Цитадель - Нэт Прикли

Прикли Нэт

Цитадель

ПРЕДИСЛОВИЕ

Определить, написана заинтересовавшая вас книга популярным писателем или малоизвестным, очень просто. Для этого книжку даже открывать не нужно. Взгляните на обложку: если крупным шрифтом набран броский заголовок — значит, литератор этот славы, увы, не снискал; а вот если фамилия автора — на полпереплета, стало быть, ему есть чем гордиться.

Колина Уилсона начали указывать на обложке крупным шрифтом уже с первого издания. Его «Посторонний», вышедший в 1956 году, буквально потряс пуританскую Англию, вызвав настоящую волну «уилсономании» и принеся дебютанту широчайшую известность. О популярности книги ярче всего говорит тот факт, что К. Уилсон, родившийся в 1931 году и за двадцать пять лет наживший из имущества только спальный мешок да пачку книг, купил себе на гонорар старинный особняк на берегу океана.

Переход от аскетизма к роскоши никак не отразился на произведениях талантливого писателя. Он продолжал создавать философские трактаты, изящно вплетенные в литературные формы.

Следует признать, что философия для К. Уилсона всегда оставалась куда важнее собственно литературы, в стремлении довести до читателя свою мысль он не обращал внимания ни на общепринятую мораль, ни даже на сюжет произведения. Именно поэтому отдельные фрагменты произведений этого автора выглядят уже не эротикой, а откровенной порнографией («Бог лабиринта», «Метаморфозы вампиров», «Философский камень»). Именно поэтому некоторые его романы грубо обрываются в середине повествования («Метаморфозы вампиров»). Именно поэтому в ряде его книг практически отсутствует всякое действие (и тем не менее они остаются необычайно захватывающими).

Произведения К. Уилсона вообще стоят особняком среди прочей англоязычной беллетристики.

В первую очередь, у него отсутствует деление героев на плохих и хороших, различие добра и зла. Даже когда у читателя складывается впечатление, что вот, перед ним законченный враг рода человеческого, в последний момент — xoп! — и зловещий вампир превращается в доброго ангела, который немедленно совершает самоубийство, ужасаясь содеянному («Метаморфозы вампиров»),

Во-вторых, приключения, описываемые К. Уилсоном, являются не странствием человека, а странствием духа, внутренней сути героя. «Тело лишь своего рода стена, разделяющая две бесконечности: Вселенную, расстилающуюся в бесконечность снаружи, и ум, образующий бесконечность внутри» («Паразиты. сознания»). Это внимание к человеческой душе заметно сближает авторскую позицию К. Уилсона с мироощущением российского читателя.

И наконец, непременным атрибутом творчества К. Уилсона является обилие неожиданных идей:

А что, если разумное и чувственное начала в человеке — это разные существа; душа и паразит, питающийся душевными силами? («Паразиты сознания»). А что, если все мы — энергетические вампиры, но просто не обращаем на это внимания? («Метаморфозы вампиров»). А что, если миг сексуального оргазма — это состояние, при котором полностью раскрываются возможности человеческого мозга, если, удержав это состояние усилием воли, можно сравняться в своих возможностях с богами? («Бог лабиринта»). Что случится с людьми, если насекомые вырастут до размеров обычных животных, а пауки будут вдобавок обладать развитыми телепатическими способностями? («Мир Пауков»). Не может ли быть причиной черной злобы обычное чувство голода? («Космические вампиры»). Является ли секс простым телесным контактом или в нем заложена иная, значительно более важная функция? («Метаморфозы вампиров»).

Наверное, внимательный читатель уже заметил, куда устремлена мысль «корнуэльского мыслителя», как называют своего кумира «уилсономаны».

Откроем роман «Паразиты сознания»:

«…ц е л ь ю в а м п и р о в я в л я е т с я н е д о п у с т и т ь, ч т о б ы ч е л о в е к у з н а л о м и р а х, с к р ы т ы х в н е м с а м о м; с л е д и т ь з а т е м, ч т о б ы е г о в н и м а н и е р а с с е и в а л о с ь н а р у ж у» (разрядка К. Уилсона).

Здесь К. Уилсон, сам того не подозревая, излагает один из основополагающих принципов дзен-буддизма: цель человека самодостаточность; главное для личности не то, что происходит вовне, главное — внутренний мир.

Теперь возьмем «Бога лабиринта»:

«Когда сила оргазма омывала мой мозг, я пытался удержать ее, не позволял ей отступить» — перед нами основы тантрической медитации. Причем с успешным результатом: «Вскоре я обнаружил, что во мне развивается замечательная сила концентрации». А уж высказывание: «И в определенный момент мыслительного цикла становится возможным достичь такой степени контроля над своим телом, которую вы даже не можете себе вообразить. Когда это происходит, я могу делать самые необычные вещи например, могу мысленно перенести то, что вы называете моим астральным телом, на очень большие расстояния», — думается, не требует комментариев.

Кстати, мастера дзен утверждают, что состояние просветления невозможно описать, поскольку для него не существует слов в человеческом языке. А вот К. Уилсон описал — в «Философском камне», где главный герой изменяет свое сознание с помощью вживленных электродов.

Похоже, судьба сыграла с Уилсоном злую шутку, коварно скрыв от него наследие восточных мыслителей. Обнаруживая широчайшую эрудицию в области западноевропейской философии, он, судя по его построениям, не знаком с восточными практиками. Судьба сыграла злую шутку с К. Уилсоном, зато сделала величайший подарок его поклонникам. Самостоятельно нащупывая азы дзен, ошибаясь и восторгаясь находкам, мучаясь и радуясь, он щедро делится открытиями с поклонниками, ведет их за собой. Англичанин, выросший в «обществе потребления», Уилсон видит, как костяк западной цивилизации — техницизм — стремится подмять, высушить, изничтожить все духовное в человеке, превратить свободную личность в винтик, простенькую стандартную деталь со стандартным набором потребностей и стандартными возможностями. Для общества такие рационально устроенные людишки удобны и экономичны. «Но это уже не человек!» — буквально разрывается душа философа, и ему кажется, он находит выход. Этот выход — в возможностях самого человека, его духа и силы воли, нереализованных потенциалах мозга.

К счастью для нас с вами, К. Уилсон не ведает, что мысли его не новы, что им уже много тысяч лет, что века назад отстроен великолепный дворец дзен-буддизма, что идеи его давным-давно доведены до логического завершения.

«Корнуэльский мыслитель» делает первый шаг — он утверждает, что внутренний мир каждого человека равен Вселенной, что ценность каждой личности столь же велика, сколь и всего остального мира. К. Уилсон и не подозревает, куда ведет эта тропа: «Важно только то, что внутри, а все, что происходит во внешнем мире — не имеет значения», — учат мастера дзен.