Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

В правом крыле замка расположены учебные помещения, классы и кабинеты профессоров.

Спальни персонала занимают неглубокие двухъярусные подземелья.

Слева от главного входа начинается небольшой коридор со ступенями на второй этаж, ведущий к кабинету и комнатам Волдеморта. Мимо этого коридора и сейчас гимназисты, да и многие преподаватели тоже, проходят, затаив дыхание.

Лорд Волдеморт, или профессор Гонт, преподает в Даркпаверхаусе теорию и историю магии.

На этих занятиях не то чтобы боятся пошевелиться — двигаться и отвлекаться даже и не приходит в головы гимназистов. Они внимают.

Врожденный и с годами отточенный талант Темного Лорда овладевать чужим восприятием, завораживать души и сердца, наконец‑то нашел самое гуманное свое применение. Так, как учит Волдеморт, не учит никто.

Его предметы боятся пропускать, но не из‑за возможного гнева необычайного профессора, а потому, что все любят эти уроки. Не просто любят — благоговеют перед тем, как он ведет их. На лекциях Волдеморта гимназисты забывают всё — он умеет приковать к себе внимание и ни на миг не отпускать интереса. Лорда Волдеморта можно слушать часами, не замечая, как идет время.

Изречения его растаскивают на цитаты, о нем говорят с восхищением, но большинство всё равно боится до полуобморочного состояния.

Зато прилежно учатся все.

Зельеварение и трансфигурацию ведут, как читатель уже догадался, Северус Снейп и Анжелика Вэйс. И тот, и другая к тому же являются деканами. Снейп шефствует над Осенними Ангелами[104], первым набором Даркпаверхауса, а Лика Вэйс — над Черными Зверями, гимназистами 2002–го года и самым многочисленным курсом сейчас.

Пробыла деканом в течение четырех лет даже Беллатриса — со второго года, когда набрали старшие курсы, а преподавательский состав еще не устоялся.

Грезящие Драконы[105] мадам Гонт–Блэк улетели в большой мир позапрошлым летом, и с тех пор она не жаждала руководить новичками, тем более с первого курса.

Беллатриса ведет в гимназии уроки самообороны, но лозунг Леди Волдеморт состоит в том, что лучшей защитой является нападение.

Над Огненными Энтузиастами[106], нынешним пятым курсом, главенствует преподавательница заклинаний профессор Хэап. Чрезвычайно тучная женщина, в обхвате размером с полдюжины Гермион, щедро сдобренных мягким расплывчатым салом, Летисия Хэап является отменным специалистом в своем предмете, и преподает его строго и взыскательно.

Ведет травологию и взращивает курс Стеклянных Горгулий[107] эксцентричный профессор Нуакшот, старый ученый и ботаник. Для облегчения своего дела он когда‑то отрастил три дополнительные руки, и теперь у него имеется по две с каждой стороны тела и еще одна на спине. Последняя конечность растет между лопатками и расходится на конце двумя ловкими кистями. Чернокожий мавританец Мелькиадес Нуакшот — виртуозный ученый, но не слишком богатый колдун. Он согласился преподавать ради всех тех материалов, которые будут ему предоставлены в гимназии, но это не сделало его менее ответственным.

Астрономии гимназистов Даркпаверхауса вот уже пятый год учит Падма Патил. Молодая когтевранка окунулась в этот оазис тьмы назло общественному мнению и в поисках престижной высокооплачиваемой работы: она выучилась и стала неплохим специалистом. А в качестве моральной поддержки вместе с Падмой устроилась на работу к Волдеморту ее лучшая подруга и бывшая однокурсница Мэнди Броклхерст.

Профессор Броклхерст ведет курс изучения магглов и является единственной магглорожденной ведьмой во всей гимназии: среди учащихся пока нет таких детишек потому, что они механически распределяются в существовавшие издавна магические школы в зависимости от места рождения, решение же об обучении ребенка в Даркпаверхаусе могут принять только родители. Здесь даже полукровных волшебников совсем мало — таких детей просто боятся отдавать в школу Волдеморта. А магглорожденным и вовсе нет возможности оказаться в гимназии.

Так что Аманда Броклхерст в своем роде уникальна и уж точно необычайно смела и дерзка.

Подруги остаются неразлучны и вместе вот уже второй год приглядывают за Ледяными Отражениями, хотя номинально деканом у тех значится только профессор Патил.

Курс заботы о магических существах ведет в Даркпаверхаусе мрачный и нелюдимый Рабастан Лестрейндж.

Гермиона не успела хорошо узнать человека, два года игравшего роль ее дяди, сразу после амнистии заключенным Пожирателям Смерти после Темной Революции, и не могла теперь с уверенностью заключить, что сделало Рабастана таким — годы Азкабана или исчезновение брата. Но когда Гермиона начала преподавать в гимназии, профессор Лестрейндж уже ходил в личине некоего монаха, отшельника, замкнутого в себе, угрюмого и задумчивого. В нем потух тот огонь, которым когда‑то пылало его сердце, огонь, благодаря которому он предпочел заточение в Азкабане предательству своего Лорда, благодаря которому оставался верен тому многие годы.

Сейчас прежнее пламя едва тлеет, если не угасло вовсе — и остаточной теплоты его хватает лишь на бездушное преподавание. Впрочем, профессор Лестрейндж пять лет пробыл деканом выпустившихся летом Хрустальных Созданий и в этом году принял шефство над очередным пополнением — двадцатью восьмью Агатовыми Драгоценностями.

Профессор Нэсмизидас, преподающая в Даркпаверхаусе гадания и ведущая к выпуску курс Ужасных Всадников[108], заслуживает того, чтобы о ней рассказать подробнее.

В свои семьдесят девять лет эта женщина по имени Амаранта выглядит двадцатилетней девушкой дивной, неземной красоты. Она подобна потустороннему видению, божественному ангелу, снизошедшему на земную твердь по ошибке и стремящемуся вскорости умчаться в заоблачную высь.

Дочь вампира и вейлы, Амаранта не стареет, и печати времени не суждено оставить на ней своего следа.

Но зато неизгладимый след оставила на ее лице хлюпнявка.

Эта тварь, обитающая на болотах, и в неподвижном состоянии похожая на сухую деревяшку (хотя при ближайшем рассмотрении можно заметить когтистые лапы и очень острые зубы), обычно передвигается по болотистой местности, питаясь в основном мелкими млекопитающими, однако любимой пищей хлюпнявки является мандрагора. Укусы сего мерзостного существа оставляют большие раны на лодыжках человека, шрамы от которых ничем невозможно свести.

Амаранте не повезло. Ей было пятнадцать лет в то роковое утро, когда, идя по болоту к деревеньке, в которой обитала ее семья, девушка оступилась и упала аккурат около притаившейся озлобленной хлюпнявки. Тварь впилась в ее лицо и оставила на левой щеке уродливый шрам, от которого полувейле не суждено избавиться до конца своих дней.