже она — не соглашается; прямо-таки и всё же прочитав по лицу, глазам; и тут же говорит, что пусть старшая и за «главную»: но когда та нет — она да. Обе же — из детдома. Сёстры!.. Отобранные и буквально у родителей: за вредные привычки. Держатся — вместе! Да и ещё когда та ещё повзрослела — взяла опеку над ней… вместе же со своим, на тот же всё и момент, парнем. Но тот — недолго продержался: в роли «отца» и… в принципе. Изменил и сам ушёл!.. Оставив её — одну: с квартирой и… ребёнком. С двумя жизнями — на одной! Всё накатило. Все навалились и!.. Не сдержалась. А она, в свою же очередь, не испугалась. Не успела! Помнила же, ещё и от той, что: чтобы ни случилось — паниковать нельзя. Обежала весь их дом!.. А это был — день: многие были — ещё на работе. Нашла взрослую, не старую, пару, что и сами недавно потеряли сына: но помогали им; и они же им — в ответ. Дома была лишь жена, но и она же — медсестра: в «ночную»; когда же и муж, врач-хирург, наверняка на операции. Всё же попросила позвонить не ему, так в скорую и помочь достать, привести в сознание и до приезда их ту. И пусть он так и не смог, не сорвался; да и не должен был; но всё закончил своё и сам же принял её: пока они же были «у них» дома и ждали вестей. Теперь же — она не может чувствовать и даже почти уже шевелить этой рукой: раскромсала же сухожилия и соединительные ткани; не говоря уж о венах. Кисть — только ампутировать. И нужно — носить протез!.. Но та — не хочет: винит и, ругая, наказывает себя этим. Да и страшные они — протезы! И вдруг девушка вспоминает, что как-то брала на рекламу, в виде исключения; сама же и ребята вокруг неё не пользовались и не пользуются этим, нельзя было хотя бы и примерно оценить работоспособность на и для всех, как и пользу / вред, имея, так или иначе, то, что и в силу определённых же обстоятельств утеряли другие, не чужие, всё такие же особенные и исключительные, индивидуальные личности; но и определённо же «совмещая полезное с приятным», ведь ещё и безвозмездно; да и они же — пользуются или будут, захотев поменять обычное и простое на «не», этим, а значит, пригодится; активные тяговые и бионические протезы и что даже сама «тестила» их на и по датчикам: и помогает им!.. Вновь отправляет на лечение, только уже и полно-плановое, без побегов: с моральной своей и психологической профессионала помощью. А и когда спустя время созванивается с ними, чтобы прийти в гости и не с пустыми руками, не без слёз на глазах, и взаимно, видит, как сёстры сначала в шоке, а затем и, примерив обновку, уже сражаются-борются на левых руках и как подаренный ею же бионический протез исправно справляется и выполняет свои функции!
«Насилию. нет»
(Cover — «Алиса в стране не чудес» / domiNo; Оммаж — Этому и не только центру, объединяющему именно людей; и сосуществующему вопреки «не»; которые хотят, чтобы отношение к проблеме насилия изменилось; «Не стала!», «Бисквитный торт»)
Издав книгу, автор, девушка, даже и не думала, что именно так и этим же обернутся пустые листы, лишь со строчками, «Для записей» в ней!.. Отдыхая в кафе, она знакомится с девушкой, подошедшей к ней для автографа: не лучше, чем «тень», да и «не хуже», чем дух-призрак. Расписывается, и как обычно же уже всё, вначале: и пролистывает по просьбе «глазами» затем — до конца!.. Видя тут же и на первом же «пустом» листе, огромными буквами — «крик о помощи»: «Помоги мне!». На «такой» же вопрос «С чем, кем?» — получает лёгкий кивок, вроде как ещё и «плечами пожала», и за её же спину: с удержанием обеих своих ладоней на животе. Только сейчас же — заметила!.. Как и то, что и сама же она — была «закупорена» дальше и больше некуда: только лицо, будто бы и по инструкции, «чисто». После чего — уже и сама ей кивает, где-то и на задворках лишь сетуя: что одна, в кои-то веки выбравшись без своих ребят, так ещё и охраны!.. Берёт затем девушку за руку — и идёт вместе с ней к тому самому мужчине: по пути ловя шёпотом — «отчиму». Знакомится крайне аккуратно уже и с ним!.. И тут же спрашивает у него разрешения — позволить его падчерице: проехать с ней и за призом. Придумывая на лету и сразу же — про какую-то акцию; меж делом ещё и перемигиваясь с девушкой — в просьбе подыграть, но и не «переигрывать»; что-то и вроде «сотой подписанной книги». Так ещё и с выигранной экскурсией — по её студии. Ну и, конечно же, с небольшим, чисто символически, денежным бонусом!.. И он соглашается, не видя проблемы. Но и если же только поедет с ними; и не потому, что не «на машине»; не на такси. И при рассадке — просит-таки и сесть «зачинщицу» же саму вперёд, сам же отказываясь от предложения вести; хрен бы там с машиной — человека бы спасти; так ещё и предусмотрительно сажая и свою же падчерицу с собой рядом!.. По дороге — она не сводит взгляда с них в зеркале, видя, как близко они сидят, пусть и смотрят в разные стороны,
