Там, за синими морями… (дилогия) - Елена Кондаурова

– Родственнички! – Сквозь зубы прошипел он, становясь рядом с Ташем.

– Что, достали? – Поинтересовался тот, бросая взгляд на недовольное лицо тестя.

Когда Рил сердилась, она точно так же хмурила брови.

– Троюродный брат покойной жены. Редкая сволочь! – С чувством ответил король. – У нас родню супруга принято ублажать куда больше, чем свою. Слава богине, Рили не придется через это проходить.

– Разумеется. – Кивнул Таш. – Она ведь выходит за человека без роду, без племени.

Голь перекатная, рвань подзаборная.

– Напрасно иронизируешь. – Спокойно отреагировал на подначку король. – Вот коронуешься, поймешь, о чем я говорю. Когда косяком повалят просители, а главное, просительницы… – Он чуть помолчал. – Не хотел я заводить этот разговор до свадьбы, но да ладно. В общем, предупреждаю тебя, как отец сына. Я так долго искал Рили не для того, чтобы видеть ее несчастной. Намек понятен?

Таш тихо рассмеялся.

– Я уж думал, ты мне этого никогда не скажешь! Понятен, успокойся. Я не пацан, чтобы бегать по юбкам. А Рил мне слишком дорого досталась, чтобы я ее не ценил.

Но с этого дня она – только моя. Думаю, этот намек тоже понятен?

Король что-то проворчал, но его слова заглушил хор жрецов, взявший самую высокую ноту. Через секунду пение смолкло, и начался собственно обряд. Один из жрецов встал перед статуей и сделал знак, чтобы к нему подвели брачующихся. К Ташу направились два послушника, и он, разволновавшись неожиданно для себя, пошел за ними. Король хлопнул его по плечу, и Таш был благодарен ему за поддержку.

Впрочем, волнение быстро сошло на «нет», стоило Рил встать рядом и посмотреть на него ясными зелеными глазами. Надо же, совсем, как у отца. Действительно, глупо думать, что она сознательно ему врала, скорее всего, просто не знала. Одна из волнистых светлых прядок, как всегда, выбилась из прически, и Таш осторожно заправил ее обратно. В роскошном материнском платье его девочка была чудо как хороша. Ладно, так – значит, так. В конце концов, разве это плохо, что она нашла родню? Ну, и что, что король? Могло быть и хуже.

– Ну, что, женимся? – Спросил он.

– Женимся. – Выдохнула она.

Рил хотела еще что-то сказать, но стоявший перед ними жрец недовольно глянул на нее, и она не стала.

– В мире едином, двумя сотворенном, – развернув древний свиток, торжественно заголосил жрец, – Мужчиной и женщиной одухотворенном, Всегда существует то, что лежит, По разные стороны общей души:

Свет ясного дня и темень ночИ,

Жар от огня и прохлада воды,

Сладкое счастье и горечь беды,

Только муж и жена – дети общей судьбы…

Обещанная королем коронация Таша тоже не заставила себя ждать и состоялась уже через две недели после свадьбы. Именно столько времени понадобилось на то, чтобы в Силлеен съехалась вся многочисленная королевская родня. Дворец, да и вся столица, гудела по этому поводу, как растревоженный улей. Еще бы, столько новостей и событий не сваливались на ее жителей за последние несколько лет. И нашедшаяся прямо в центре Силлеена принцесса, и ее скоропалительное «подтверждающее», как объявили народу, замужество, но все это переплюнула новость о коронации никому не известного иностранца. Впрочем, несмотря на активно выражаемое недоумение, выражать неудовольствие действиями своего короля подданным не приходило в голову. Его величество был здесь в своем праве – его дочь, следовательно, кому хотел, тому и отдавал. Тем более что править будет все равно она, а не ее супруг. Но сплетни и предположения строились всякие, особенно, когда официально объявили, что память ее высочества не совсем в порядке. Юной принцессе, тут же превратившейся в глазах подданных в невинную жертву жрецов ненавистного Храма, сразу простили все прегрешения на сто лет вперед, включая сюда никому не известного и страшного, как смертный грех, супруга.

Несмотря на такое доброжелательное отношение к себе подданных, Рил с большим трудом приспосабливалась к жизни во дворце. Слишком хорошо она помнила свой предыдущий опыт, чтобы чувствовать себя в нем нормально. Саора, конечно, помогала ей, как могла, но новоявленная принцесса все равно предпочитала прятаться у себя в комнатах вместо того, чтобы заново знакомиться с наводнившими дворец родственниками.

Ташу в этом плане было проще. Он по целым дням пропадал на работе и гонял там благородных пацанов, вымещая на них недовольство переменами в своей жизни. Нет, конечно же, он не был недоволен женитьбой на Рил, об этом даже речи не было. Рил – это Рил. Но то, что он должен был теперь играть роль принца… Это как-то не вписывалось в его представление о себе. Да что он будет делать во дворце, если реальной власти ему все равно не светит? Менять наряды? Не то, чтобы эта власть была ему так уж нужна, но должен же мужчина чем-то заниматься? За свою долгую жизнь он как-то не привык бездельничать.

От полного разочарования в новом статусе Таша спасла именно работа. Ему вдруг подумалось, что на основе кучки вот этих бегающих с высунутыми языками недорослей он мог бы создать небольшую, но вполне боеспособную армию. Эх, как он пожалел, что Зарк уплыл так рано, и он не успел в письме попросить Франю собрать и погрузить на «Ласточку» всех его учеников, которые оставались в Вангене, и привезти сюда! Тогда дело пошло бы гораздо быстрее. Но это ничего, все еще поправимо. Нужно только дождаться Франю. О том, что его старый друг может не захотеть иметь с ним теперь ничего общего, Таш старался не думать. Смирился же он с происхождением Саоры, даст богиня, смирится и с его новым титулом. А чтобы смирился наверняка, Таш кое-что придумал. Вряд ли король откажет ему в такой малости.

Наконец, день коронации настал. С утра на дворцовой площади толпился народ, а в самом дворце яблоку было негде упасть. Рил все утро нервничала и не подпускала к себе никого, кроме Саоры и привезенных с собой четырех служанок. Они помогали ей одеваться после того, как занимавшийся ее прической парикмахер закончил свою работу и откланялся, что новоявленная принцесса восприняла с искренним облегчением. Создание прически отняло столько времени и сил, что Рил уже чувствовала себя вымотанной.

По протоколу она должна была идти в церемониальный зал в сопровождении короля, а не Таша, и это очень портило ей настроение. Ее супруг, чья поддержка была ей необходима, должен появиться там позднее, сопровождаемый офицерами собственного гвардейского полка, которые заодно принесут ему присягу. Сейчас он одевался у себя, и его отсутствие Рил ощущала почти физически.

Со дня свадьбы у нее лежал на душе камень. Таш не поверил, что она из другого мира. Он поверил ее так называемому отцу, который считал, что ей подтерли и изменили память в Храме. Честно говоря, в глубине души Рил грешным делом и сама иногда думала: а может, оно и в самом деле так? Кто их знает, этих жрецов? Ведь никаких доказательств своего неанаррского происхождения у нее нет, и взять их неоткуда. А так все было бы логично – Храм всего лишь убрал ненужную фигуру с лирийской политической доски.