Принуждение к любви - Александр Звягинцев

Он привел меня в газету, он устроил мне в ней райскую вольную жизнь, он отстаивал мои материалы перед идиотами-начальниками, которые знали несколько загадочных слов типа «наш формат», «целевая аудитория», «оптимизация расходов» и считали в связи с этим, что схватили бога за бороду. Ему приходилось несладко среди этой публики, которая своим звериным нюхом чувствовала в нем чужого. В этой ситуации я был просто по-человечески ему нужен, чтобы хоть иногда отвести душу. К тому же в те дни, когда мама привела ко мне подругу, шла подписная кампания, и Веригин выбивал из меня какой-нибудь сенсационный материал на документальной основе. Я же так безбожно затянул с материалом, что уже стеснялся смотреть ему в глаза. В общем, по-хорошему мне надо было срочно садиться за очерк, а не выяснять, кто там кого украл и куда спрятал. В таких случаях всегда приходится лезть в чужие дела, копаться в неопрятном семейном белье, выяснять всякие нехорошие подробности - словом, все это меня совсем не прельщало.

Но Софья Сергеевна и мать смотрели на меня такими глазами, что я, проклиная себя, согласился поговорить с Машей.

Она показалась мне вполне привлекательной и разумной, но несколько замордованной жизнью женщиной. Ничего нового она мне не сообщила, а направила к ближайшему другу своего мужа господину Кармазину, от которого муж вроде бы ничего не скрывал.

Игорь Алексеевич Кармазин мне тоже понравился. Такой в меру циничный, в меру самоуверенный модный пластический хирург лет тридцати, прекрасно знающий себе цену. Вот только у меня сразу сложилось ощущение, что он знает что-то сверх того, что говорит мне. Потом выяснилось, что это ощущение меня не обмануло.

История там была запутанная. А когда все не без моего участия прояснилось, я, следуя какому-то наитию и томлению духа, вспомнил укоризны Веригина и быстренько навалял некое сочинение, в котором описал этот случай шаг за шагом. Навалял и отправил Веригину - пусть печатают, если хотят. И, соответственно, не печатают, если не хотят. С моей стороны ход был, конечно, подловатый, потому что это явно был на тысячу процентов «не наш формат», как выражалось наше начальство. Но я успокоил себя доводом, что зато теперь у редакции появится прекрасный повод расстаться со мной. А у меня с ними. Я даже с удовольствием представил себе, как разыграю оскорбленного в своих лучших чувствах сочинителя, чей высокий творческий порыв не был оценен по достоинству, а безжалостно отвергнут бездушным и тупым начальством.

Вот что я писал тогда.

Глава 13

Ависта

[13]

История сия произошла в наши дни. Но это вовсе не означает, что она могла произойти только в эти самые дни, хотя примет нашего богопротивного времени тут вполне достаточно.

Господин Кармазин, преуспевающий пластический хирург лет тридцати, внимательно посмотрел на своего старинного друга Тепу - Степана Степановича Вяльцева, рыхлого, склонного к полноте и праздности мужчину, служащего страховой компании. Кармазин знал Тепу, как облупленного, давно уже видел насквозь, а его реакции предугадывал на три хода вперед.

Тепа беспокойно заелозил на диване. Кармазин по-прежнему смотрел на него невозмутимо, изучающе, как на клиентку в клинике, решившую, что счастье в жизни зависит от формы и размера ушей. Но тут был явно другой случай - Тепа должен попросить денег. Как всегда.

Нельзя сказать, что господин Кармазин презирал людей. Просто за годы работы хирургом-косметологом он слишком привык к тому, что на него смотрят как на спасителя и избавителя, ждут от него чудес и не верят утверждениям, что он на них не способен. А еще он привык, глядя на людей, прикидывать, как далеко они готовы зайти, чем пожертвовать и что с ними можно сделать на самом деле.

- Слушай, - наконец приступил к делу Тепа, - я тут вляпался в жуткую историю. Свели, понимаешь, меня с одним типом - на предмет денег занять. Я его знать не знаю…

- Неужели такой нашелся? - тонко усмехнулся Игорь Алексеевич. - Ведь ты, кажется, уже всей Москве должен. Твои кудри уже давно всем примелькались.

- Ты слушай. Он мне сразу не понравился. Темный какой-то мужик, глаза жуткие, башка бритая - вылитый чечен… Но десять штук баксов на два месяца он мне ссудил.

- И сколько уже прошло?

- Три.

- Подумаешь. Чего ты так рано задергался? Ты же годами привык не отдавать. Мне, например…

- Ну, это, знаешь, смотря кому, - рассудительно произнес Тепа. - Тут задергаешься! Он же ростовщик профессиональный, понимаешь? Я, говорит, «счетчик» тебе уже давно включил, а на днях «получателей» пришлю, чтобы они тебе растолковали, что к чему… А ты знаешь, как они растолковывают?

- Представляю.

Игорь Алексеевич задумался. С теми, к кому наведывались «получатели», ему приходилось несколько раз встречаться по месту работы - в операционной. И работы там обычно было хоть отбавляй. Правда, у Тепы жизнь всегда состояла из череды неприятностей разного масштаба, но тут дело действительно пахло весьма скверно.

- А Маша знает? - спросил он.

- Зачем? - удивленно уставился на него Тепа. - Сразу же начнется - куда потратил, зачем, с кем?

- А действительно - с кем?

- Да откуда я знаю? - пожал пухлыми плечами Тепа. - Туда-сюда, с тем, с этим… С тобой, кстати, пару раз гуляли.

- Ладно-ладно, ты меня сразу не впутывай! Но у меня сейчас свободных денег нет, а дело серьезное. Может быть, у тещи попросить? Ты же столько раз рассказывал, что у нее приличные деньги отложены после продажи квартиры сестры, которую та ей завещала.

- Мне она точно не даст.

- А если Маша попросит?

- А что я ей скажу? Что с бабами прогулял и с друзьями пропил? Знаешь, что это будет?

Игорь Алексеевич смотрел на застывшего в отчаянии Тепу и размышлял. Было ясно, что больше в этой жизни Тепу выручить некому. И эта мысль, честно говоря, была господину Кармазину приятна. Радость, конечно, невеликая, но все-таки… Все-таки Кармазин, следует непременно заметить, был тщеславным человеком, хотя и расчетливым. И еще надо заметить, что настроение у него в тот день было легкое, приподнятое. Боевое настроение, способствующее свершению подвигов разного рода.

Дело в том, что именно тогда в судьбе хирурга Кармазина наметился крутой и многообещающий поворот. Серьезные люди с большими возможностями и связями решили поставить косметический бизнес на широкую ногу, попутно отодвинув всех конкурентов. И предложили Игорю Алексеевичу, человеку в своем деле весьма известному, перейти в новую клинику не просто хирургом, а заведующим отделением. Мало того, ему предложили стать совладельцем клиники, выделив солидный процент акций. Открылась возможность не изнурять себя надоевшими дежурными операциями, а переключиться на работы эксклюзивные, штучные, за которые и платят совсем иначе. К тому же перед Игорем Алексеевичем возникла перспектива испытать себя в роли топ-менеджера - определять стратегию развития, принимать серьезные финансовые решения, к чему он с некоторых пор испытывал несомненное влечение. С высоты открывшихся перспектив проблемы его друга детства выглядели совершенно ничтожными и жалкими. Но настроение, как уже говорилось, у господина Кармазина было приподнятое, боевое, так что он не прочь был показать бедному Тепе, как легко и элегантно решают вопросы люди знающие, что к чему в этом мире.

- Тебе когда деньги нужны? - поинтересовался Игорь Алексеевич.

- Максимум через неделю, - подобострастно отрапортовал Тепа.

Было ясно, что он пребывал в убеждении, что сейчас его друг детства достанет из кармана пачку долларов необходимой толщины, и останется одна проблема - решить, в какой кабак идти обмывать удачное завершение малоприятной истории. Но Игорь Алексеевич думал совсем иначе. Например, он думал, что Тепе надо дать понять, что настали времена, когда денежные проблемы не решаются так просто и деньги так или иначе надо заработать. Или заслужить. То есть за них нужно расплатиться каким бы то ни было образом. И потому он сказал:

- У меня денег нет.

- Ой! - Тепа посмотрел на него с игривой укоризной. - А если подумать? Скажи: клянусь мамой!

- Хоть папой, - хладнокровно ответил Игорь Алексеевич. - В том числе и римским. Но денег у меня нет.

Господи, как не хотелось бедному Тепе в это верить! Он уже настроился на то, что все его неприятности позади и не надо думать ни о каких там «счетчиках», «получателях» и прочих приметах нашего милого времени.

- Деньги надо искать, - задумчиво сказал Игорь Алексеевич.

Он как бы приглашал друга к совместным размышлениям и поискам.

- Где? - замогильным голосом поинтересовался Тепа.

- Ты сам сказал - деньги есть у твоей тещи.

- Да не даст она! Я тебе уже сто раз говорил.

- Итак, правду сказать ты не можешь, - демонстративно погрузился в размышления Игорь Алексеевич. - Значит, надо лгать. Со старушкой надо поступить так, как учит Федор Михайлович Достоевский. То есть ограбить. Но без крови!