Ристалище - Нэт Прикли

— Так что ты говорила про бессмертие, Джарита?

— В городе двуногий после смерти просто исчезал, уходил в небытие, пропадал навечно. В Провинции смерти почти нет. Каждый человек знает, что, приняв участие в празднике, он не умирает, он переходит в более высокое состояние, в новую жизнь. Именно поэтому они так радуются, когда их выбирают для участия в торжестве, поэтому они так пугаются смерти от старости, от болезни, от несчастного случая. Праздник в зале под замком для них отнюдь не день смерти — это день нового рождения.

— Но ведь это не так!

— А братья по плоти? — вопросительно приподняла брови Джарита. — Вы считаете, что поедая своих соратников, павших в битве, вы сохраняете их плоть и их суть в себе, растворяете каждого погибшего в телах оставшихся в живых. Ты рассказывал, что некий погибший Нуфтус сможет вернуться в город Смертоносца-Повелителя только потому, что его съели друзья-смертоносцы, правда?

— Они соглашались на это добровольно, — вздохнул Найл. — Иногда даже вопреки моим приказам. Никто не хотел оставаться гнить в чужой земле.

— Но крестьяне тоже соглашаются на это добровольно, с радостью, — приподняла бокал девушка. Согласно приказу советника Борка, ни одного двуногого не берут на праздник без его согласия. «Отказники» встречаются. И когда кто-то из них умирает от старости, его просто выбрасывают на компостную кучу вместе с прочим мусором. Он долго и вонюче гниет, в нем заводятся личинки мух и мокриц. Эти тела являют собой лик смерти, символ того, что ждет каждого, кто закончит свои дни на нашей земле. Можно умереть, и валяться вот так бесполезной грудой протухшей плоти, а можно принять участие в празднике и обрести бессмертие. Даже смертоносцы не имеют шансов обрести то, что доступно любому двуногому Провинции. Эти люди имеют право на бессмертие.

— А как же те люди, которые возвращены в «естественное состояние»? Там, в дальних болотах?

Найл откинулся на спинку стула и с интересом ждал ответа. Он давно понял, что нынешняя встреча со служанкой не имеет ни малейшего отношения к попытке затащить Посланника в постель и заполучить ребенка с хорошей наследственностью. Обед в комнате главной служанки преследовал некую совершенно другую цель, и правитель очень хотел понять — какую.

— Любой ученый имеет право на гипотезу, пусть даже самую неправдоподобную, — опустила глаза в бокал Джарита. — Любой ученый имеет право на эксперимент.

— А ты бы хотела жить в болоте, Джарита? — Найл протянул руку, приподнял ее голову за подбородок и заглянул в глаза. Ты отдала бы туда своего ребенка?

Глупый вопрос. В городе Смертоносца-Повелителя любого ребенка в первый же день после рождения матери отдавали на остров детей.

Этот обычай укоренился настолько, что женщинам и в голову не приходило поступать иначе. В Дельте все мамочки — и Джарита тоже — сразу после родов пихнули малышей смертоносцам и отправились по хозяйственным делам.

— Никто из обитателей болот ни разу ни на что не пожаловался, — холодно ответила девушка.

Естественно! Возвращенные советником в первобытное состояние, они просто не умели говорить.

Найл усмехнулся, пересел в кресло и принялся неторопливо потягивать вино.

Джарита забеспокоилась — разговор явно вышел за пределы намеченных тем. Она не только не приблизилась к желаемой цели, но и заметно удалилась от нее.

Посланник выжидал, предоставив главной служанке самой искать выход из сложившейся ситуации.

Джарита томно вздохнула и проникновенно произнесла:

— Вы очень красивы, мой господин. Найл едва не поперхнулся вином:

— Чего?!

— Красивы, — повторила девушка вполне нормальным голосом. За прошедшие месяцы вы раздались в плечах, стали выше ростом, увеличили ментальную активность. Очень здоровый экземпляр.

Посланник сделал вид, что последней фразы он не заметил. В конце концов, и так было ясно, что разговаривает с ним не безграмотная раболепная служанка, а кто-то куда более разумный и образованный.

Но зачем ставить этого инкогнито в неудобное положение? По крайней мере, до того как собеседник откроет карты.

— Вкусное вино, — Найл сделал еще один глоток. Терпкое, но не вяжущее. Не приедается.

— Его сделали крестьяне как раз приболотной низины, — тут же перехватила нить разговора Джарита. — Они делают его для себя, но несколько кувшинов я всегда беру для нужд замка.

— И хватает?

— Кроме главной служанки его все равно больше никто не пьет. А вы помните, мой господин, хоть кто-то из слуг Смертоносца-Повелителя имел возможность пить вино? Поймите, мой господин, крестьяне Провинции живут семьями. Они любят друг друга, они имеют возможность сами растить своих детей. Они трудятся не по приказу, а чтобы сытнее было им самим и их детям, чтобы уютнее становился дом. А когда дети вырастают, они не умирают, они уходят в бессмертие, оставляя любимым крепкий дом и хорошее хозяйство, уверенные в их будущем. Они не просто работают лучше и больше, они счастливы!

Правитель смотрел на девушку сквозь бокал и поражался. Неужели советник Борк и впрямь рассчитывал, что его могучий разум удастся замаскировать под бездумную болтовню служанки?

С таким же успехом черный скорпион может прятаться под брюхом фруктовой мухи! Найл не раз имел возможность убедиться, как ловко умеют смертоносцы проникать в чужие сознания. В море Соленый смотрит вокруг глазами Назии и даже не удосуживается ее об этом предупредить. На совещание у Хозяина жуков-бомбардиров приходит Одина, абсолютно уверенная в том, что она и есть Смертоносец-Повелитель — а сам восьмилапый властелин в это время сидит в безопасном дворце. Настоящая Джарита сейчас, наверное, мирно спит, и не подозревает, что ее тело взял напрокат ученый паук. И, главное, чего ради? Нескольких минут хвастовства?

— Я понимаю, мой господин, — терпеливо продолжала гнуть свое девушка, — Смертоносец-Повелитель создал самое могущественное государство Земли. Но если бы двуногие были бы в нем не рабами, если бы они жили, как в Провинции, свободными семьями, собственными домами, страна оказалась бы куда более сильна! Счастливые землепашцы без колебаний поднялись бы на защиту своего счастья, своих домов, семей, своей земли! Еще неизвестно, чем бы кончилась битва в пустыне, если бы в ней было столько же двуногих, сколько пауков!

И вот тут Найл понял: да ведь Борк предлагает себя в советники новой империи! Спрятавшись под маской хорошо знакомой правителю девушки, паук кричит: вот, смотри! Я сделал своих двуногих счастливыми! Они не нуждаются в понукании! Они преданы, как ручные муравьи! Они готовы насмерть сражаться за своего господина! Избери меня своим советником, Посланник Богини, и я сделаю империю Смертоносца-Повелителя вдвое, втрое могущественней прежнего!!!