Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

Акио был не уверен, не оборачивался в сторону, но казалось Таро ничего не ел. Лишь улыбался и отвечал на вопросы сестер. Стараясь отвлечься Акио слушал, о чем говорят Нина и Макото сидевшие рядом, казалось они обсуждают поэзию? Он сморщился, стараясь услышать хоть что-то в этом бесконечном галдеже. Макото достал из внутреннего кармана небольшой сверток и протянул его Нине, девушка читала и ярко улыбалась, не то свет так оттенял блеск ее волос, не то щеки действительно были красными.

— А можно мне взглянуть? — толкая Макото в плечо спросил Акио.

— Да, конечно, — младший широко улыбнулся и получив от Нины сверток, — я сам написал.

Удивительно, но он ни капли не смущался. Акио развернул бумагу и внимательно вглядывался в написанное. Его брови сморщились, но слова непослушно плыли. Он неловко подвинул листок ближе и прищурился. В итоге это не помогло, ни капли. Он улыбнулся, вымолвив что-то не внятное и вернул Макото. Неуверенно разглядывая собственные ладони над столом, у которых совсем не было видно линий.

На следующее утро Акио обнаружил рядом с постелью сверток, внутри были очки и маленькая записка с пожеланием доброго утра. Почерк ему был хорошо знаком.

Он так и слонялся без дела, в чужом доме сложно привыкнуть и быстро найти себе занятие. Все же если бы у Таро было время ему было бы значительно проще.

Вечером семейный ужин повторился, вот только Таро принес еще одно сидение укладывая его рядом. Пока все любопытно выпрашивали у брата кого-же он ждет их яркие улыбки разбились с дребезгом глядя на появившегося в дверях старика Окумура.

Румяное лицо Нины стало безжизненно серым, а блестящие глаза наполнились холодом. Все молча замерли, глядя друг на друга и казалось даже дети прониклись общим настроением. Что уж говорить о двух чужаках так бесцеремонно сидящих среди них. Одно дело Макото, который определенно приглянулся дочери. Другое дело Акио.

— Проваливай от сюда, — холодно сказала Нина.

— Прекрати, дайте ему хоть шанс, — ровным голосом сказал Таро.

Отец постарался гордо расправить плечи, но больная спина не давала этого ему сделать. Он выглядел жалобно и беспомощно. Сестры переглянулись и ничего не говоря кивнули. Старик прошел за стол и сел на место, уготованное ему сыном. Нана, улыбалась и начала нести какую-то чушь, но сегодня никто не поддерживал ее. Жутко давящая тишина.

Все изменил журавлик из бумаги рухнувший в тарелку старику, он вытащил измазанную подделку и внимательно разглядывая перевел взгляд на двух сорванцов которые замерли, вцепившись в воротники друг друга. Круглые зеленые глаза замерли, глядя на дедушку, которого они видели лишь издалека. А вся семья изрядно напряглась.

— Журавль? — хрипло спросил Тору.

Двое довольно закивали и Нита казалось выдохнула.

— Неплохо получился, но кажется крыло заломило, — Тору расправил подделку рядом с собой поправляя ее, двое тут же сорвались и встали за спиной старика выглядывая и ожидая.

Дочь Мины вопрошающе подняла глаза на мать, но та лишь отрицательно покачала головой. Журавлик был исправлен и передан братьям, а позже сделан еще один, чтобы не дрались. Лишь потом в руки маленькой госпоже дедушка протянул дрожащий в его ладонях цветок из бумаги, и широкая улыбка озарившая лицо ребенка кольнула в груди. Постепенно все начали таять. Казалось Тина и вовсе забыла, как дышать лишь широко улыбалась.

— Матушка, смотри, — маленькие ладони протянули Мине цветок и девушка взяла его неуверенно улыбаясь.

— Я тоже в детстве такие делала, потом научу, — она стукнула дочь по носу.

— Ох, я помню твои художества, всю комнату нам завалила, — скрести руки на груди возмутилась Нита, но широко улыбнулась.

— У меня неплохо получалось, — передразнив сестру ответила Мина.

— Правда? Ты никогда не говорила, — впервые Акио слышал голос ее мужа, он в целом предпочитал молчать в этом доме.

— У нее отлично получалось, — шепотом проговорил старик, глядя в свою тарелку.

— Ты разве помнишь? — недовольно закатила глаза Мина.

— Я хранил все ваши подделки, даже убогие от Ниты.

Вновь воцарилась тишина, но это было скорее удивление, сменившееся громким смехом. Нита покраснела и неосознанно начала доказывать отцу о своем таланте. Стало значительно легче. Таро ярко улыбался, а Акио лишь краем глаза смотрел в его сторону боясь наткнуться на прищур старика.

— Ай, да не трогай! — Нана возмутилась, когда Тина пыталась всучить в ее забинтованные руки палочки.

— Ты уже можешь есть сама, просто издеваешься надо мной!

— Я вообще-то пострадала!

— Я тоже, но от чего-то ты не за мной не бегаешь.

— К слову ты действительно пострадала и даже слишком, — вмешался в их разговор Таро, так что сестры тут же смирно сели, — нам не следовало так рисковать тобой.

— Да чего ты, все ведь хорошо, — неловко почесала затылок Тина.

— Твоя стихия слишком сильна, — прошептал старик, — но ты отлично управилась ей для новичка, — он поднял морщинистые глаза на счастливую дочь, расплывающуюся в улыбке. — Думаю стоит перестать ограждать ее от этого и научить ладить со своей силой, — он обратился к Таро.

— Я искал подобных людей, но никто не совместил в себе начало огня и земли, просто не знаю кто может обучить ее.

— Акио, — уверенно ответил старик.

Услышав свое имя из этих уст Акио хотел провалиться под землю, его щеки стали багрово-красными, а душа покинула тело.

— Акио? — приподняв бровь переспросил Таро.

— Его стихия воды не нормальна, она не схожа на другие. Наблюдая за Тиной в тот день я узнавал в ее движениях его, думаю он смог бы помочь ей.

— Он? — Тина брезгливо приподняла губу.

— Да я, — передразнил ее Акио.

— Следует попробовать, спасибо, — Таро кивнул старику.

— Правда сразу возьмём и послушаем его? — Нита все же не разделала излишнее доверие к отцу.

— Едва ли в этом зале найдется человек с большим боевым опытом, мы можем ненавидеть его как отца, но как к заклинателю к нему не придраться, — невозмутимо ответила Мина и Таро благодарно ей кивнул.

Нина весь вечер молчала, а после благодарности Таро недовольно цокнула и вышла прочь, Макото же вышел следом за ней.

В тот вечер Акио сидел на деревянных ступенях под летним навесом и вдыхая прохладный воздух наблюдал за опадающей листвой в саду на заднем дворе. Уверенные шаги и запах жасмина сразу говорили о том, кто пришел составить ему компанию. Таро сел не другой стороне лестницы и не отрывая взгляда смотрел в его сторону. Но тот так и не осмелился повернуться или сказать что-либо. Все тело оцепенело. Они просидели так около часу,