Буря страсти - Джоанна Линдсей

Ему никогда не нравился Лайон. Честно говоря, парень действовал ему на нервы. К тому же Сэм Ньюкомб считался королем названного в его честь городка, и потому ко всем, кто работал на Ньюкомба, жители относились почти с таким же благоговением, как к хозяину. Это Лайон усвоил сразу. У него была репутация городского головореза, и его вес и сложение вполне соответствовали этому образу. Никто не связывался с Лайоном. «Жаль, что он ни разу не попался на глаза Слэйду», — цинично подумал Лукас.

Лайон не чувствовал холодного взгляда зеленых глаз, буравящих его спину. Ему везло, он выигрывал, его партнеры за карточным столом вовсе не были от этого в восторге, но не осмеливались протестовать. Они знали его нрав и боялись рассердить. Лайон находился сейчас в хорошем расположении духа, но стоит одному из них попытаться прекратить игру, как его настроение резко ухудшится. Это случалось и прежде. Уилл Дэйз, к примеру, ходил со сломанным носом после того, как однажды так поступил.

Генри Фостер, сидевший напротив Лайона, постепенно впадал в отчаяние.

Он уже проиграл больше, чем мог себе позволить. Еще одна-две партии — и ему придется брать деньги под заклад, тогда жена убьет его. Им принадлежала единственная в городе оружейная лавка, но городок небольшой, и их дело отнюдь не процветало. Они все глубже и глубже залезали в долги и не надеялись, что им удастся когда-нибудь из них выбраться. И вот теперь Генри проигрывал. Если бы только Лайон решил сам прекратить игру!

Генри видел, как в салун вошел Лукас Холт. Генри всегда пугали люди типа Холта. Они казались ему еще опаснее, чем такие хвастуны, как Лайон. Он лично не знал Лукаса, да и не хотел с ним знакомиться. Достаточно того, что ему однажды пришлось продавать патроны его брату: пот лил с него градом, пока парень не покинул магазин. От такого типа лучше держаться подальше. Кто может поручиться, что Лукас лучше? Его определенно не назовешь дружелюбным.

Внезапно Генри пришла в голову мысль, как, не проявляя явной инициативы, прекратить игру.

— Знаешь, Лайон, — начал Генри, прокашлявшись, — мистер Холт, с тех пор как пришел сюда, проявляет к тебе большой интерес.

— Который из Холтов? — Лайон развернулся, окинул взглядом салун и встретился глазами с Лукасом. Затем с видимым облегчением снова повернулся к столу. — Ах, этот.

Он сгреб деньги в кучу.

Генри настаивал:

— Не могу понять, почему он все время пялится на тебя?

— Может, ему нравится покрой моей одежды, — проворчал Лайон. — Заткнись и сдавай.

Идея не сработала. Генри сглотнул. Он просто не мог больше играть. Придется ему откланяться, рискнув вызвать гнев Лайона. Лучше сейчас, чем когда он совершенно разорится.

— Ты обчистил меня, Лайон, — сказал он и встал, надеясь на лучший исход. — Я должен выйти из игры.

Прежде чем Лайон успел ответить, двое других поспешно встали с теми же словами.

— Что за дерьмо куриное? — возмутился Лайон. — Только потому, что я выиграл несколько партий… Ну и убирайтесь, — с раздражением закончил он, набивая карманы выигранными деньгами.

Проигравшие быстро покинули салун.

Была хорошая ночь. Лайон Вагонер радовался, что решил сегодня прийти в город, а не стал ждать субботнего вечера. Он собирался, провести эту ночь в отеле. Можно даже прихватить с собой одну из девочек Розы. Они должны быть не слишком заняты в будний день и, безусловно, оценят роскошь гостиничных апартаментов Сэма по сравнению с публичным домом.

Он встал, чтобы уйти, но опять поймал на себе взгляд Лукаса Холта. Какого черта? Полгорода смотрит на него косо из-за его брата, но для Лайона Лукас всего лишь зеленый юнец с востока. Наплевать, что у него какие-то дела с Сэмом. Тем более что и Сэм ему больше не доверяет из-за флирта с Фионой.

Он все еще глазеет, этот чертов парень, Лайон небрежно подошел к его столу, поставил ногу на пустой стул и наклонился вперед.

— Я слышал, ты женишься, Холт. По слухам, она настоящая красотка.

— Ну и что?

Лайон мерзко хихикнул:

— Ты обычно не приезжаешь в город по ночам. Что произошло? Слегка побранились с невестой?

Лукас отставил в сторону полупустую бутылку. Лайон ниже его ростом, но шире его в плечах и мускулистый — следует это учесть, подумал Лукас.

— Мне не нравится, что ты обсуждаешь мою невесту, Лайон, — тихо, но угрожающе сказал Лукас.

— Да все ее обсуждают, — невозмутимо заявил Лайон. — Новая девчонка в городе — всегда событие. Особенно если она приехала сюда, чтобы выйти замуж. Скажи, она правда такая красотка, как говорят?

— Может, ты не понял, что я сказал?

— О, я прекрасно понял тебя, Холт, — криво ухмыльнулся Лайон. — Но мне плевать, что тебе нравится, а что нет. У тебя, конечно, есть брат, который ловко обращается оружием, но ты ведь не он. Я и сам парень не промах, разве ты не слышал? Не советую тебе тягаться со мной.

Лукас насмешливо улыбнулся. — Ты так думаешь, Лайон? По счастливой случайности я кое-чему научился у Слайда. Вряд ли ты захочешь узнать все то, чему он меня научил. Ну давай, начинай, и я докажу что не позволю тебе обсуждать мою невесту. Лайон злобно прищурился:

— Черт, ты пришел сюда для того, чтобы затеять драку, не так ли, ублюдок? Что ж, я готов. Если хочешь вернуться к своей драгоценной невесте с разбитой рожей, я к твоим услугам.

Лайон стал отстегивать свой ремень с кобурой, Лукас встал, но прежде чем он взялся за кобуру, ремень Лайона просвистел над его головой и на него обрушился сокрушительный удар. Из уха Лукаса потекла кровь. Он зарычал и бросился на Лайона, оба с грохотом рухнули на пол салуна.

Несколько часов спустя Лукас, весело насвистывая, ехал по направлению к дому. Челюсть ныла, суставы распухли, ребра болели, но он не жалел о происшедшем. Теперь он, возможно, сумеет хоть ненадолго уснуть, не думая о ней.

Глава 10

Лукас очень удивился, обнаружив, что завтрак уже на столе, зато его нисколько не удивило суровое лицо Шерис. Она не подняла глаз, даже когда села рядом. На протяжении всего завтрака она молчала.

Лукаса это забавляло, но в то же время и тревожило. Интересно, это результат его вчерашнего наступления? Или она слышала, как он проскользнул к ней в комнату прошлой ночью, вернувшись из города? Но он готов поклясться, что она тогда спала. Ему только хотелось удостовериться, что с ней все в порядке, что она не впала в панику и не убежала. Да он и не увидел ничего особенного: она спала, укрывшись простыней до шеи. Даже волосы были по-прежнему собраны в узел, так что он не смог удовлетворить свое любопытство и выяснить, какой они длины.

Шерис начала мыть посуду, надеясь, что Лукас уйдет, когда она закончит. Слова, которые она намеревалась ему сказать, требовали присутствия духа и хладнокровия, которых у нее пока не хватало. Если бы он хотя бы открыл рот, она бы начала говорить. Но он молчал.