Букет белых эустом (СИ) - Анна Корнова

сейчас уберу, — высокий мужчина, перепрыгивая через лужи, торопился к стоянке.

Кира ещё не поняла в чём дело, но кровь застучала в висках — Кирилл!

— Побыстрее, пожалуйста, — произнесла недовольно, но голос предательски дрогнул.

Мужчина открыл дверцу своего автомобиля и замер:

— Кира?

Он подошел к Кире, остановился в шаге от неё и утвердительно кивнул:

— Кира, — ореховые глаза изумлённо распахнулись. — Тебя сразу не узнать.

— Это меня дождём сейчас с дерева окатило, — Кира смущенно поправила мокрую челку.

— Да вообще не узнать. Такая стала… Взрослая.

— А ты не изменился. Совсем. Извини, я тороплюсь. Убери, пожалуйста, побыстрее свой автомобиль.

— И куда ты, такая мокрая, торопишься?

Кира смешалась: действительно, куда? Сейчас она сядет в машину и поедет домой, Кирилл уедет по своим делам. И всё! Они случайно столкнулись в многомиллионном городе, чтобы вновь расстаться навсегда.

— Да никуда я не тороплюсь, — тихо вымолвила Кира, — просто день был тяжелый, надо отдохнуть.

Она была довольна собой: сумела совладать с эмоциями и взять себя в руки.

— Тогда, может быть, где-нибудь посидим? Тут недалеко хороший грузинский ресторан.

— Можем поближе посидеть. Давай ко мне в кабинет поднимемся. У меня кофе хороший есть, заодно и голову подсушу, — у Киры не было сил куда-то ехать, энергия её вдруг иссякла.

В коридоре офиса им навстречу спешила Марина, увидела промокшую начальницу, округлила глаза:

— Ого, как Вас промочило! Вы бы у меня зонтик взяли. Мы запасной в шкафу держим.

— Спасибо, это на меня так неудачно ветром подуло. А ты почему домой не идешь?

— По празднику сверяла. Чтобы у Федулова завтра всё идеально было.

Кира поймала вопросительный взгляд Кирилла:

— Мы завтра оформляем живыми цветами День рождения твоего отца.

— Точно. Завтра же девятое июля. Только лето началось, и уже июль. Время бежит…

— Бежит, — согласилась Кира. — А ты что, забыл, что завтра у твоего отца юбилей?

— Да нет, конечно. — Кирилл усмехнулся. — Забыть не дадут. Там Елена со Златкой всем рулят. А я вечером подъеду.

Они сидели в Кирином кабинете. Кир одобрительно рассматривал дипломы на стене, дорогие кожаные кресла, массивный стол — весь антураж респектабельного руководителя.

— А ты, смотрю, деловая дама стала по полной программе.

Кира ничего не ответила, шутливый тон не давался, серьёзно говорить боялась — не хотела узнать, что Кирилл вспомнит их отношения, перевернувшие её жизнь, как забавное приключение молодости.

— И кофе у тебя, действительно хороший, — похвалил Кир и, помолчав, добавил: — Я тебя искал, в Конашов несколько раз ездил, к матери твоей ходил, в магазин, по улицам бродил, как потерянный, надеялся, что тебя встречу. А ты как сквозь землю провалилась.

— Я в Москву уехала. Но вот я тебя видела. Ты с женой цветы покупал, большой букет белых эустом в салоне на Арбате. И вид был абсолютно не потерянный.

— Могло быть. Я твои эустомы всегда покупаю, они о хорошем говорят, о тебе.

— Как ты живешь? Дети не появились?

— Какие дети? Лора рожать не будет, да это никому и не нужно. Она тут решила приемного усыновить, так Златка отговорила, запугала сюрпризами неизвестной наследственности, объяснила, что нормального ребёнка в детдом не отдадут, что дети — это тяжёлая ноша, а через полгода третьего родила. Лора очень удивлялась, зачем Злата ей говорила, что дети — крест Господень, когда сама беременная ходила. Лоре не понять, что конкурентов у семьи Сёминых не может быть.

— Не поняла. Какие Сёмины?

— Так Златка Сёмина, её Ромик у отца рулит всем и вся. Вроде бы по всем статьям семейка Сёминых — наследники Федуловских предприятий, а тут появятся родные внуки, папаша расчувствуется, и Сёминым чего-нибудь да не перепадёт.

— Стоп, — Кира заговорила спокойно и твёрдо, — ты родственник первой очереди, значит, ты и Елена, твоя мачеха — главные наследники. Семья падчерицы по закону никакого отношения к Андрею Юрьевичу не имеет. Тебя нельзя лишить наследства, ты можешь оспаривать завещание.

— Да, Кира, ты стала взрослая — «по закону», «оспаривать завещание»… Во-первых, никакого завещания никто не оглашал, отец, слава Богу, жив и здоров. Во-вторых, свою долю я получу, несмотря на то, что отец меня осуждает за нежелание рьяно впрягаться в дела.

— Чего тогда Злата хочет?

— Златка хочет себе отжать всё. Я с ней конкурировать не собираюсь.

Кирилл говорил так, словно не было никакого расставания девятнадцать лет назад и они с Кирой хорошие друзья.

— Скажи, ты жену любишь? — Кира спросила и тут же испугалась своего вопроса, испугалась, что сейчас Кирилл ответит ей: «Конечно», а её, молоденькую дурочку, никогда не любил, просто развлёкся. Зачем это знать?

— Кира, ты о чём?

— О том, что ты больше двадцати лет живешь с женщиной, которой изменял со мной, думаю, что и после меня, но ты с ней не расстаёшься. Это любовь или привычка?

Кирилл печально посмотрел на Киру:

— Ты так и не поняла, что единственное настоящее у меня было с тобой. Мне хотелось думать, что и ты меня не забыла. Я тогда у клиники психанул, а потом понял: неважно, что это был не мой младенец, в жизни всякое бывает, но ни с одной женщиной я не испытаю того полёта, как с тобой.

Кира хотела закричать: «Это был твой ребёнок! Ты был моим единственным мужчиной!», но вместо этого она произнесла:

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— А что тут отвечать? Лора хороший человек, я ценю её доброту, порядочность, но как женщина она давно меня не интересует. Она это знает, мы живём параллельно, у каждого своё частное пространство, но мы уважаем друг друга, у нас добросердечные, проверенные временем отношения. Я ответил на твой вопрос?

— Да, спасибо!

— Тогда ответь и мне. Ты меня действительно любила или я был просто богатый москвич, сын Федулова?

— Любила. Очень любила, — Кира чуть не добавила: «И сейчас люблю». Она понимала, что они теперь чужие люди, у каждого своя жизнь, просто случайно пересеклись, чтобы вновь расстаться навсегда, но что-то алогичное ей шептало, что можно подойти и поцеловать этот красивый рот, прижаться к этому телу. Кира пугалась этих мыслей, гнала их прочь, и при этом осознавала, что помнит родинку на груди Кирилла, помнит шрам на его плече…

На улице стемнело. Надо было попрощаться, чтобы вернутся к своим делам, но не получалось. Кира вспоминала, как составляла свой первый бизнес-план, обдумывала собственную стратегию развития цветочного магазина, Кирилл рассказывал, как на Алтае табунщики пасут лошадей, как планирует переехать в этот горный край и заняться коневодством.

А потом случилось то, чего так боялась и