Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд

этапу нашего проекта, – объяснил Майлз – внутренняя конструкция закончена, команда дизайнеров приступает к завершению оформления. Задание на проектирование было достаточно подробным, но у меня есть пара вопросов.

– Конечно, я постараюсь помочь, – сказала я, – правда, это не моя область и вполне возможно, что в какой-то момент мне придется сбегать наверх, уточнить у Колина или Марго, а потом вернуться к вам.

В течение получаса мы обсуждали взаимосвязанные шестиугольные блоки, перемещение напольных плит и объединение кристаллических форм [17]. Хотя это скорее Майлз их обсуждал, а я думала лишь о том, как мне хочется к нему прикоснуться: погладить его руку, двигающуюся по клавиатуре; коснуться коленом его колена под столом; дотронуться рукой до его бедра, соблазнительно мускулистого, скрывающегося под темно-серыми брюками.

И скоро все закончилось. Я даже не пролила кофе и, вставая, не застряла каблуками в колесиках кресла, и – самое главное! – перед тем, как его проводить, не сказала: «Вы – самый сексуальный мужчина из всех, что я видела».

Вместо этого я сказала:

– Вот моя визитка, обращайтесь, если что.

– Возьмите мою, – ответил он, снова улыбнулся и долго, казалось, целую вечность, смотрел мне в глаза.

Я попрощалась с ним у лифта и сразу же направилась в комнату со шредером. Я взглянула на его карточку и подумала скормить ее измельчителю, который мы использовали для уничтожения конфиденциальных документов, а потом посмотреть, как она выйдет тоненькими ленточками уже из другого конца – такими же тонкими, как спагетти, в которые из-за него превратились мои ноги. А потом я вспомнила последний челлендж Плохой Девочки: «Возьми телефон и позвони ему». Так и сделаю, решила я, хотя мне даже не пришлось просить его номер, ведь он сам мне его дал. Точно позвоню. Приму этот челлендж. Возьму телефон и позвоню ему. Наверное.

– Он не позвонит, да?

Через три дня мы с Тэнси обе оказались дома в семь вечера, что редкость. Я валялась на диване, перекинув ноги через подлокотник, и смотрела старую серию «Острова любви». Тэнси стояла у гладильной доски и работала над целой стопкой одежды – причем не только своей, но и моей тоже, потому что, когда я вернулась с работы и спросила, что она делает, она сказала: «Есть что-нибудь на глажку? Я глажу свое, так что неси. Я люблю гладить. Странно, да?»

Долго меня уговаривать не пришлось. Но на самом деле мы обе были довольно безразличны к тому, что делали, и постоянно отвлекались на то, чтобы посмотреть на упорно молчаливые телефоны. Тэнси ждала звонка от Ренцо уже больше двух недель; а я лишь тоскливо думала о Майлзе, вдруг он избавит меня от неудобства звонить первой – я решила дать ему пару дней. И в один и тот же момент мы решили, что всему есть предел.

– Да ну его на фиг, давай сходим в паб? – предложила я.

– Или в «Дэйли Грайнд»? – с энтузиазмом согласилась Тэнси и сложила гладильную доску, несмотря на то, что успела погладить только мои вещи, а свои и не тронула. – Они теперь работают допоздна по четвергам и пятницам, а еще у них есть фургон на улице, в котором делают пиццу на дровах. Они положили нам под дверь флайер. Специальное предложение для местных – три по цене двух.

На меня нахлынул острый приступ вины, когда я вспомнила о листовках, которые Люк и Ханна раздавали соседям – о своем пропавшем коте. С тех пор я ни разу и не видела Снежка. Надеюсь, он в порядке, подумала я, и пожалела, что не сделала большего, чтобы помочь им его искать, хотя и не знала как.

– Договорились, – сказала я, – пойдем закажем пиццу и коктейли, а телефоны дома оставим.

– И давай спросим Адама, может, он хочет пойти с нами, – предложила Тэнси, – бедный парень все время сидит один в комнате. Думаю, это плохо для него.

– Точно. А то у него остеохондроз начнется от того, что он целый день сидит за компьютером. Я уберу все это и зайду к нему.

Я взяла свои еще теплые рубашки, отнесла их наверх, повесила в шкаф и постучалась к Адаму. Он приоткрыл дверь и уставился на меня. Растрепанный, он стоял босиком в серой футболке с пятнами непонятного характера. В комнате был странный запах, знаете, как в комнатах холостяков – и как только они находят себе девушку, этот запах сразу исчезает. Никогда не понимала, откуда он: наверное, от грязных носков и мастурбации. Возможно, эти вещи даже взаимосвязаны.

В любом случае, именно так пахло в комнате Адама, с примесью еще чего-то, что я не могла разгадать. Я сморщилась и отступила немного от порога, мысленно делая себе заметочку поговорить с нашей уборщицей, Одетой, и спросить, удалось ли ей уже пробраться в эту комнату и немного ее освежить. Если нет, то надо будет поговорить с Адамом и сказать ему убрать за собой, а то у нас мыши заведутся и агент по недвижимости будет очень недоволен.

– Мы с Тэнси пойдем поесть чего-нибудь и выпить. Хочешь с нами? – спросила я.

Адам уставился себе под ноги, потом с тоской обернулся назад.

– Эм.

«Ну и ладно», – подумала я. Не впервой я сталкиваюсь с некоммуникабельностью. Если я чему-то и научилась, работая в «Колтон Кэпитал», так это как раз общению с молчунами. От некоторых квантов [18] годами не услышишь ни одного законченного предложения, а общаются они исключительно посредством таблиц, эмодзи и фырканья.

– Мы уходим через пять минут, – сказала я и сопроводила это, надеюсь, открытой и счастливой улыбкой, – хочешь, присоединяйся. Если не очень занят.

Внизу Тэнси встретила меня вопросительно поднятыми бровями.

– Не знаю, – прошептала я, – он такой странный.

Тэнси кивнула головой.

Мы подождали несколько минут, потом я сказала:

– Ну что, пойдем. Но сначала…

С тоской я последний раз взглянула на телефон, мысленно прощаясь с ним, как мать, которая впервые отправляет своего первенца в школу. Только вот проблемного первенца, который уже не первый день ничем ей не помогает, которого хочется утопить в ванне и покончить с этим раз и навсегда. Ладно, наверное, все-таки не самая любящая мать.

Я положила эту противную беззвучную штуку на кухонный стол. Тэнси вздохнула и положила рядом свою.

– Да пошли они все, – сказала она.

– Вот-вот.

Смеясь, мы вышли на ночную улицу. Все еще было тепло, небо размытого голубого цвета с тускнеющими золотыми облаками на фоне. И такая простая, обычная прогулка с подругой вдруг вдохнула в меня ощущение свободы. Я так вдохновилась этой нашей вылазкой за пиццей и напитками вечером в четверг, как будто она была настоящим приключением. «Как я дошла до этого?» – подумала я. Ведь мы с Мэдди все время так делали. Но меня так