Ареал 4–6: Вычеркнутые из жизни. — Государство в государстве. — Умри красиво - Сергей Сергеевич Тармашев

кто тут всё решает. Теперь шёлковая, и не узнать! А сколько понтов раньше было! Чиновник расправил плечи. Что ни говори, а приятно осознавать, что в твоей власти кардинально изменить судьбу практически любого! Особенно радует давить этих напыщенных потаскушек, возомнивших себя звёздами, перед которыми все обязаны падать ниц только из-за того, что природа подарила им смазливую мордашку и длинные ноги. Спускать такое бабьё с небесного Олимпа на землю – само по себе уже наслаждение. Очень забавно наблюдать, как они, получившие Зависимость и мгновенно лишившиеся своих покровителей-кормушек, ползают перед ним на коленях, вымаливая прощение и милость. Добро пожаловать в реальность, бэйба!

Звонок мобильного телефона правительственной связи прервал приятное течение мыслей чиновника, и Прокопенко поспешно достал трубку. Определитель показывал номер Лозинского, и ему вновь стало страшно. С тех пор как о его связях с Меркуловым узнали вице-премьер и Белов, он всегда испытывал страх в их присутствии, неважно, была ли это личная встреча, видеоконференция или телефонный разговор. Особенно, едва ли не до паники, Прокопенко боялся Белова. Каждый раз, когда серый кардинал ФСБ смотрел ему в глаза, чиновнику казалось, что генерал уже прикидывает приблизительную дату прокопенковской ликвидации. К счастью, сейчас звонил Лозинский, но от этого страха меньше не становилось.

– Здравствуйте, Валентин Иванович! – подобострастно залепетал Прокопенко. – Как ваше здоровье? Простите, что не доложил вам о результатах переговоров, мероприятие затянулось и завершилось буквально сейчас, я ещё в дороге, планировал связаться с вами немедленно, как только окажусь в резиденции Совета Директоров…

– Как всё прошло? – перебил его Лозинский недовольным тоном. – Они подписали договор?

– Да, Валентин Иванович, как вы и предсказывали! – торопливо подтвердил Прокопенко. – Без некоторых заминок не обошлось, оппозиция в обеих группировках пыталась перетянуть одеяло на себя, но в итоге большинство признало наши доводы разумными. Особенно возможность получить сыворотку. Сейчас они ведут диалог в некоторой степени дерзко, считают себя равноправными партнёрами, но это вопрос времени, даже не беспокойтесь, я всё решу!

– Пусть считают себя кем угодно, – безразлично ответил вице-премьер. – Их заработок, питание и безбедное существование зависят от нас, и самые умные из них вскоре это поймут. Они примут указанное им место, за что получат ощутимые привилегии. Теми, кого интеллект подведёт, будем управлять неявно, чужими руками, и у них всегда всего будет меньше, чем у более сговорчивых. Всё это детская возня в песочнице, не вижу проблем. Проблемы назревают на действительно серьёзных направлениях. Поэтому и вызвал тебя.

– Я сделаю всё, Валентин Иванович, всё, что в моих силах, и даже больше! – Прокопенко, почуяв запах райской жизни, рассыпался в клятвах. Если возникли серьёзные проблемы, значит, речь идёт не об Ареале. А это значит, что ему могут позволить вновь покинуть эту вонючую дыру, пусть всего лишь на время, но на этот раз его будет вдвое больше, чем в прошлый!

– Завтра же выезжай в Швейцарию, – велел Лозинский, – в клинику Кугельштайна. Все соответствующие платежи уже проведены. Получишь сыворотку, задержись в клинике. Поговори с этим напыщенным индюком, он должен назначить тебе аудиенцию через неделю. Россия официально высказала ему просьбу ознакомить Совет Директоров РАО с текущим состоянием дел на ниве борьбы с Зависимостью, как продвигаются его исследования и в какой стадии находится разработка улучшенного препарата. Отказать он не сможет и назначит тебе дату встречи, так как ты будешь представлять на ней РАО. После этого едешь ко мне. Без задержек.

Вице-премьер положил трубку, не дожидаясь от Прокопенко ответа. Чиновник с облегчением выдохнул. Лозинский остался удовлетворён его работой и даже вызывает его из Ареала в Москву. А это два месяца свободы и настоящей жизни, да ещё какой! По высшему классу! Конечно, дела предстоят серьёзные, повторный визит в Швейцарию назначен не просто так, и успехи Кугельштайна не более чем предлог. Если бы Лозинского интересовало только это, он приурочил бы аудиенцию к приезду Прокопенко на инъекцию. Нет, этот заумный визит к обнаглевшему нобелевскому лауреату задуман как благовидный повод для того, чтобы отправить Прокопенко в Европу. Значит, предстоит не только вести дела с руководством «Экстраойл», но и заниматься тайными финансовыми потоками Совета Директоров. Но там всё отшлифовано до мелочей, неужели что-то дало сбой? Или Лозинский планирует получить для РАО дополнительный бюджет? Прокопенко мысленно потер руки. Как бы там ни было, лично он среди всей этой суеты найдет время и для себя любимого, такой случай он не упустит! Швейцария! Монако! Монте-Карло! Ницца! Сен-Тропе! Май и июнь, конечно, не высокий сезон на Лазурном берегу, но Прокопенко не гордый, он вполне удовольствуется майским кинофестивалем в Каннах и прочими прелестями Французской Ривьеры. Для состоятельного человека там всегда бархатный сезон! Зарплату ему Лозинский, конечно же, не даст, и процентов с отката ему теперь не положено, но Прокопенко это не расстраивало. У него в Ареале высокодоходный бизнес.

* * *

– Как здесь красиво… – прошептала Володина, разглядывая с крыши базы подёрнутые едва заметными сумерками развалины Городка, покрытые синюшным мхом вперемешку с жёлтой сыпью ареаловской пыли. – И небо зелёное… Я уже забыла, как выглядит мир при свете дня.

Сидящий у перископа на посту часового Медведь прислушался к несущей чушь Бэмби. Кажется, мозги у девчонки совсем того… утратили работоспособность. Это где красиво, в забитых аномалиями развалинах? Дык, о чём спор! Здесь просто феерически прекрасно! Особенно эта зелёная размазня над головой вместо неба, она и вовсе восхитительна. Надо не забыть предупредить Айболита.

– К краю крыши не подходи. – Здоровяк на всякий случай сделал голос грозным. Так надёжнее, раз созерцание мёртвого пейзажа вызывает у неё приступ восторга. – Там Паутина кое-где тянется между растяжек маскировочной сети и там, где обломки кирпичной кладки сохранились.

– Я вижу, – откликнулась та. – Её нити поблескивают в воздухе! Это потому что наступает вечер?

– Да, – подтвердил Медведь, разглядывая в перископ окрестности. – Ближайшие три с половиной часа её можно будет заметить без щупа и зажигалки. И если бы сейчас не заканчивался шестой день после Выброса, очень скоро в Жёлтую Зону рванули все кому не лень. А вообще она в любых сумерках видна, в лесу, например, её хорошо видно, если в густой растительности растянулась или в развалинах, если у них частично сохранилась крыша, чтобы отбрасывать сильную тень.

– А почему она не захватила всю нашу крышу? – Бэмби задрала голову и посмотрела на растянутую над базой маскировочную сеть. – Она же может протянуться между сетью и полом!

– Не может. – Здоровяк продолжал изучать местность. Конечно, сегодня никто в Жёлтую не попрётся. Можно особо перископ не терзать, поглядывать лишь изредка вокруг на предмет появления Зомби, и всё. Но тогда Бэмби поймет, что ему нечем