Путешествие втроем - Пэнси Вейн

Решено, она сходит завтра в это агентство и проверит свое впечатление. И в конце концов, она сама туда напросилась.

Ричард подъехал к дому, остановил машину на стоянке и почувствовал, что не хочет идти домой. Он застегнул пальто и неторопливо направился вниз по улице. Уже стемнело, воздух был сырым и неподвижным. Повсюду виднелись признаки приближавшегося Рождества: украшенные елочками витрины, гирлянды на фонарях. Праздничное настроение уже витало в воздухе. Но Ричард не замечал свидетельств приближавшегося праздника.

Перед его глазами стояло лицо Энн, рука до сих пор хранила тепло ее руки. Он шел и улыбался, чувствуя себя беспричинно счастливым. Неужели он влюблен, и не на шутку? Ему до сих пор не верилось, что она согласилась прийти завтра в агентство. Он чувствовал, что должен видеть ее каждый день, и от него зависит, будет ли так. Тревожный голос несколько раз пытался напомнить ему, что он некоторое время назад связал себя обязательством, которое никак не совместимо с его глупым безмятежным счастьем. Но он усилием воли заставил этот голос замолчать, ему хотелось еще какое-то время насладиться этим блаженным состоянием души.

Он вспоминал каждое сказанное ею слово. А как очаровательно она улыбнулась, когда говорила о том, что любила в детстве. Какая у нее потрясающая улыбка – сперва она возникает в глазах, прежде чем воплотиться на губах.

Он остановился у магазина подарков с особенно ярко разукрашенной витриной. Что бы он мог подарить Энн на Рождество? Повинуясь импульсу, Ричард зашел в магазин. На стеклянных полках теснились статуэтки, вазочки, всевозможные безделушки, ближе к окну чинно восседали куклы – дорогие, коллекционные, из фарфора.

На одну из них Ричард невольно засмотрелся. У нее было серьезное личико, длинные, прикрывающие глаза ресницы. Маленький ротик не улыбался, выражение скорее можно было назвать печальным. Темные волосы, уложенные в стиле двадцатых годов, покрывала ажурная шапочка, платье на ней тоже было такое, какие носили в двадцатые годы: с плиссированной юбкой и бантом на поясе.

Ему показалось, что в кукле есть какое-то сходство с Энн. Это выражение беззащитности и неприступности. Не долго думая, он купил эту куклу и сам себе удивлялся, пока ее укладывали в обитую атласом коробку.

Дома он достал куклу и посадил на свой письменный стол. Она устремила на него загадочный вопрошающий взгляд из-под ресниц. Он сел напротив на диван, усмехаясь про себя. Что это? Им овладели сентиментальные чувства? Даже если Энн и испытала к нему симпатию – разве у них может что-то выйти? Зачем же тешить себя надеждой, обманываться? Он может просто любоваться ею, так же как сейчас любуется этой куклой…

Энн проснулась утром со смутным ощущением тревоги. Вчера она решила, что Ричард Хоуп – чужой ее внутреннему миру человек. Но оказалось, что точка на этом не поставлена. Она поймала себя на том, что думает о нем с симпатией, к которой примешивалось что-то вроде любопытства. Он напоминал ей то мальчика, поглощенного новой игрушкой, то она видела в нем уверенного в себе взрослого человека.

– Все-таки он очень приятный человек, Глостер, – обратилась она к песику, который немедленно навострил уши, готовясь внимать речам хозяйки. – Тебе он тоже понравился, правда, малыш? И если он полагает, что я могу чем-то помочь, почему бы мне не попробовать? – прибавила она, оправдываясь.

Она открыла шкаф и, немного подумав, выбрала ярко-красный джемпер с треугольным вырезом. Раньше Энн не особенно жаловала красный цвет, но сейчас, надев его, почувствовала, как в ней просыпается воля к активным действиям. На косметику она сначала хотела махнуть рукой, но в последний момент слегка подкрасила ресницы.

В прихожей, надевая куртку, она нежно простилась с Глостером, провожавшим ее тревожным взглядом. На улице она пыталась представить себе, что принесет ей сегодняшний день. Ее охватило какое-то будоражащее веселье. Она мельком бросила взгляд в витрину, увидела свое отражение и понравилась сама себе.

Ричард по пути в контору заехал в цветочный магазин и купил букет белых лилий. Когда он поставил их в воду на секретарском столе и представил, как Энн входит и ее взгляд падает на этот букет, в нем заговорило сомнение. Не сочтет ли она это подношение пошлостью? Он замешкался в мучительном колебании, и тут раздался стук в дверь. Ричард едва успел переставить букет на подоконник и загородить его собой, как дверь открылась и на пороге возникла она.

В глаза Ричарду сразу бросился напряженный вид Энн, несмотря на то что она пыталась держаться уверенно и независимо.

– Доброе утро. – Он направился к ней навстречу, хотя перед этим решил, что не станет излишне суетиться при ее появлении. – Очень рад, что вы не передумали. Мистер Кэрри зайдет примерно в одиннадцать, чтобы познакомиться с вами. А где же Глостер? Я ждал, что вы приведете его с собой.

Энн слегка нахмурилась.

– Глостер ждет меня дома. Мистер Хоуп… Ричард, нельзя ли мне сразу ознакомиться с тем, чем мне предстоит заниматься.

– Конечно, Энн. Но я не шучу насчет Глостера.

– Но… зачем он вам здесь нужен?

С ним вы будете чувствовать себя спокойнее, хотел сказать он, но вместо этого произнес:

– Собака в офисе придаст оригинальности нашему агентству и вызовет любопытство и приток свежих клиентов. Как видите, я весьма расчетлив.

Энн не могла понять, шутит он или нет, и на всякий случай пожала плечами. Она села за стол, на котором стоял ноутбук и лежали стопки белой бумаги.

– По электронной почте пришел запрос. – Ричард подошел к столу и нажал кнопки на клавиатуре. – Надо ответить, что в данное время мы не занимаемся слежкой.

Энн приходилось посылать сообщения по электронной почте, и она решила, что задание не представляет для нее труда. Ричард тем временем сел за свой стол и принялся просматривать газету. Она отметила, что сегодня на нем был твидовый пиджак, делавший его похожим на преподавателя колледжа, а волосы слегка растрепались. Это ей почему-то понравилось. Его движения были спокойными и уверенными…

Вдруг Энн почувствовала, что он тоже украдкой посматривает на нее, и по спине у нее пробежала легкая дрожь.

Через некоторое время открылась дверь и вошел высокий представительный старик с большим старомодным кожаным портфелем. Он с широкой улыбкой направился к столу Энн.

– Вы и есть Энн Салливан? Очень приятно. Ричард сказал, что вы любезно предложили свою помощь, – сказал он слегка дребезжащим голосом, пожимая ей руку плохо гнущимися пальцами. – Добро пожаловать, Энн.

Он выложил перед ней на стол толстую стопку листов.

– Дело в том, что я терпеть не могу вторично просматривать написанное. Боюсь, что листки могли перепутаться, так что будьте добры просто разложить их в хронологическом порядке. Цифры я пишу обычно в левом верхнем углу. Ну не стану вам мешать, я хотел заглянуть в Ярд, мне обещали сделать в архиве одну подборку. Всего доброго.