Легенды Соединённого Королевства. Величие Света - Владимир Игоревич Ашихмин

факт – в желобе было не так холодно, как могло показаться при первом впечатлении. Конденсат тут не случайный гость! По крошечным трещинкам в стенах к яйцу просачивался горячий воздух, нагнетаемый печами. У основания, в самом неприметном месте, лед истаял, и скорлупа попадала под воздействие жарких, неуловимых дуновений. Это плохо. Любое температурное отклонение может нанести вред невылупившемуся дракону.

– Неба–Аракса разгневана! – угрожающе обронила Настурция, углядев мой короткий кивок.

Вот это актриса! Эта мимика! Эта жестикуляция! Даже не знаю, кто лучше может обвести публику вокруг пальца – она или ее сестра. Сейчас во всем облике Настурции была столь мощная непоколебимость и уверенность, что я сам почти поверил в то, что она – не колдунья Ильварета, но небожитель Неба–Араксы! Мы условились, что говорить с цирвадами будет исключительно Настурция, потому как она отображает «женское начало» Богини и оттого главнее «мужчин–небожителей».

– У меня не было выхода! – взревел Амах Ампту.

Жрец в белом добавил:

– Тяжело бремя правителя!

– Нет, – отрезала Настурция, еще пуще покрывая себя искорками света. Цирвады попятились назад, а царь со жрецами скукожились. – Госпожа не желала, чтобы ты крал яйцо у Лоргварзабараз, и тем более так сильно ранил ее! Дракон была отражением могущества Зимней Ночной Звезды!

Тут Настурция специально умолкла, выждала волшующий миг, а потом торжественно добавила:

– Ярость Неба–Араксы велика! Но ты все еще можешь исправить!

– Как?! – выдохнул впечатленный Амах Ампту.

– Отдай нам яйцо Лоргварзабараз, дочери Неба-Араксы. Сделай это. Восстанови нарушенный Божественный Баланс и получи прощение Госпожи, – растянуто и очень четко произнесла Настурция, вспыхивая огоньками пуще прежнего. Для острастки и я чуть засветил нас с Альфонсо.

– Госпожа печется о своих выводках и это ее священное право, – ответил Амах Ампту. – Но когда на кону стоит будущее Шамсундоля и цирвадов Великого Леса, для меня, как для царя и как для патриарха Медного Бога – супруга–хозяина Неба–Араксы, главное не потерять нас всех. Я понимаю, почему Богиня послала вас ко мне. Как и каждый из нас я уважаю и люблю Неба–Араксу. Но яйцо не отдам.

Настурция выглядела оскорбленной и готовой испепелить всех и вся.

– Ты отказываешь своей Богине?!

– Я умоляю Ее помочь мне. Если будет на то Воля Госпожи, то я приму Ее благоволение через вас, – вздохнул цирвад–царь. – Если бы Неба–Аракса подсказала мне, как сохранить яйцо и решить ужасную проблему, то я бы воздвиг Ей самый невероятный и огромный храм во всем Великом Лесу!

– Это и так твоя обязанность! – рявкнула Настурция.

Не перегибает ли она палку своими высказываниями? В Шамсундоле цирвадов тысяч десять–пятнадцать. Трех лже–небожителей они, если захотят, на лоскуты порвут и мокрого места не оставят. Я предупреждающе кашлянул в кулак.

– Неба–Аракса назначила нас забрать яйцо Лоргварзабараз и это так. Однако мгновение назад Госпожа шепнула мне другое: «Узнай у Амах Ампту, в чем его горе». Поведай нам, небожителям, все без утайки, – сказала Настурция, медленно распуская на себе чары. – Я – Дева Лучезарного и Радужного Света! Почему еще мне не предложили сесть?

Требования колдуньи Ильварета исполнили молниеносно. К ней поднесли чудесное кресло, на которое она и воссела. Я и Альфонсо встали за ее спиной, как этакие сверкающие жемчугом стражи.

– Начинай, – промолвила Настурция, укладывая руки на колени. Под всеобщие ахи и охи в ее ладонях материализовалась Клюква. Цирвады, обделенные магическими способностями и черпающие мистерии–волшебство через сопричастность с Божественными Духами–Стихиями, воспринимали маневры Настурции с трепетом и подобострастием. По их мнению, такими силамии должны обладать небожители.

Протерев рожки на лбу поднесенным платком, царь, отложив плетку и топорик, сцепил пальцы замком. Затем Амах Ампту печально заговорил:

– Это произошло… Сколько дней назад? Семнадцать лет – там лежит точка отсчета. Тогда родилась моя дочь – Имиш Ампту, единственная наследница Шамсундоля. Иных мне Медный Бог не дал. Когда Имиш показалась из лона матери, я, как и остальные, сразу догадался, что она не такая как все. Что она – Всевышний Дар! Черная, как беспросветная ночь, она держала в своем черепе Сапфир–Благословение, излучающий энергию Вселенной! Это было предсказано! Приход Объединительницы Цирвадов со звездой на челе! Объединительница…Так суждено будет наречь мою дочь… Если она выживет и сможет сделать то, что было записано в пророчестве Лау Шапсет–Дау еще при моем прапрадеде!

Обернувшись к жрецам, Амах Ампту сказал:

– Воспой, Брашах!

Белый жрец вышел вперед, воздел руки к потолку, после чего старательно продекламировал:

– Она придет с кожей–гагатом, но над ее глазами будет сиять пульсар ярче огня, Сапфир–Благословение! Избранная Твердью и Небом, она соберет все народы цирвадов в одну общину! Она прославит Медного Бога и Неба–Араксу! Она мессия и новая надежда! Она радость и любовь! Она явиться совсем скоро! Вы узнаете ее по Шибунус–Кличу, который эхом разнесется по всем городам. Шибунус скажет: «Она зовет, и за Ней будет стоять весь наш Мир. И ты стой рядом».

Брашах поклонился нам и царю, затем занял свое прежнее место.

– Все сходится! Имиш – та самая! – ударил кулаком в ладонь Амах Ампту. – Вы, небожители, знаете, что в каждом царстве цирвадов есть сердце горы или пещеры, оплот – священный камень Шибунус, капля крови Медного Бога. После долгих лет медитации и самопознания Имиш, с помощью своего Сапфира–Благословения почти настроилась на все Шибунусы! Она была готова воззвать их голосами цирвадов на Судьбоносное Собрание! Но…

Амах Ампту всхлипнул.

– Последний раз Имиш ушла из Шамсундоля с небольшим отрядом стражников, чтобы взойти на Пернатого Змея. Это холм с кругом известковых менгиров полон древних настенных пентаграмм и чар Медного Бога. Там моя дочь всегда грезила наяву и общалась с Шибунусами. В тот роковой день она должна была открыться для всех цирвадов Великого Леса, но этого не произошло…

По лицу охрипшего царя покатились прозрачные ручейки.

– Ее подстерегли, выследили … Оморы напали на моих воинов. Они собирались перебить их, чтобы утащить Имиш в свои норы. Но не тут то было!…

При этих словах по залу прокатился гул одобрения и скорби. Цирвады зашептались, и царь оборвал их резким взмахом семихвостой плетки. В моментально снизошедшей тишине, Амах Ампту продолжил:

– Застигнутые врасплох, мои поданные все–таки смогли отбиться и уберечь Имиш. Но… Один громадный омор, будь он и его род трижды прокляты, пробился–таки к моей дочери. Он раскидал стражу и в пылу схватки, видимо случайно, вонзил в голову бедняжки свой жуткий кинжал. Омор не убил Имиш, но выбил с ее лба Сапфир–Благословение! Тогда Пино, телохранитель, подобрал у поверженного Хона горн и дунул! Трубы отозвались! Весь Шамсундоль побежал на выручку своей принцессе! И оморы поняли, что надо убираться! Бросив раненых, они ринулись наутек. Но этот гад! Тот подлый громила–омор! Он выжил и забрал с собой Сапфир–Благословение! Я организовал погоню за ним и его шайкой, однако он