Тот самый сантехник 8 - Степан Александрович Мазур

и добавила уже своими словами. – Короче, хочу испытать, как во мне пробудится сладострастие, пока связывать меня будешь, а я буду такая беспомощная-беспомощная. И доступная-доступная, если правильно свяжешь. А там хоть подвешивай, хоть имей, лишь бы я уже ничего не могла поделать. Так что ещё и кляп мне в рот засунем… Так, где же он у меня там?

Она убежала в спальню, оттуда донеслось:

– Ой, а над кроватью можешь крюк повесить?

– Да запросто.

– Тогда потом повесишь. А сейчас… – она передёрнула плечами в нетерпении. – Связывай меня уже скорей, я уже вся горю!

И Дина в нетерпении уселась на край кровати, вертя в руках связки верёвок.

– О, красненькая. И синенькая. И жёлтая есть. Красиво. С какой начнёшь? – спросила потенциальная жужун. – Только, чур, я как кляп одену, ты вообще меня не слушай. Мучу, кричу, без разницы. Игнорируй.

– Почему?

– Это элемент освобождения. Мало ли мне там в начале будет неудобно. Не верь. Кайф всё равно меня нагонит. Разве что попозже.

Боре было всё равно с чего начинать, но красная джутовая верёвка подходила под цвет нижнего белья.

– Давай с красной начнём, – предложил сантехник.

Всё же он боялся повредить набор, если резать придётся. И чтобы не расстраивать даму, предложил сразу:

– Только давай ты вся разденешься. У меня просто пока мало опыта, а перевязывать долго. Давай начнём с чего-то простого.

Дина как раз уже засунула себе шарик кляп в рот, застегнула на затылке застёжку, потому лишь покорно кивнула и подозрительно-быстро разделась. Её молочная кожа в эротической подсветке спальни делали из неё Афродиту. Вроде, как только что вышла из моря. Ещё и блестит немного. А бра на стене подчеркивает все прелести тонкокостного тела.

Портить такую кожу Глобальный бы не посмел. И решительно переборов начавшееся возбуждение, начал с самых простых переплетений, от которых получались клеточки и в первую очередь были связаны ноги.

– Ммм, – промычала Дина, видимо, довольная результатом.

Вспомнив о просьбе не обращать на неё внимания, Боря следом создал лёгкое подобие «чешуи» на животе и спине, и перешёл к рукам. Тут-то и оказалось, что верёвка коротковата. И чтобы хватило хотя бы на простое связывание рук, пришлось согнуть девушку в коленках, а руки завести за спину.

Дина быстро стала в позу «лани, пьющей воду на водопое», как сказали бы на востоке. А если по-русски, то жопа кверху, голова уткнулась в покрывало, ещё и руки за спину завели, ну чисто – крылья.

– Ммм, – снова сказала что-то в кляп-шарик Дина, но Боря её не слушал.

Девушке до первого кайфа освобождения ещё шагать и шагать.

Но пока дама стояла в позе «пустая ваза ждёт цветочка», анус можно было рассмотреть во всех подробностях. И глядя на него, в Глобальном зашевелился художник. Решительно взяв синюю верёвку, сантехник начал оплетать модели руки уже как следует. Чтобы превратились в плетёные крылья.

А глядя на них, философский вопрос «почему люди не летают?» перед сантехником уже не стоял. Но стояла задача создать все условия для полёта.

Летают! Ещё как летают. Просто свяжи и подвешивай под потолок, оставив петельку для закрепления. У него вон и девушка килограмм сорок всего. Ну максимум пятьдесят, если со всей вредностью брать. Ещё и ростика небольшого, чтобы больше внутри помещалось.

И только размечтавшись, как высверлит дырку к потолку под крюк и подвесит своего коротко-стриженного ангела на третью верёвку, Боря вдруг расслышал бульканье в животе Дины. А она уже не мычала, а кричала в кляп и дальше куда-то в недра кровати ртом вибрировала в негодовании.

Испугавшись, что человек задыхается, Боря кляп расстегнул. А лучше бы не расстёгивал.

– Пиздец! Ты что принёс? – тут же возмутилась девушка с пирсингом на лице.

– Что принёс? – не понял Боря и на верёвки ещё раз посмотрел. Неужели, брак?

«Они что, действительно имеют срок годности?» – ещё засомневался внутренний голос: «Неужели Яна не шутила?»

– Что за ролы?! – уточнила этот момент Диана. – Живот крутит! Боря, развязывая меня быстрее!

– В смысле быстрее? – посмотрел с сомнением на верёвки сантехник. – Я это вязал полчаса. Что случилось-то?

– Обосрусь сейчас нахуй! – оборвала все попытки к компромиссу чернявая девушка, то ли выдав стоп-слово, то ли сразу подготавливая проклятье. Благо, как новички, не обсудили ни то, ни другое.

«Но Боря, помни о просьбе!» – тут же включился внутренний голос.

Сантехник задумался на мгновение. Может, врёт, чтобы быстрее до своего кайфа дойти? Но живот её вдруг выдал такой звук, словно барабан наполнялся дождем.

Боря и рад бы развязать быстро или хотя бы распрямить деву, но уже создал перемычку между руками и ногами. Ещё и колени обвязал, чтобы тело держали через спину. Сразу не разогнуть, не распрямить, и точно – не освободить.

Напряжение повисло в квартире. Рычал угрожающе живот, верещала дева, но Боря вдруг вспомнил, что он мужчина. Без ножа правда верёвки не порезать, но сила при нём!

Подхватил Глобальный деву на плечо, чисто базуку. И побежал до туалета, чтобы всё закончилось хорошо и быстро. К несчастью для хозяйки, тут о ней вспомнил кот.

Доев рыбу с оставленных на столе ролов на столе, «белое облачко» решило, что его бегут наказывать, топая как стадо слонов. С перепугу кот выскочил в коридор, и тут же решил доказать хозяйке, что теперь может отработать и за сторожевую собаку, поэтому первым делом помчался кусать незнакомца.

Но на него среди сумрачного света спальни вдруг помчалось многорукое и многоногое чудище неопределённой формы вместо незнакомца. Решив, что настал судный день, кот не стал поворачивать назад и рванул в спальню на прорыв, шмыгнув под ноги сантехника именно в тот момент, когда тот мчался по коридору с опасным грузом.

От рывка Боря едва удержал на плече Дину. Но вот она сдержаться не смогла. Выдав оглушительный залп в потолок, она мгновенно перекрасила его с «бежевый лайм» в тон «хляби болотные».

Боря от резкого звука бросать даму в беде не стал, но проскользил на коврике у двери и перехватив драгоценную ношу покрепче, на всякий случай опустил «дуло» ниже.

Он же разумный спецназовец!

Однако, следующий залп с «ручного переносного гранатомёта имени Дины» достался уже коту.