Ареал 4–6: Вычеркнутые из жизни. — Государство в государстве. — Умри красиво - Сергей Сергеевич Тармашев

пошлой. Что он обо мне подумает, если я начну вертеться перед ним в каких-нибудь откровенных тряпках?

– В пределах разумного это обязательная составляющая успеха! – весело засмеялась Кнопка. – Тут главное – тонко чувствовать меру. Но не воспользоваться такой фигурой – преступление! Наш Медведь только в первую очередь командир. А во вторую – нормальный мужик!

* * *

– Показания в норме, – Айболит внимательно разглядывал энцефалограмму, – но само по себе это не дает гарантий! – Он скользнул взглядом по Медведю, лежащему на медицинской кушетке. – Зов приборы не регистрируют. Он определяется лишь по косвенным признакам, и они у тебя налицо!

– Это не Зов, сколько раз говорить! – недовольно поморщился здоровяк, снимая с головы медицинские датчики. – Я СОВСЕМ не хочу отправляться к Фронтовику. Я хочу от него спрятаться.

– Это не аргумент! – немедленно заявил санинструктор. – В своих галлюцинациях ты видишь, как он зовёт тебя. Стало быть, подсознательно ты всё-таки испытываешь Зов! Просто твоё сознание сильнее и не позволяет…

– Виталя, твою душу! – рассерженно перебил его Медведь, усаживаясь на кушетке. – Это не галлюцинации! Ты вообще меня слушаешь?! Он смотрит на меня из этого сраного Эпицентра! Я полтора месяца в ту сторону не глядел, и всё было просто прекрасно, пока эта чертова обезьянка не указала совсем в другую сторону, куда я всегда смотрел без проблем. Но в этот раз Фронтовик снова меня увидел! Я не знал, что он вышел побродить в Зелёную Зону!

– Угу, – согласился Айболит. – А годовалый ребёнок-мутант, естественно, об этом знал. Ложись, я с тобой ещё не закончил! – Он заставил здоровяка улечься обратно и принялся светить ему в зрачки маленьким фонариком. – Непры пришли с другой стороны Ареала, между их норой и Каджеромом только по прямой больше двухсот километров, если идти через Эпицентр. Откуда же она узнала о нападении на нефтепромысел?

– Да кто её поймет! – попытался отбрыкаться Медведь. – Она же обезьянка, дитя Ареала! Может, она чувствует аномалии! Как-то же обезьянки обходят эту дрянь безо всяких УИПов!

– Начнем с того, что не все, – спокойно возразил Айболит, орудуя фонариком. – Вверх смотри… так… хорошо, теперь влево… Некоторые обезьянки вляпались, когда отходили от родителей далеко.

– Потому что они ещё малы! – не желал сдаваться здоровяк. – Самые первые мутанты начали рождаться год назад, и чем старше они становятся, тем больше теряют человеческий облик и тем сильнее чувствуют аномалии. Некоторые иногда даже могут предсказать Выброс!

– Такое происходит крайне редко, а точность прогноза не превышает пяти-семи минут. – Военврач явно не считал аргументы Медведя серьёзными. – В другую сторону смотри… хорошо. Теперь замерим давление. И аномалии обезьянки чувствуют, если вообще чувствуют, лишь в непосредственной близости от себя, а никак не за две сотни километров. Так что я склонен считать твои галлюцинации плодом работы подсознания, подвергшегося сильному перенапряжению. Придется назначить тебе реабилитационную терапию: сон, отдых, свежий воздух и так далее. До Выброса ты никуда не ходишь – никакого напряжения, как нервного, так и физического, быть не должно! Возьми на себя дежурства на крыше, подышишь воздухом, тебе сейчас показана общая гипервентиляция организма. И чтобы никакой активности! Это очень важный медицинский показатель, потому что если ты опять рванешь что-нибудь делать вне базы, то сомнений уже не будет – дело тут не в переутомлении. Ты однозначно заработал Зов в тот день, когда Фронтовик стучал в наши ворота, и подсознательно ищешь предлог покинуть базу. Сам знаешь, к чему в конечном итоге приводит такое желание!

– Типун тебе! – буркнул Медведь. – Ты успокаивать пациентов, случаем, не у Чикатило учился?

– Вот! О чём и речь! – авторитетно заявил Айболит. – Ты отреагировал болезненно на серьёзное предупреждение лечащего врача. Налицо раздражительность, один из признаков переутомления. Давай сюда руку! – Он извлёк из холодильной установки шприц-тюбик. – Сейчас получишь релаксант моего собственного изготовления и отправишься спать. Время уже позднее, в самый раз. Выспишься, разгрузишь психику, а утром – на крышу. И дыши глубже, добивайся гипервентиляции! Каждые два часа мерить пульс, давление и температуру тела. Мне нужна подробная картина твоего восстановления.

– Что это за несение службы такое будет, если мне придётся постоянно покидать пост, чтобы сбегать в лазарет? – фыркнул Медведь. – Завтра пятый день, надо смотреть в оба!

– Вот и смотри, – согласился Айболит. – Пост покидать не надо, все замеры будут проводиться непосредственно на крыше. Датчик измерения давления я тебе на руке с утра укреплю, шланг выведем через рукав «Эмки», просто манжету не будешь затягивать и перчатку не наденешь. Бегать тебе по крыше не придётся, так что всё будет нормально.

– И что, ты каждые два часа станешь ко мне ходить, словно к дитю малому? – нахмурился майор.

– Размечтался, поглядите-ка на него! – Военврач иронично хмыкнул. – У меня забот невпроворот! – Он кивнул в сторону ширмы, ограждающей общее помещение лазарета от блока интенсивной терапии: – Водяной едва оклемался, надо отпаивать да откармливать, Рас только-только на ноги встал, с ним ещё возни предостаточно! И синтезированные препараты необходимо расфасовывать, а это занятие очень кропотливое. Спасибо твоим новым приятелям, очень вовремя вернулись со своим подарком, сейчас он как нельзя кстати. В общем, кто-нибудь тобой займётся, а у меня свой график горит, времени в сутках слишком мало. – Он вколол Медведю препарат и указал на дверь: – Всё, товарищ главнокомандующий, я вас больше не задерживаю!

Майор покинул лазарет и направился к себе. От укола начало клонить ко сну, и Медведь, доковыляв до своей комнаты, сбросил обувь и кое-как завалился на спальник, нащупывая руками подушку. Спать – так спать. Может, Айболит и прав, всё это нервы, злые шуточки собственной психики. Желания рвануть к Фронтовику не то что со всех ног, но даже ползком и с остановками, у Медведя точно не возникало, Зов тут ни при чём, просто усталость накопилась, вот нервная система и шалит. После того как в прошлый торговый день обезьянка указала ему на «дядю», здоровяк видел Фронтовика ещё дважды, и оба раза не в стороне Эпицентра, а там, куда тянулась мохнатая ручка мутировавшего ребёнка. Объяснение этому нашлось сегодня, на торгах, где Медведь вновь заменял Водяного. Сам Водяной чувствовал себя хорошо, но был ещё слаб, и Айболит запретил ему покидать лазарет до тех пор, пока не отъестся и отопьётся.

Сегодняшние торги случились не столь богаты на сделки, сколько на информацию. На поляну пришел только один караван от Нефтяников, но его караванщик оказался постоянным покупателем. Пока его товарищи переливали воду из бочек ОСОП в свои ёмкости, он охотно делился свежими новостями. Прежде всего, выяснилось, что в день прошлых торгов Общаковские атаковали Каджером. Выполнено это было в лучших традициях местных интриг: Общак нанял какую-то