Герцоги налево, князья направо - Киран Крамер

— Это вас не касается. Это секрет.

— Готов держать пари, что он имеет отношение к мужчинам. У женщин вечно на уме разные секреты насчет мужчин. Как их завлекать, как удерживать при себе и разбивать им сердца.

Поппи сердито фыркнула.

— Это просто смешно! На самом деле мужчины именно так ведут себя по отношению к женщинам, и я должна вам сказать, что наша тайная организация считает одной из главных своих задач защиту женских интересов.

Николас коротко рассмеялся и сказал:

— И вы желаете, чтобы я посвятил вас в секретные дела? После того как вы с такой легкостью выболтали мне ваши тайны?

— Я всего лишь намекнула на их существование и не вдавалась в подробности.

— У меня подробностей более чем достаточно. — Он вздернул подбородок. — Если вы хотите помочь мне, то лучше всего ничего не делайте. И ничего не говорите. Ведите себя, как положено добропорядочной нареченной.

— Нет! — возразила она. — Я уже знаю слишком много. Ваш наниматель не должен был оставлять эту трость у меня в доме.

— Это вы не должны были проявлять излишнее любопытство.

— Если вам нужно мое молчание, поручите мне какое-то дело.

— Зачем?

— Затем хотя бы, что меня это увлекает. И если вы откажетесь, я так или иначе найду возможность вмешаться. Мне известно достаточно для того, чтобы я по ошибке причинила непоправимый вред. Для вас же лучше держать меня в курсе. — Поппи скрестила руки на груди и высоко вздернула подбородок. — На тот случай, если вы сами до этого не додумались, скажу, что это моя месть за украденный вами чулок.

Несколько секунд Николас молча смотрел на нее, потом сказал:

— Я вот подумываю, находился ли я в здравом уме, когда потащил вас сюда, надеясь на ваше сотрудничество.

Поппи искоса глянула на него.

— Отлично. — Николас перехватил ее взгляд и продолжал: — Я стану держать вас в курсе, как вы пожелали. Но из этого ничего не получится, если вы не доверитесь мне полностью.

Закусив нижнюю губу, Поппи процедила:

— Согласна.

— Я готов сообщить вам секретные сведения, но мне нужен некий знак того, что вы не отступитесь от данного слова.

От его пылкого взгляда волоски на ее затылке встали дыбом, а по всему телу разошелся жар.

— Уж не думаете ли вы…

— Думаю.

— Что? — прошептала она. — Поцелуй?

Николас покачал головой со словами:

— Ничего столь банального.

— Что я должна сделать?

— То же самое, что каждый из нас, работающих на секретные службы. Разденьтесь. И трижды обегите окружность галереи.

Поппи в изумлении приоткрыла рот. Неужели он читает ее мысли? Она страстно желала предстать перед ним обнаженной… желала, чтобы он провел руками по всему ее телу.

— Этого я не могу сделать! — тряхнув головой, заявила Поппи.

— Слишком высокая плата за доставленное удовольствие, — бросил Драммонд и направился к выходу с галереи.

— Я согласна! — воскликнула Поппи.

И она принялась медленно распускать шнуровку на корсаже.

Глава 14

Николас с бесстрастным выражением на лице наблюдал за тем, как Поппи снимает с себя одежду, но тело предало своего хозяина. Жар распространился по всем его членам. Он с трудом дышал при одной мысли о том, как Поппи предстанет перед ним обнаженной.

Милостивый Боже, неужто она это сделает? Побежит голая по галерее ради участия в секретных операциях?

— Я думаю об Англии, — доверительно шепнула Поппи с непреклонным выражением на лице и начала стягивать с плеча рукав платья.

Господ и, ну и выдержка у нее!

Николас провел ладонью по лицу. Он не должен, не может продолжать этот фарс.

— Достаточно, — произнес он твердо, чувствуя при этом, что брюки спереди сделались до боли тесными при одном взгляде на обнаженное плечо Поппи. Собственно говоря, подшутил-то он над самим собой. — Я просто хотел убедиться, что вы относитесь к этому вполне серьезно.

Поппи глубоко вздохнула и заговорила, запинаясь:

— То есть вы хотите сказать, что вы и ваши коллеги не раздеваетесь догола и не бегаете в таком виде по галерее?

— Нет. Но я вас поздравляю. Вы испытание выдержали.

— О Господи! — Ее рука замерла на рукаве. — Вы мне лгали. — Она бессильно опустила руку. — Вы не джентльмен…

— Возможно, и так. — Николас достал из кармана чируту и закурил. Как обычно, это подействовало успокаивающе, не хватало только доброго глотка бренди для полного благодушия. — Но это была только шутка. Не стоит на этом особо сосредоточиваться.

Он затянулся чирутой, потом вынул ее изо рта и пустил в вечерний сумрак кудрявую струйку дыма.

— Шутка? — Поппи бросила подозрительный взгляд на его брюки. — Над кем? Надо мной или над вами? Титул неисправимого холостяка не дает права на беспардонность. Я здесь для того, чтобы сотрудничать с вами в качестве коллеги, а не для того, чтобы вы обращались со мной как с одной из ваших… ваших женщин.

— Да, хорошо, я прошу у вас прощения. — Николас не мог поверить, что, несмотря на чируту высшего сорта, он не в состоянии избавиться от смутного чувства стыда. Он загасил сигару о подошву ботинка, потом растер ее в пыль о каменный пол галереи. — Присаживайтесь. — Он похлопал ладонью по камню рядом с тем, на котором сидел сам. — Мы больше не можем тратить время на пустяковые размолвки.

Черт побери, он хотел бы воспользоваться одним из усвоенных в Индии чувственных приемов, который усмирял самых разгневанных женщин, однако Поппи не была обнаженной, а это непременно требовалось для того, чтобы приемчик подействовал.

— Ни за что не сяду! — Поппи подняла брови как можно выше. — До тех пор, пока вы не получите заслуженное наказание. Обычные извинения недостаточны.

Драммонд подавил готовый вырваться досадливый вздох.

— Да перестаньте вы. Ведь я уже сказал, что сожалею о своей шутке, и попросил прощения.

Николас пытался не замечать того, что ее корсаж все еще не зашнурован, но не хотел указывать ей на это обстоятельство. Один взгляд на подобную небрежность туалета был все равно что глоток горячего рома с маслом в морозную погоду.

Поппи выпятила губы.

— Оставайтесь на месте, Драммонд! У меня в запасе имеется чувствительное наказание для таких самодовольных грубиянов, как вы.

И медленными движениями пальцев она продолжила распускать шнурки корсажа.

Драммонд рывком подался вперед.

— Подождите минуту! — Теперь он и правда остро нуждался в глотке бренди. Во рту у него дико пересохло. — Что здесь происходит?

Поппи бросила на него самоуверенный взгляд, потом отвернулась и, к его великому ошеломлению, молниеносно стянула с себя верхнюю часть платья и корсет.