Буря мечей - Джордж Мартин

Кровные всадники Дени так рвались с ним сразиться, что между ними едва не дошло до драки.

— Кровь моей крови, — сказала им она, — ваше место здесь, подле меня. Этот человек — назойливая муха, не более. Если не обращать на него внимания, он скоро уедет. — Агго, Чхого и Ракхаро — храбрые воины, но они еще молоды и имеют слишком большую ценность, чтобы ими рисковать. Они ее лучшие разведчики и не дают распасться ее кхаласару.

— Мудрое решение, — одобрил сир Джорах, стоя с нею рядом перед ее шатром. — Пусть себе этот дуралей скачет взад-вперед, пока у него лошадь не охромеет. Вреда от него никакого.

— Как сказать, — возразил Арстан Белобородый. — Войны выигрываются не одними мечами и копьями, сир. Бывает, что у двух войск сила равная, однако одно обращается в бегство, а другое нет. Этот воин вселяет мужество в своих и роняет семена сомнения в наших.

— А если наш боец ему проиграет, — фыркнул сир Джорах, — какие семена посеет это?

— Тот, кто боится сражений, не одерживает побед, сир.

— Речь не о сражении. Даже если этот дурак будет побит, Миэрин нам ворот не откроет. Зачем рисковать чьей-то жизнью понапрасну?

— Понапрасну? Я бы сказал по-другому: ради чести.

— Ну, довольно. — Дени только их перебранки недоставало помимо прочих забот. Миэрин представляет опасность куда более серьезную, чем этот белорозовый, осыпающий их бранью герой, и она не позволит сбить себя с толку. Ее войско после Юнкая насчитывает больше восьмидесяти тысяч, но солдат в нем и на четверть не наберется. Остальные… сир Джорах называет их ходячими ртами, и скоро эти рты начнут голодать.

Великие господа Миэрина отступали за городские стены, собрав с полей все, что можно, и предав огню остальное. На каждом шагу ее встречали обугленные поля и отравленные колодцы. Хуже того, к каждому указательному столбу вдоль прибрежной дороги от Юнкая они приколачивали по ребенку. Маленьких рабов прибивали еще живыми, вспарывая им животы и неизменно вытягивая одну руку в сторону Миэрина. Даарио, возглавлявший авангард, отдал приказ снимать детей, чтобы Дени их не увидела, но она запретила ему это делать, как только узнала об этом. «Я хочу их видеть, — сказала она. — Хочу увидеть всех до единого, и сосчитать их, и заглянуть им в лица. И запомнить».

Когда они дошли до Миэрина, стоящего у слияния реки с морем, она насчитала сто шестьдесят три ребенка и снова дала себе клятву взять этот город.

Бело-розовый герой дразнил их около часа, осмеивая их мужское достоинство и понося их матерей, жен и богов. Защитники Миэрина на стенах поддерживали его одобрительными криками.

— Его зовут Ознак зо Паль, — сообщил Дени Бурый Бен Пламм, явившись на военный совет. Бен был новый командир Младших Сыновей, избранный своими же товарищами. — Я был телохранителем у его дяди, прежде чем вступить в отряд Сыновей. Эти великие господа — просто скопище гадов. Женщины еще ничего, но если посмотришь не так и не на ту, можешь жизнью поплатиться. Я знал одного малого, Скерба, так ему этот Ознак печень вырезал. И еще сказал, что защищал, мол, честь дамы — Скерб, мол, обесчестил ее глазами. Возможно ли обесчестить женщину одними глазами, спрашиваю я вас? Но дядька у него — первый богач в Миэрине, а отец командует городской стражей, вот мне и пришлось улепетывать, пока он и до меня не добрался.

Ознак зо Паль между тем спешился, поднял свои одежды и пустил струю в сторону оливковой рощи, где стоял среди сожженных деревьев золотой шатер Дени. Струя еще не иссякла, когда подъехал Даарио Нахарис с аракхом в руке.

— Прикажете отрубить эту лейку и заткнуть ему в рот, ваше величество? — Золотой зуб сверкал в его синей раздвоенной бороде.

— Мне нужен его город, а не его жалкий стручок. — Впрочем, Дени уже начинала гневаться. Если и дальше оставлять эти выходки без внимания, ее люди сочтут ее слабой. Но кого же послать? Даарио нужен ей не меньшее ее кровных всадников. Без этого яркого тирошийца ей не удержать в повиновении Ворон-Буревестников, многие из которых были прежде приверженцами Прендаля на Чезна и Саллора Смелого.

Улюлюканье на стенах Миэрина стало громче, и многие защитники, следуя примеру героя, мочились сверху в знак презрения к врагу. Они показывают, как мало страха испытывают к нашему рабскому войску. Если бы у их ворот стоял дотракийский кхаласар, они бы на это не отважились.

— Нужно ответить им на вызов, — снова сказал Арстан.

— Мы ответим, — молвила Дени, когда герой оправил свои одежды. — Скажите Силачу Бельвасу, что он мне нужен.

Евнух сидел в тени ее шатра и ел колбасу. Он покончил с ней тремя глотками и велел Арстану принести меч. Престарелый оруженосец каждый вечер оттачивал аракх Бельваса и натирал его ярко-красным маслом.

Силач Бельвас, прищурясь, осмотрел лезвие, вдвинул его в кожаные ножны и опоясал мечом свою необъятную талию. Арстан принес также и щит — стальной диск не больше хлебной тарелки. Евнух взял его в левую руку, не пристегивая к предплечью на вестеросский манер.

— Приготовь мне печенку с луком, Белобородый, — распорядился он. — Не сейчас — на потом. Бельвас-Силач всегда хочет есть, когда кого-нибудь убивает. — И евнух, не дожидаясь ответа, зашагал навстречу Ознаку зо Палю.

— Почему он, кхалиси? — спросил у Дени Ракхаро. — Он толст и глуп.

— Бельвас был рабом в здешних бойцовых ямах. Если такой человек убьет высокородного Ознака, великие господа будут посрамлены, если же победит Ознак, то Миэрину такая победа чести не принесет. — Кроме того, евнух в отличие от сира Джораха, Даарио, Бурого Бена и трех ее кровных всадников не командует войсками, не разрабатывает планы сражений и не дает ей советы. Он только ест, хвастается и помыкает Арстаном. Без Бельваса она сумеет обойтись — а заодно и убедится, чего стоит защитник, присланный ей магистром Иллирио.

Когда Бельвас направился к городу, по рядам осаждающих прошел трепет волнения, а крики со стен и башен Миэрина разразились с новой силой. Ознак зо Паль снова сел на коня и стал ждать, держа свое полосатое копье торчком. Его скакун нетерпеливо мотал головой и рыл копытом песчаную почву. Евнух при всей своей толщине казался маленьким по сравнению с конным героем.

— Истинный рыцарь сошел бы с коня, — заметил Арстан.

Ознак зо Паль опустил копье и ринулся в атаку.

Бельвас остановился, широко расставив ноги, с маленьким круглым щитом в одной руке и аракхом, предметом неустанных забот Арстана, в другой. Его огромный коричневый живот и обвисшая грудь над желтым шелковым кушаком защищала только кожаная, с заклепками безрукавка, до нелепости крошечная и едва прикрывавшая соски.