Чекист - Михаил Юрьевич Симаков

говорит?- требовательно спросил нахмурившийся Ахмед, возлагая правую руку на свой громадный кинжал.

- Он говорит, что ему очень нравится наша страна,- с кислой миной перевёл ответственный работник "Нефтесиндиката".

- Хм,- произнёс Ахмед, всем своим видом выражая недоверие.

- Вернёмся к нашим баранам,- переключил внимание нефтяника на себя старший сотрудник ОГПУ, сгребая со стола бумаги и возвращая их в портфель.- Что вы предпочитаете? Всеобщее осуждение коллег на этом совещании плюс десять лет тюрьмы шпиону и вредителю, или тысячу долларов разумному и сознательному советскому гражданину?

- Тысяча долларов, конечно, лучше,- сдавленным голосом признал очевидную истину Бодун.

- Тогда до скорой встречи в Москве,- сообщил Ясенев, поднимаясь и забирая свой портфель.- Первого числа каждого месяца вас будет навещать мой помощник. Он кивнул на прощание и зашагал к выходу. Вслед за ним, окатив ответственного работника ещё одним недружелюбным взглядом, поднялся с места и Ахмед.

- Пхх.- Вспотевший Бодун снял с шеи салфетку, посидел немного, массируя виски, затем тоже встал и, пошатываясь, направился к выходу. Аппетит у него пропал окончательно.

Американец удивлённо посмотрел на оставленные почти нетронутыми отборные деликатесы -- белую рыбу, крабовое мясо, устрицы в майонезе, паштет из омаров, бутылку "Цинандали".

- Oh, these weirdRussians,- покачал он головой и принялся за белужий суп.

Глава 2. Хоть кота пивом обольём.

После удачного завершения разработки Бодуна, старший сотрудник особых поручений ОГПУ вернулся к делу "Рыбопрома". В оперативном порядке этим трестом занимался член его группы, агент II класса Митя Фельдцерман, а Ясенев только курировал действия подчинённого и, с высоты своего немалого опыта, давал общие советы.

Расследование "Рыбопрома" началось не по предписанию начальства, а по просьбе Льва Самойловича Фельдцермана, заведующего отделом распределения продовольствия в наркомате труда,хорошего знакомого Ясенева. Однажды, во время очередной передачи продовольственных талоновв ОГПУ для подтверждения их списания, старый друг попросил чекиста призвать к порядку зазнавшихся руководителей рыбного треста, особенно его астраханского филиала, которые уже полгода полностью игнорируют требование наркомата о присылке утверждённой планом части производимой ими продукции для передовиков и ударников производства.

Просьба пришлась Перекурову-Ясеневу очень даже по душе. Из прошлой жизни бывший российский полковник знал, что рыбное дело представляет необычайно благодатные возможности для эффективного бизнеса. Правда, и курировали его обычно весьма авторитетные люди, которым переходить дорогу было опасно. Однако, как известно, кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Выслушав пожелание приятеля, бывший полковник даже потёр руки в предвкушении немалых доходов. Вот только Лев Самойлович почти сразу охладил его энтузиазм, попросив не слишком напирать на уклонение от налогов и спекуляцию, или, тем более, на связи с иностранными агентами и контрреволюцию, а только помочь восстановить деловые отношения с руководством.

- То есть, брать их под крышу или сажать не нужно?- разочарованно переспросил бывший полковник.

- Что вы, как можно?- ужаснулся Лев Самойлович.- Разве мы бандиты какие-нибудь? Там работаютуважаемые люди. Их надо лишь чуть-чуть поправить ... эээ ... в дружеской беседе напомнить, что нашему наркомату полагаются поставки по государственным ценам, ежемесячно, для распределения среди передовиков производства,- он достал бумажку,- сто килограммов белых рыб, осетра и белуги, десять килограммов чёрной икры, бог весть сколько крабов -- ах, извините,- подслеповато щурясь, уточнил он,- это из Камчатки, уже улажено. Так, значит, вяленые щуки, окуни, караси, плотва, ... да вот весь список.- Он положил на стол перед старшим сотрудником ОГПУ мелко исписанный листок бумаги.

- Ясно,- со вздохом отозвался Ясенев. Отказать уважаемому человеку он не мог, хотя дело, похоже, выходило бесперспективным.

Запросив хозяйственную документацию "Рыбопрома", старший сотрудник ОГПУ углубился в её изучение. Прежний опыт быстро подсказал ему, где и как могут в этом бизнесе производиться хищения, приписки, уклонения от уплаты налогов, распилы государственных средств. Он уже приступил было к конкретным расчётам, но тут настали горячие деньки разработки Бодуна, и Ясенев передал "рыбопромовское" дело Мите Фельдцерману, а потом отправил его в Астрахань для изучения ситуации на месте.

Фельдцерман вернулся в Москву из командировки в тот же день, когда Ясенев и Кирбазаев прибыли из Краснодара. Агент II класса привёз неплохой материал. К уже найденным искажениям отчётности и завышению стоимости выполненных работ добавились фотографии обветшалых заводских корпусов, гниющих куч отходов в консервных цехах, убогих дощатых бараков рабочих -- из чего следовало, что средства, отпущенные на усовершенствование производства и улучшение условий труда были потрачены нецелевым образом -- попросту говоря, разворованы.

Поработав ещё немного над балансами предприятия, Ясенев счёл, что собранного материала достаточно, составил общую сводку, рассортировал снимки, отобрав наиболее выразительные из них, и отправил для переговоров в главк своего помощника. Во внутреннем кармане кожанки тот держал наготове бумажку, исписанную мелким почерком Льва Самойловича.

Переговоры с руководством рыбного треста прошли успешно, чему немало поспособствовала начертанная старшим сотрудником на ватманском листе схема с квадратами, ромбами, стрелками и именами, наглядно изображавшая откаты, распилы, хищения, взятки и прочие коррупционные связи действующих лиц, многие из которых занимали весьма высокие посты.

Из главка Митя Фельдцерман вернулся сияющий -- все проблемы улажены, Лев Самойлович горячо благодарит. Однако на вопрос начальника: как намерены рыбопромовцы оплатить ему труд по улучшению работы их отрасли? он принялся бормотать что-то невнятное и, в конце концов, отведя глаза, сообщил, что из Астрахани от уважаемых людей будет ежемесячно поступать пара осетров и пять баночек чёрной икры.

- Ну что ж,- со вздохом согласился старший сотрудник по особым поручениям, визируя отчёт своего помощника и собирая все бумаги по делу "Рыбопрома" в общую папку,- как говорится: не удалось искупать коня в шампанском, так хоть кота пивом обольём.

*

Когда Ясенев запечатал и отдал курьеру для отправки в архив материалы по рыбному делу, в его кабинете зазвонил красный телефон. Из секретариата руководства отдела поступил приказ его группе отправиться в подмосковный Дмитров для фильтрации очередной партии заключённых.

Выслушав распоряжение начальства, старший сотрудник положил трубку на место и принялся паковать вещи. Командировка, в которую его группу отправляли уже третий раз, обычно длилась несколько дней.

Глава 3. Встречи с интересными людьми.

С некоторых пор московское отделение ОГПУ обязали курировать фильтрационный лагерь осужденных за разные преступления, устроенный околонебольшого подмосковного городка Дмитрова. В этом лагере дожидались окончательного решения по апелляциям и последующей отправки в места заключения лица, которым были вынесены приговоры судами первой инстанции. Из тех, чьи апелляции отклонялись инспекторами ОГПУ, кого-то, в основном уголовников, везли в Бутырку или во Владимирский централ для пересылки в Сибирь; кого-то, главным образом,