Время Сварога. Грамота - Андрей Шандаров

– Мы не можем пройти сами? – спросил Вохма.

Он нагнулся к мальчику и проверил его дыхание.

– Нельзя. Здесь много ловушек для злых людей. Мы не пройдем.

Девушка подняла с земли сломанный сук и стала бить им о ближайшее дерево. Гулкий стук низом пошел по округе.

– Зачем беспокойство чинишь, молодка?

Из кустов, со спины возник высокий сухой старик с длинной седой бородой и волосами, перехваченными кожаным ремешком. Тонкий с горбинкой нос, впалые щеки и хитрые с прищуром глаза. Белая самотканая рубаха из пеньки косым воротом открывала сильную жилистую шею. Без рукавов овчина прикрывала плечи. Ни дать ни взять настоящий былинный волхв – ведун. Он появился так тихо и незаметно, что даже опытный Вохма не смог определить движения позади себя.

– Дедушка. Я – внучка твоя, Маня. Узнаешь?

– Как не узнать? Я еще в своем уме! А это кто? – кивнул он на ордынца.

– Это муж мой, Вохма!

Старик внимательно разглядывал вооруженного до зубов ордынца. Нездешний облик, загорелая под южным солнцем кожа, нож за поясом, сабля на боку, стальной нагрудник и наплечники – все говорило о том, что перед ним не простой человек, а повидавший виды воин, прибывший издалека.

– Муж?! Вон оно как? И когда же вы успели? Хотя вижу, не мое это дело. А там кто? – показал он на носилки.

– Это Ванятка, внук твой, он умирает, спаси его, ты ведь можешь? Мы для этого сюда шли.

– Умирает? Что случилось?

Маня кинулась на шею деду со слезами и, сквозь рыдания, невнятно, взахлеб, стала рассказывать о произошедших событиях. Дед слушал, не перебивая. С каждым мгновением он мрачнел все больше, тревога тенью накрыло его лицо. Затем он прервал Маню движением руки, молчком подошел к носилкам, осмотрел внука и обратился к Вохме:

– Возьми его на руки и идите за мной. След в след. Не отступайте от тропы. Иначе смерть!

Вохма шел за ведуном. Он прекрасно понимал, что такое идти след в след. Несколько раз они, казалось, возвращались обратно, избегая скрытых ловушек, петляли среди деревьев и, наконец, выбрались на открытую поляну, огражденную высоким тыном. Дед толкнул тяжелые ворота и запустил их внутрь. Посреди двора стояла крепкая изба, сложенная из толстых, в обхват, бревен. Резное высокое крыльцо, испещренное какими-то символами, указывало на особенный склад хозяина жилища. На входе был водружен выбеленный дождями и солнцем медвежий череп. Дед принял у Вохмы бездыханное тело.

– В дом не зову, – сказал он, – будь здесь. Если устал, иди, отдыхай.

Конец ознакомительного фрагмента.