Благородный Дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

Он отворил дверь. За ней скрывался крошечный грязный вестибюль, с облупившейся краской на стенах и печальным рядом почтовых ящиков, на которых были указаны фамилии. С превеликим облегчением Грей обнаружил среди них ту, что искал.

Вернувшись к такси и вынув бумажник, он дважды внимательно посмотрел на счетчик и лишь потом расплатился.

Крошечный, вызывающий приступ клаустрофобии, грязный лифт полз вверх, скрипя и повизгивая. На четвертом этаже Грей вышел и позвонил в сорок четвертую квартиру. Дверь открылась.

— Мистер Грей, сэр, какая честь! Молли, его милость приехали! — расплылся перед ним в улыбке Сэм Финн. Высокий здоровенный йоркширец, краснощекий, с бледно-голубыми глазами, бывший шахтер и руководитель профсоюзной ячейки, имеющий влиятельных друзей в лейбористской партии и Совете тред-юнионов. Все лицо у него было в глубоких морщинах и отметинах, в поры навеки въелась угольная пыль. — Вот уж, ей-богу, приятно!

— Благодарю вас, мистер Финн. Я тоже рад познакомиться. Много слышал о вас.

Грей снял плащ и с благодарностью принял предложенное пиво.

— Присаживайтесь.

Квартирка была небольшая, безупречно чистая, обставленная недорогой мебелью. Пахло жареной колбасой, жареной картошкой и поджаренным хлебом. Из кухни вышла Молли Финн. Маленькая и кругленькая, с красными натруженными руками, она была родом из того же шахтерского городка, что и муж, одного с ним возраста — ей стукнуло шестьдесят пять, — такая же крепкая.

— Нечистая сила, — с чувством проговорила она, — мы просто ошалели, когда узнали, что вы собираетесь к нам в гости.

— Наши общие друзья хотели услышать из первых рук, как у вас дела.

— Здорово. Дела у нас хоть куда, — сказал Финн. — Здесь, конечно, не то что в Йоркшире, и мы скучаем по друзьям, по дому тред-юнионов, но есть где спать и что есть. — Из туалета донесся звук льющейся воды. — У нас тут в гостях один друг, с которым, мы думаем, вам будет интересно познакомиться, — добавил Финн, снова улыбнувшись.

— Вот как?

— Ага, — подтвердил Финн.

Дверь в туалет открылась. Большой бородатый мужчина дружелюбно протянул руку.

— Сэм много рассказывал о вас, мистер Грей. Я — Григорий Суслев, капитан советского торгового флота. Я с «Иванова», мое судно проходит небольшой ремонт в этом капиталистическом раю.

Грей пожал ему руку с холодной официальностью.

— Рад познакомиться.

— У нас есть кое-какие общие друзья, мистер Грей.

— Вот как?

— Да, Зденек Ханзолова из Праги.

— О! О да! — улыбнулся Грей. — Я познакомился с ним в прошлом году, когда был в Праге с парламентской торговой делегацией.

— Как вам Прага?

— Очень интересно. Очень. Хотя у меня не вызывают восторга репрессии… и советское присутствие.

Суслев засмеялся.

— Они сами нас туда пригласили. Мы любим присматривать за друзьями. Хотя многое из того, что происходит, мне тоже не нравится. Там, в Европе. И даже в матушке России.

— Присаживайтесь, пожалуйста, присаживайтесь, — засуетился Сэм Финн.

Они сели за обеденный стол в гостиной. Он был накрыт аккуратной белой скатертью, и на нем стояла пятнистая герань.

— Вы, конечно, знаете, что я не коммунист и никогда им не был, — начал Грей. — И полицейское государство не одобряю. Я абсолютно убежден, что будущее за британским демократическим социализмом — парламент, избираемые чиновники и все, что за этим стоит, — хотя нужно признать, что среди марксистско-ленинских идей есть немало стоящих.

— Политика! — неодобрительно произнес Суслев. — Лучше оставить политику политикам.

— Мистер Грей — один из наших лучших представителей в парламенте, Грегор. — Молли Финн повернулась к Грею. — Грегор тоже хороший парень, мистер Грей. Он не такой, как все эти мерзавцы. — Она отхлебнула чая. — Грегор — славный парень.

— Верно, милая, — поддержал Финн.

— Надеюсь, не чересчур, — пошутил Грей, и все засмеялись. — Что заставило вас поселиться в Гонконге, Сэм?

— Когда мы с миссис Финн вышли на пенсию, захотелось посмотреть мир. Чуток деньжат было отложено, да ещё по страховке получили немного и договорились о койке на грузовом судне…

— О боже, как чудно мы провели время, — перебила его Молли Финн. — Так много где побывали в чужих краях. Просто прелесть. Но когда прибыли сюда, у Сэма мало что осталось на кармане, поэтому мы сошли на берег, чтобы сесть на тот же пароход, когда он вернется.

— Верно говоришь, милая, — подтвердил Сэм. — А потом я познакомился с одним человеком что надо, и он предложил мне работенку. — Расплывшись в улыбке, он потер чёрные оспины на лице. — Консультантом на шахтах, которыми он управлял, в одном месте под названием Формоза. Мы туда съездили, но остаться не захотели, поэтому вернулись сюда. Вот и вся история, мистер Грей. Кое-какую денежку мы зарабатываем, пиво здесь доброе, так что мы с миссис Финн подумали и решили осесть тут. Да и дети все подросли… — Он снова расплылся в улыбке, показав явно вставные зубы. — Теперь мы гонконгские жители.

Они продолжали мило беседовать. Грей мог бы на все сто поверить легенде четы Финн, если бы перед отъездом из Лондона не познакомился с их весьма тайным досье. Только очень немногие знали, что уже в течение многих лет Финн — действительный член Британской коммунистической партии. Когда он вышел на пенсию, один из тайных внутренних комитетов направил его в Гонконг с заданием собирать информацию обо всем, что имеет отношение к бюрократической системе и законодательству Гонконга.

Через несколько минут Молли Финн подавила зевок.

— О-хо-хо, как я устала! Пойду-ка спать, с вашего позволения.

— Давай, давай, милая, — поддакнул Сэм Финн.

Они ещё немного поговорили о том о сем, а потом он тоже зевнул:

— Если позволите, я тоже пойду. — И поспешно добавил: — А вы садите, разговаривайте сколько душе угодно. Ещё увидимся до вашего отъезда из Гонконга, мистер Грей… Грегор…

Он пожал им руки и закрыл за собой дверь в спальню. Суслев подошел к телевизору и, усмехнувшись, включил его.

— Вы смотрели гонконгское телевидение? Коммерческая реклама здесь очень забавная.

Он отрегулировал громкость так, чтобы разговаривать было можно, а подслушать нельзя.

— Осторожность не помешает, верно?

— Я привез вам братский привет из Лондона, — негромко произнес Грей. С сорок седьмого года он состоял в коммунистической партии, но во всей Англии об этом знали только человек шесть.

— А я шлю ответный. — Суслев махнул большим пальцем руки в сторону закрытой двери. — Что им известно?

— Только то, что я левый и сочувствую партии.

— Отлично. — Суслев расслабился. Центр поступил очень правильно, организовав эту тайную встречу так тщательно. Роджер Кросс, который ничего не знал о его связи с Греем, говорил ему, что Эс-ай не присматривает за членами парламента. — Мы здесь в полной безопасности. Сэм работает очень хорошо. Мы тоже получаем копии его докладов. И он не задает вопросов. Вы, англичане, народ не болтливый и действуете очень эффективно, мистер Грей. Я вас поздравляю.

— Благодарю вас.

— Как прошла встреча в Пекине?

Грей вынул кипу бумаг.

— Это копия наших секретных и несекретных докладов парламенту. Ознакомьтесь с ними до того, как я уйду, — полный доклад получите по своим каналам. Если кратко, я считаю, что китайцы — стопроцентные враги и ревизионисты. Этот безумный Мао и его приспешник Чжоу Эньлай — непримиримые враги международного коммунизма. Китай слаб во всем, кроме желания сражаться, и они будут биться за свою землю до последнего. Чем дольше вы ждете, тем труднее будет их сдерживать, но пока у них нет ядерного оружия и систем его доставки дальнего радиуса действия, никакой угрозы они не представляют.

— Да. А что торговля? В чем они нуждаются?

— Тяжелая промышленность, нефтеперерабатывающие заводы, буровые установки, химические заводы, сталепрокатные заводы.

— Как они собираются платить?

— По их словам, у них много иностранной валюты. По большей части она поступает из Гонконга.

— Поднимались ли вопросы о вооружении?

— Нет. Напрямую — нет. Они народ неглупый, и мы не всегда беседовали или встречались всей группой. Их поставили в известность насчет меня и Бродхерста, и к нам относились без приязни — и без доверия. Возможно, были тайные переговоры с Пеннивортом или кем-то ещё из тори — хотя вряд ли им это помогло. Вы слышали, что он погиб?

— Да.

— И слава богу. Это был враг. — Грей прихлебывал пиво. — КНР нужно оружие, я в этом уверен. Они всё скрывают, паршивцы.

— А что собой представляет Джулиан Бродхерст?

— Интеллектуал, считающий себя социалистом. Отребье, но на сегодняшний день полезен. Аристократ, «галстук старой школы»[282], — презрительно ухмыльнулся Грей. — Из-за этого будет иметь влияние в будущем лейбористском правительстве.