Диджей - Сергей Павлович Бакшеев

его душе боролись противоречивые чувства. Бледная от напряжения адвокат Курочкина выдохнула, расплылась в счастливой улыбке и принялась поздравлять подзащитную. Прокурор хмурился, смотрел на часы и собирал бумаги, всем видом показывая, что у него полно других дел.

Подсудимая при оглашении вердикта выглядела расслабленной, хотя внутри ее колотила радость. Решение присяжных в тайной комнате Нота услышала заранее.

Судья Новиков постановил освободить Анну Самородову в зале суда. Щелкнул ключ в замке, лязгнул засов железной клетки, и Аня попала в объятия Полины. Подруги разрыдались.

Около здания суда Ноту поджидал полковник Трифонов. Наступила зима, на девушке был лишь спортивный костюм, и Сергей Васильевич протянул ей теплую куртку.

— Оденься. Я прихватил свой старый пуховик. Верил, что пригодится.

Нота закуталась в мужской пуховик и поблагодарила:

— Спасибо вам, Сергей Васильевич. Как вы узнали, что со мной?

— О твоей беде мне сообщила директор интерната. После того, как к ней обратилась за помощью Полина Ветрова. Так что благодари Зою Максимовну и подругу.

— Всем спасибо!

Трифонов отвел девушку в сторону.

— Есть деловой разговор, Диджей Нота. Кстати, тебе идет новое имя.

— Как деду — Композитор, а маме — Вокалистка? — с вызовом спросила Нота.

Поволока ностальгии затуманила глаза экс-полковника госбезопасности. Когда-то он был в центре важных событий, а сейчас пьет таблетки по графику. Трифонов резко кивнул, одним жестом отвечая на вопрос и стряхивая воспоминания.

— Тобой интересуется известная женщина, — загадочно сообщил он: — Нужно с ней встретиться.

— Зачем?

— Она помогает людям. Ты можешь к ней присоединиться.

Нота нахмурилась. В сущности, она ничего не знает о Трифонове. Он служил в могущественной конторе, которую в народе побаивались.

— Это условие моего освобождения? — спросила Нота.

— Это совет. У тебя есть дар, а дар от слова дарить. Встреться с ней.

— Чем я могу помочь?

— Тем же, чем помогала директору интерната. Еще ты спасла парня в клубе от сердечного приступа. Да и с водителем автобуса проделала интересные манипуляции.

— Я чуть его не убила. И это правда.

Полковник вздохнул. С высоты своих лет он шире смотрел на происходящее.

— Правда в том, что скальпель хирурга может погубить, но чаще спасает.

Оба замолчали и незаметно подошли к серебристому «мерседесу». Из автомобиля вышел водитель и распахнул перед Нотой заднюю дверцу.

Трифонов представил шофера:

— Это Виталий, помощник той женщины. Он тебя отвезет к ней.

— К кому?

— Она сама скажет.

Нота поймала взгляд Полины. Подруга беспокоилась о ней. Стоявший рядом Юра Лагушкин готов был прийти на помощь.

Чувствуя поддержку, Нота заявила:

— Так не пойдет, Сергей Васильевич. Я должна знать, к кому еду.

Трифонов поколебался и ответил:

— Ее зовут Джина.

Необычное имя ассоциировалось у Ноты с единственной женщиной, о которой что только не писали. Восторженные репортажи о чудесах восточной целительницы перемежались со скандальными статьями о необразованной шарлатанке.

— Джина. Та самая целительница? — уточнила Нота.

Трифонов кивнул:

— Поговори с ней. Потом сама решишь, что делать.

Друзья с удивлением наблюдали, как водитель дорогого автомобиля захлопывает за Нотой дверцу, словно за важной персоной, и увозит в неизвестном направлении.

Глава 19

Неразговорчивый Виталий привез Ноту в центр Москвы на старый Арбат к четырехэтажному розовому особняку. Они вошли в парадную дверь, и по внутреннему эху Нота определила, что многоуровневая резиденция целительницы занимает целиком весь подъезд.

Противоположная дверь на первом этаже вела во двор. Туда на инвалидной коляске вывезли мужчину болезненного вида, лицо которого показалось Ноте знакомым.

Виталий провел девушку в гостиную первого этажа и велел ждать.

Гостиная и смежные комнаты напоминали музей дворянского быта. Повсюду громоздилась антикварная мебель, диковинные предметы интерьера, с потолка свисали бронзовые люстры сложной формы, стены украшали картины в резных рамах, складчатые шторы на окнах, обрамленные портьерами, не пропускали дневной свет. Ощущение музея было бы полным, если бы не электроприборы с проводами и индикаторами, торчавшие среди старых шкафов, как вставные зубы.

Шаги на лестнице заставили Ноту обернуться. Сверху спускалась энергичная рыжеволосая женщина, возраст которой выдавали жилистые руки с выступающими венами, а статус хозяйки — кольца, серьги и ожерелье с крупными камнями разного цвета.

Хозяйка со взглядом колдуньи придирчиво изучила девушку и заговорила грубым начальственным голосом с легким акцентом:

— Я Джина. Ты в моем доме. Как мне тебя называть?

— Нота. Диджей Нота.

Имя не удивило хозяйку.

— Знаешь, почему ты здесь, Диджей Нота?

— У нас общий знакомый, полковник Трифонов.

— Верно. В его лаборатории исследовали мои способности. Делали опыты, замеряли приборами, удивлялись. Многие и после этих экспериментов считали Джину шарлатанкой. Но не он. И не сотни других, приходивших к Джине лечиться.

Необычная обстановка старого дома и хозяйка, рассказывающая о себе в третьем лице, поначалу поразили Ноту. Но девушка быстро освоилась и сказала:

— Почему я здесь — понятно. Осталось узнать — зачем?

— Сразу к делу? Мой характер, — похвалила Джина и тут же вспылила: — Только помимо характера нужен еще и дар. Божий дар! А дар либо есть, либо нет.

Джина в позе коршуна впилась взглядом в Ноту. Девушка выдержала психологический натиск и спросила:

— Мне уйти?

— Колючая. Джина тоже комок нервов.

Джина выставила ладони перед собой и обошла вокруг девушки, словно прощупывая ее биополе.

— Что-то в тебе есть, Диджей Нота. Трифонов не ошибается, — сказала она и спросила: — Ты слышишь то, что другие не слышат?

— Можно сказать и так.

— А я чувствую то, что другие не чувствуют.

— Как это?

— Джина лечит руками. Тепловые волны, биополе, внутренняя энергия — это мои методы. Я знаю, музыкальные вибрации тоже могут быть лекарством. Ты в этом разбираешься лучше. Расскажи Джине, как можно использовать музыку?

— Для чего?

— При входе ты встретила человека в инвалидной коляске. Узнала?

По тону вопроса Нота поняла, что обязана его знать. Она догадалась, что пересеклась с известным артистом. Точно! Она видела его во многих фильмах.

— Это он? Тот самый! — удивилась Нота.

— Да, актер Коля Бояринцев.

— Что с ним случилось?

— Автокатастрофа. Тяжелая черепномозговая травма. Ходить Бояринцев не может, говорить не может. Я помогаю ему. Есть улучшения, но… Ты специалист в звукотерапии?

— Не то, чтобы специалист, — неуверенно начала Нота.

Джина прервала ее:

— Я не про диплом спрашиваю. С дипломами миллионы, а таких, как Джина и ты, единицы! Великому мастерству не обучишь. Ты видишь, у меня приборы.

Нота уважительно округлила глаза:

— Сложная техника.

— Сделаны по моим разработкам в главных научных институтах. Джина лечит не только с помощью рук, но и приборами. Вот я и спрашиваю: что тебе надо для звукотерапии?

Нота вспомнила, как восстанавливала здоровье Зои