Россия будущего - Андрей Буровский

Глава 4. РАЗДЕЛЕНИЕ ОБЩЕСТВА

Если ты сегодня съел двух цыплят, а я ничего не ел, то в среднем мы съели по цыпленку.

Разделение общества как факт

Выясняя, что происходит с Россией и с россиянами после 1991 года, почему-то почти никто не пытается уточнять: а что именно происходит и с какими конкретно россиянами? Давно известно, что не имеет смысла измерять среднюю температуру по больнице, но вот именно это и делается по такой статистике.

В такой огромной стране, как Россия, просто не может быть людей, живущих совершенно по-разному. Они и были — всегда, в том числе в России, которую мы потеряли, — в России XIX века.

«Россия незадолго перед Катаклизмом была многогранна и многообразна. Существовала Россия чиновников: Акакий Акакиевич, Каренин, городничий; была Россия воинской доблести и славы: Бородино, оборона Севастополя, Шипка и Плевна на Балканах; была Россия бунтующая… была Россия землепроходцев… Россия науки… Россия искусства: сотни имен. Была Россия студенческая и офицерская, морская и таежная, пляшущая и пьющая, пашущая и бродяжья»[21].

СССР перед Катаклизмом 1991 года тоже был многогранен и многообразен.

В СССР были артельщики, добывавшие золото, с зарплатой до 10 тысяч за сезон, и были разведенные жены злостных алиментщиков, кормившие троих детей на зарплату в сто пятьдесят рублей.

Была столичная интеллигенция, к которой ездили учиться из ФРГ и США, и были пожилые колхозники, плохо знавшие, чем Британия отличается от Китая.

Были создатели спутниковой системы связи, и были спившиеся разнорабочие в гастрономах.

Был СССР морской и таежный, плящущий и пьющий, пашущий и бродяжий. Был СССР благополучных обеспеченных людей и СССР опустившихся, жалких людишек.

В СССР все жили хорошо? Да, особенно бабки, доживавшие жизни на так называемую «колхозную пенсию». Размер этой пенсии мог составлять и 30, и 20, и даже 12 рублей. На эти деньги нельзя было купить даже гроб — разве что траурную ленту и букетик из двух незабудок.

Кстати! Вы не задумывались, читатель, почему на колхозную пенсию доживали на 99 % именно бабки, а не дедки? А потому, что большинство дедков покосили еще во время войны — деревенские жители в основном были в пехоте. Пережившие войну, израненные и надорвавшиеся, тоже протянули недолго.

Не случайно в начале 1980-х годов сделали «закрытыми» все данные о динамике населения: продолжительность жизни пошла вниз. Мне довелось специально изучать вопрос, потому что в некоторых знакомых мне деревнях средняя продолжительность жизни мужчин составила 46, а в других — даже 34 года. Да и в поселке Индустриальный в городской черте Красноярска мужчины жили в среднем 49 лет. На этом материале я написал статью в популярный журнал[22].

А в Академгородке Красноярска в те же годы средняя продолжительность жизни доктора наук составляла 78 лет.

В 1980-е годы была Россия залов Ученого совета и библиотек, Россия тихих умных бесед и чашечек кофе, Россия исследований и путешествий. В ней жили порой напряженно и тяжело, но обеспеченно и со смыслом; жили долго.

А была Россия тяжелого ручного труда, Россия покосившихся заборов и резиновых сапог, хлюпающих по грязи в шесть часов утра на скотный двор, Россия водки и визгливого бабьего мата. Эта Россия жила бок о бок с первой, но жили в ней совершенно иначе, и редко дольше пятидесяти лет.

Расслоение общества в России

Но в СССР хотя бы пытались смазать противоречия, уравнять людей хотя бы общим бесправием, похожим образом жизни, общими для всех передачами по телевизору, газетными передовицами и фильмами. Людям хотя бы казалось, что они живут более-менее похоже.

Считается, что после 1991 года разрыв между богатыми и бедными в России резко увеличился… Честно говоря, вот в этом я как раз не уверен. Очень возможно, этот разрыв просто стал более заметным: ведь сейчас расслоение общества не скрывают, скорее демонстрируют больше, чем надо.

Есть Россия людей «просто богатых», чье состояние измеряется немногими миллионами или сотнями тысяч долларов. Их — порядка ста или двухсот тысяч человек. Точной цифры не знает никто, потому что богатые люди у нас уже научились не рекламировать своих доходов.

5% россиян, то есть примерно 3 миллиона из 60 миллионов экономически активных людей, — работодатели, то есть буржуи. Пусть небольшие — но буржуи. Это как раз владельцы небольших предприятий, тех же бесчисленных кафешек.

20 миллионов человек, порядка трети работающих, составляет «средний класс». Зарабатывает он меньше западного, но ведет примерно такой же образ жизни. В маленьких городках для образа жизни среднего класса и не нужны такие уж высокие заработки, а некоторые из этих 20 миллионов будут и побогаче иных западных людей. Например, адвокаты «с именем», юристы и менеджеры крупных фирм, психоаналитики, известные писатели, инженеры, сделавшие крупные изобретения.

Неквалифицированным трудом в России занимается порядка 35 млн человек — то есть примерно 60 % населения. Но ведь и эти люди очень не одинаковы, в том числе по уровню доходов. Шофер — никак не представитель среднего класса, но, работая на маршрутке, занимаясь частным извозом, он может зарабатывать больше иного юриста, а уж тем более пресловутого «бюджетника».

Коммунисты искусственно сдерживали развитие общества, и при них 65 % населения СССР составляли промышленные или строительные рабочие. После 1991 года произошел резкий сдвиг в пользу квалифицированного труда. А в области неквалифицированного — сдвиг в сторону труда нефизического. Грубо говоря, Россия стала меньше работать руками и заметно больше — головой.

Каждый имущественный слой ведет иной образ жизни, поведение и психология людей в каждом из них — разные. И возможная историческая судьба — разная.

Но у нас сильно преувеличивают значение денег самих по себе. И предприниматели, и специалисты среднего класса — люди настолько разнообразные, что даже при одинаковых деньгах могут быть друг на друга совершенно не похожи.

Возьмем фирму, которая ремонтирует унитазы, и фирму, которая продает и ремонтирует компьютеры. У сотрудников этих фирм могут быть примерно одинаковые доходы, но их образ жизни, поведение, даже внешность будут разными. Тем более эти люди будут читать разные книги, смотреть разные телевизионные передачи, думать разными словами и о разных вещах.

Квалификация приносит не только разные деньги, но и разное качество жизни. Квалифицированный работник трудится в лучших условиях, его работа ответственнее и интереснее. Он не страдает от холода, не лежит на голом бетоне, не забирается на леса или на стремянку, не долбит стены долотом и не таскает мешков с крупой. Он имеет право на большее признание и уважение окружающих, его голос звучит увереннее и громче.

Различна судьба людей с доходами выше тысячи долларов и меньше 200 долларов в месяц? Несомненно.

Но еще больше различается судьба тех, кто имеет высокую квалификацию и высокий уровень культуры, и судьба компьютерно неграмотных.

А кроме того, и внутри среднего класса люди ведут все более разный образ жизни, у них разные нравственные и культурные ценности. Тут дело даже не в имущественном расслоении. Не только в нем.

Люди разных культур

В СССР абсолютное большинство людей имели нормированный рабочий день. Все «красные коммунисты» жили «как все» — вставали и шли на работу примерно в одно и то же время. Они читали примерно один набор книг — других ведь не было, и смотрели очень ограниченный набор фильмов и телепередач. Выбора почти не существовало.

Был так называемый «андерграунд» — то есть «культура с другим основанием», если переводить буквально. Были странноватые поэты и писатели, которые считали сами себя гениями, но которых никто не читал, кроме кучки таких же, как они. Были битники, панки и хиппи, слонявшиеся без дела и очень гордившиеся своей «особостью».

Но число этих странных патлатых существ никогда не было значительным — даже в больших городах.

А большинство — жили «как все».

Человек мог никогда не взять в руки книжку В. Шефнера или тем более томик Венички Ерофеева. Были советские люди, ничего толком не слыхавшие про писателей-эмигрантов или писателей Серебряного века: Георгия Иванова или Николая Гумилева…

Но никак не могло быть так, чтобы житель СССР не прочитал Константина Симонова, а интеллигент не читал бы братьев Стругацких. Тем более никак не могло быть так, чтобы он не читал Пушкина и Льва Толстого. Хотя бы в школе «проходил» — но ведь «прошел» же, никуда не девался.

Точно так же советский человек не мог не посмотреть «Семнадцать мгновений весны» или «Иронию судьбы, или С легким паром».