Старик в углу - Эмма Орци

как его секретарь – щеголеватый, несколько вульгарный маленький француз – заказал от имени своего работодателя, сопровождаемого секретарём и камердинером, лучший номер в отеле.

Очевидно, эти подозрения были необоснованными, поскольку коротышка-секретарь немедленно по прибытии князя Семионича передал управляющему стопку банкнот, ценных бумаг и облигаций, чья стоимость в десять раз превышала самый возмутительный счёт, какой только могли выставить знатному посетителю. Более того, месье Альбер Ламбер объяснил, что князь намерен остаться в Ливерпуле всего на несколько дней перед поездкой в Чикаго, где собирается навестить свою сестру, княжну Анну Семионич, жену мистера Гирвана, великого медного короля и мультимиллионера.

Однако, как я уже упоминал, несмотря на все эти несомненные гарантии, подозрения в отношении богатого русского князя не исчезали из мыслей большинства ливерпульцев, вступавших с ним в деловые контакты. Прожив в отеле два дня, он послал секретаря к Уинслоу и Вассалу, ювелирам на Болд-стрит, с просьбой прислать представителя в отель с подходящими украшениями, в основном с бриллиантами и жемчугом, поскольку желал сделать подарок сестре в Чикаго.

Мистер Уинслоу ответил на слова месье Альбера вежливым поклоном. Затем удалился в свой внутренний кабинет и посоветовался со своим партнёром, мистером Вассалом, о том, как лучше поступить. Оба джентльмена стремились поправить дела, которые в последнее время оставляли желать лучшего, и ни один из ювелиров не хотел отказать возможному покупателю или обидеть управляющего отелем мистера Петтитта, рекомендовавшего их князю. Но иностранный титул и вульгарный малорослый секретарь-француз вызвали несварение желудка у двух напыщенных и добропорядочных ливерпульских ювелиров. Поэтому они договорились, во-первых, что не может быть и речи о кредите, и, во-вторых, если им предъявят чек или даже банковский вексель, то драгоценности не будут переданы покупателю, пока этот чек или вексель не обналичат.

Следующий вопрос: кто должен отнести драгоценности в отель? Старшие партнёры не могли выполнить подобные поручения – это полностью противоречило деловому этикету; кроме того, считалось, что клерку будет легче объяснить, не оскорбляя клиента, что он не имеет права взять на себя ответственность передать драгоценности за чек или вексель, предварительно не обналичив их.

Затем подумали о вероятной необходимости вести беседу на иностранном языке. Главный помощник Чарльз Нидхэм, работавший у Уинслоу и Вассала более двенадцати лет, в истинно британской манере не знал ни одного языка, кроме своего собственного; поэтому с деликатным поручением было решено отправить мистера Шварца, молодого немецкого служащего, недавно принятого на работу.

Мистер Шварц был племянником и крестником мистера Уинслоу – сестра этого джентльмена вышла замуж за главу специализирующейся на серебре знаменитой немецкой ювелирной фирмы «Шварц и компания», имеющей филиалы в Гамбурге и Берлине.

Молодой человек вскоре сумел заслужить искреннюю любовь своего дяди, наследником которого, вероятно, и станет, поскольку у мистера Уинслоу нет детей.

Сначала мистер Вассал возражал против того, чтобы отправить мистера Шварца с таким количеством ценностей одного, да ещё в город, который тот ещё не успел тщательно изучить, но в конце концов позволил своему старшему партнёру уговорить себя. После того, как отобрали прекрасные ожерелья, кулоны, браслеты и кольца на сумму более 16 000 фунтов стерлингов, приняли решение, что мистер Шварц отправится в «Северо-западный» на такси на следующий день около трёх часов дня. Так он и поступил.

Работа в магазине продолжалась, как обычно, под руководством старшего помощника примерно до семи часов, когда мистер Уинслоу вернулся из своего клуба, где он обычно в течение часа ежедневно просматривал газеты, и сразу же справился о племяннике. К его удивлению, мистер Нидхэм сообщил, что мистер Шварц ещё не вернулся. Это показалось немного странным, и мистер Уинслоу, слегка встревожившись, поспешил к своему кабинету, чтобы посоветоваться с младшим партнёром. Мистер Вассал предложил зайти в отель и расспросить мистера Петтитта.

«Я и сам начал беспокоиться, – сказал он, – но не очень хотел об этом говорить. Я ждал более получаса, каждую секунду надеясь, что вы появитесь и, возможно, сообщите мне обнадёживающие новости. Я думал, что, возможно, вы встретились с мистером Шварцем и собираетесь вернуться вместе».

Мистер Вассал направился в отель и побеседовал с портье. Последний прекрасно помнил, как мистер Шварц послал свою визитку князю Семионичу.

«Когда это было?» – спросил мистер Вассал.

«Около десяти минут четвёртого, сэр; он ушёл примерно через час».

«Что?» – ахнул мистер Вассал.

«Да, сэр. Мистер Шварц уехал отсюда без четверти четыре, сэр».

«Вы совершенно уверены?»

«Совершенно. Мистер Петтитт оказался в холле, когда он уходил, и спросил его о делах. Мистер Шварц засмеялся и ответил: «Неплохо». Надеюсь, сэр, всё в порядке?» – добавил портье.

«О… э… ничего… спасибо. Могу я увидеть мистера Петтитта?»

«Конечно, сэр».

Мистер Петтитт, управляющий отеля, разделил беспокойство мистера Вассала, узнав, что молодой немец ещё не вернулся домой.

«Я говорил с ним незадолго до четырёх. Мы только что включили электрический свет, как всегда в это время зимой. Но не стоит беспокоиться, мистер Вассал; молодой человек по дороге домой мог на что-то отвлечься. Думаю, когда вы вернётесь, он уже будет вас ждать».

Несколько успокоившись, мистер Вассал поблагодарил мистера Петтитта и поспешил обратно в магазин – чтобы обнаружить, что мистер Шварц не вернулся, хотя было уже почти восемь часов.

Мистер Уинслоу выглядел настолько измождённым и расстроенным, что было бы жестоко отягощать его иными вопросами или высказывать хоть малейшее подозрение, что безвозвратное исчезновение молодого Шварца с 16 000 фунтами в драгоценностях и деньгах весьма вероятно.

Оставался один шанс, но в сложившихся обстоятельствах – крайне незначительный. Дом семьи Уинслоу находился на окраине Биркенхеда. Молодой Шварц жил в доме дяди с момента своего прибытия в Ливерпуль, и, возможно, он – то ли из-за плохого самочувствия, то ли по какой-то другой причине – поехал прямиком домой, не зайдя предварительно в магазин; это было маловероятно, так как ценные украшения никогда не хранились в жилом доме, но… могло случиться.

– Бессмысленно, – продолжал Старик в углу, – и абсолютно неинтересно, если бы я продолжал повествование о волнении господ Уинслоу и Вассала по поводу пропавшего молодого человека. Достаточно сказать: дома мистер Уинслоу обнаружил, что его крестник не вернулся и не отправлял никаких телеграфных сообщений.

Не желая напрасно тревожить жену, мистер Уинслоу торопливо проглотил ужин, но сразу после этого поспешил обратно в «Северо-Западный» и попросил о встрече с князем Семионичем. Но князь отправился в театр вместе с секретарём и, судя по всему, не намеревался появляться дома до полуночи.

Итак, мистер Уинслоу не знал, о чём думать и чего бояться. Несмотря