Мерсье и Камье - Сэмюэль Беккет

Кстати, два романа спустя Неназываемый-Червь-Махуд определит Мерсье и Камье как «псевдопару».

«"Ненасытная тоска по губным звукам", — произносит пресмыкающийся персонаж, речь которого звучит со страниц "Как это?" (роман Беккетта, опубликован по-французски в 1961-м, по-английски в 1964 году — М.Б.). Тоска, которую Моллой и он на секунду унимают, лупя губами слово "мама" и как бы опять сося материнскую грудь. Вот почему от Моллоя можно услышать слова: "Я отправился к маме. Время от времени я звал маму, просто чтобы приободриться", — и вот почему упомянутый слизняк ничтоже сумняшеся поясняет, что выслеживает в своей речи любое соединение губных, только бы спепить губы, "миг, когда я, всегда лишенный такой возможности, сумею произнести слово "мама", "мамуля", услышать эти звуки, обмануть свою ненасытную тоску по губным, начав с них, с этих самых слов". Именно с них его слово — лепет, двугубое чмоканье — и начинается. Ими же, последней буквой в именах его аватар, оно и заканчивается. "Бем Пем единственный слог "м" на конце остальное неважно".

Вот из-за этого односложного слова, этого двугубого и в первую — как и в последнюю — очередь различимого звука мы и спрашиваем себя, не акронимы ли большинство фамилий и имен беккетовских персонажей: все эти его Мерфи, Мерсье, Моллой, Маг (мать Моллоя), Моран, Малон, Макман, Махуд, Мэдди (Руни), а также Сэм, Хэмм, Пим, Бем, Бом, а также — если считать W как перевернутое M, требующее, соответственно, и обратного движения губ, — Уотт, Уорм, Уилли, Уинни. M — отправная и конечная точка любого устного сообщения. Пим, Бем, Бом, Сэм, Хэмм даже могли бы легко навести на мысль, что этот короткий вскрик — возвращенное во всей точности эхо имени самого писателя и что последний вывел себя в виде персонажей, которые мучаются здесь в благодарность за полученное фетишистское сходство. Эхо, допустим, не случайность, но при чем тут начальные M, которые вместо того, чтобы запечатать кричащий рот, напротив, приоткрывают его в жесте сосунка, когда губы как бы ласкают друг друга, тем более что и в случае М, и в случае W все имя целиком звучит как сама нежность, сама музыка? Анекдотическая легкость: трудно удержаться от соблазна, к которому подталкивает сам писатель, и не увидеть в этом M зрительную передачу начальной буквы его подписи — S в его имени до того повалилось на строку, что на первый взгляд его можно спутать с M.» (Людовик Жанвье, «Ключевые слова"», пер. Б.Дубина)

Et cetera, et cetera. Беккет — автор культовый. В литературном смысле этого слова. То есть предоставляет почву, на которой пасется армия комментаторствующих рыцарей пера, плодя тексты и тексты. Некоторые из них задевают. Но настоящий отрывок я привел скорее как типический образец. — Здесь и далее комментарии переводчика.

2

В двух предшествующих абзацах Беккет использовал пять синонимов (слов и идиом) для глагола «прибывать», пять — для «пребывать, ожидая» (причем само слово «ждать» — wait — так и не возникало), семь — для «отправляться, уходить», и пять для существительного «прогулка». Причем текст не срывается в неестественную вычурность и натянутую акробатику. Вот характерный пример «плотности» беккеттова письма — там, где автор ее хочет. Плюс хорошая иллюстрация вообще разницы лексической «массивности» английского и русского языков.

3

Квиконс — здесь: астрологический термин, аспект в 150 градусов. Значение аспекта: повторяющиеся ситуации, связанные с кармой и подобными делами. Астрологическую тему и терминологию Беккет уже эксплуатировал в романе «Мерфи». Из иных значений слова может создавать дополнительные аллюзии следующее: расположение по углам квадрата с пятым элементом посередине, — у католиков эта фигура символизирует, повторяет, расположение ран Иисуса при распятии (руки, ноги, грудь). Через это последнее значение «квиконсы» открывают длинный в «Мерсье и Камье» предметный ряд, общий у Беккета и Джойса. В рассказе «Grace», «Милость Божия» из «Дублинцев», у Джойса возникает квиконс. Иногда создается впечатление, будто Беккетт, сочиняя «Мерсье и Камье», читает Джойса насквозь и дерет у старшего товарища все, что ложится в строку — при полной несхожести характера текстов и с не всегда понятными целями.

А кстати, что это за французский фельдмаршал, сажающий дерево в Ирландии? Отечественные энциклопедии никакого Сен-Руфа, конечно, не знают. (Зато дают замечательный срез совершеннейшей деградации справочных изданий в советскую эпоху. Если первая пост-брокгазовская БСЭ, где главным редактором сперва был Бухарин, чье имя впоследствии в библиотеках с титулов аккуратным прямоугольничком вырезали, а затем О. Ю. Шмидт, предоставляет еще достаточно связный, хотя и не без засилия пролетариата, очерк истории Ирландии, то в последней, брежневской, энциклопедии на ту же тему уже ничего, кроме маниакального бормотания — классовый-колонизаторский-контрреволюционный-мелкобуржуазный… — толком почерпнуть не удается.) Молчит и «Британника». Интернет выкидывает на запросы массу занимательных вещей: от «Гибралтарской энциклопедии прогрессивного рока» до полного перечня придорожных закусочных Нью-Йорка. Франция издавна поддерживала ирландское патриотическое движение — с целью, понятно, навредить Англии. Например, в 1798 году высаживалась в Ирландии французская военная экспедиция под командованием некоего Эмбера — и быстро была разбита. Но командовать такого рода экспедицией мог генерал — никак не фельдмаршал.

Если же и тут проверить имя «на значимость» — можно много чего накопать. В католических святцах два Руфа — Фивский, апостол от 70-ти, и Мецский (ум. ок. 400) (в православных — Руфов пятнадцать). Кроме того, Ruth — это и библейская Руфь. Английское архаически-поэтическое ruth — милосердие, сострадание, жалость, раскаяние, горе, печаль. Английское слэнговое и, скорее, американизм ruth — женский туалет. И наконец, совсем уже американизм ruth — блевать. Вот такое плодотворное исследование. С результатами на любой вкус.

Поищем покуда еще.

4

Беккетт крайне скуп на знаки препинания. По большей части он обходится лишь точкой, запятой и вопросительным знаком. Редки восклицательные знаки и некое подобие отточия — в оборванных фразах, причем двух разных типов. Кавычек и двоеточий не существует. Реплики диалога оформляются красной строкой и запятыми. Пунктуация в английском языке в целом беднее и менее значима, нежели в русском, однако подход Беккета минималистичен и по этим меркам. Придерживаться такой же скупости в русском тексте вряд ли целесообразно. Однако и полностью приводить текст к благообразному в пунктуационном отношении виду тоже не стоит — дух пропадает.

5

Моя подруга, знающая по-русски англичанка, когда я, подозревая, что чего-то в этом абзаце не раскусил, попросил ее разъяснить мне его смысл, минут пять разглядывала буквы, потом покрутила в воздухе пятерней: «Ну это такой… вселенский траханий».

6

На самой подробной карте Дублина, какую только могла предоставить Библиотека иностранной литературы, нет таких мест: ни Сен- (или Сент-) Макариуса, ни Сен-Руфа. Соответственно историческая достоверность фельдмаршала Сен-Руфа начинает вызывать все большие сомнения. Они еще усиливаются, если принять во внимание, что во Франции воинского звания фельдмаршала никогда не существовало. Там были только маршалы. Фельдмаршал — чисто британский персонаж. Беккет, конечно, несмотря на свою общеизвестную эрудицию, с такими тонкостями мог и опростоволоситься — человек не обязан знать все на свете. Однако вот в романе «Моллой» встречается упоминание о нежной подруге героя, которая «была известна под мирным именем Руфь» — и никакого следа фельдмаршала. Совершенный образчик постмодернистской ситуации: приходится прочесть два-три толстых тома, и перекачать добрый гигабайт информации через Интернет, чтобы выяснить, что искал ты — чистый пшик, пустое место.

7

Патрик Сарсфилд (ум. 1693) — один из наиболее популярных ирландских героев. В Ирландии приветствовали восхождение на английский трон короля Якова II в 1685 году. Яков был католик, и с этим обстоятельством связывали большие надежды. Однако в 1688 англичане свергли Якова и предложили трон Вильгельму Оранскому, голландскому принцу. Яков бежал во Францию, но уже в следующем году высадился в Ирландии с французскими войсками, надеясь, что католики поддержат его и помогут ему вернуть трон. Протестанты заявили о своей лояльности Вильгельму и укрепили несколько городов.

В 1690 Вильгельм высадился в Карикфергесе, в графстве Антрим, с большой армией. Война была быстрой и решительной. Яков был разбит на реке Бойн и вернулся во Францию. Ирландцы и их французские союзники продолжали бороться. Но они снова были разбиты, при Огриме, и отступили в Лимерик. Граф Лукана Патрик Сарсфилд защищал город, но когда французская помощь не подошла, он сдался.